Наследники ночи. Парящие во тьме

Течение несло влюблённых по каналу, пока Таммо не пересилил себя и, оторвавшись от Николетты, не взялся за вёсла, чтобы развернуть лодку в нужном направлении.

Одинокая чайка опустилась над гондолой, сделала круг и снова исчезла в ночной тьме. Вампир услышал её хриплый крик и удивился, что эта птица летит куда-то в такой час.

Таммо направил лодку к причалу. Грусть охватила вампира, когда он привязал верёвку к столбцу и повернулся к Николетте.

— Мне не хочется тебя отпускать, — сказал он. — И ты знаешь это не хуже меня!

Девушка снова подошла к вампиру и обняла его.

— Да, знаю, но сейчас я так растеряна. Мне кажется, что земля уходит у меня из-под ног. Хотя мы, венецианцы, никогда не чувствовали особой связи с землей. Мы мчимся по жизни, как волны по бурному морю. Но мой корабль затерялся посреди шторма и пока что не может отыскать верный курс.

— Как мне тебя найти? — спросил Таммо. — Что, если тебе понадобится помощь?

Девушка пожала плечами.

— Тогда ты, скорее всего, уже будешь в Гамбурге или Ирландии вместе с Клариссой.

— И всё же мне бы хотелось, чтобы ты могла позвать меня, если я тебе понадоблюсь. Или если ты передумаешь.

Николетта не стала спрашивать, что имеет в виду вампир. Вместо этого она ещё раз нежно поцеловала его в губы, а затем отступила и взялась за весло. Таммо не оставалось ничего иного, кроме как выбраться из лодки и отвязать её от причала.

Наследник смотрел вслед растворяющейся в темноте гондоле. Увидит ли он ещё когда-нибудь эту удивительную девушку? Холодное сердце вампира сжалось от тоски, которой он ещё ни разу не испытывал. Больше всего Таммо сейчас хотелось превратиться в птицу и полететь за Николеттой, а затем снова заключить её в объятия и поклясться больше никогда её не отпускать. Но он не двигался с места.

Было ли ошибкой отпустить её? Будет ли он жалеть об этом всю оставшуюся жизнь?

Ответа Таммо не знал. Он лишь чувствовал, что ему очень больно.

У причала снова показалась чайка, которая следовала за гондолой. Она резко снизила высоту, описала пару кругов над головой Таммо и опустилась на горчащий из воды столбик, к которому всего минуту назад была привязана гондола Николетты.

— Исчезни! — сердито крикнул вампир, пытаясь прогнать чайку рукой.

Птица с хриплым криком поднялась в воздух и снова начала кружиться над Таммо.

«Почему ты не в духе в такую прекрасную ночь? Смотри, дождь закончился!»

Наследник запрокинул голову и уставился на чайку. Как он не догадался раньше?

«Алиса, что тебе здесь нужно? Исчезни!»

Но вместо того чтобы улететь прочь, чайка опустилась на причальную стенку, сложила крылья и растворилась в зеленоватом тумане, из которого спустя пару мгновений вышла сестра Таммо. Она подошла к вампиру и проследила за его взглядом, который никак не мог оторваться от черневшего на горизонте пятнышка — лодки Николетты.

— Значит, ты её отпустил, — наконец произнесла Алиса. — Я бы никогда не подумала...

— Что? Что я стану предателем? — крикнул наследник.

Вампирша проигнорировала его агрессивный тон.

— Я спорила с остальными. Я была уверена, что тебя похитили ларвалести. Что ж, это будет мне уроком. Не нужно забывать о любви. Просто я не думала, что ты можешь... Прости, я хочу сказать, что всегда видела в тебе лишь младшего брата.

— Да, ребёнка, я знаю, — с горечью проговорил Таммо — Возможно, тебя утешит, что я тоже не был готов к такому повороту событий. Влюбиться! И в кого? В дочь главаря ларвалести! Из этого не выйдет ничего хорошего, — вздохнул вампир.

— И поэтому ты её отпустил? Даже не знаю: восхищаться твоим великодушием или ругать тебя за глупость. Или это всего лишь мимолётная страсть? Пара поцелуев, о которых ты вскоре забудешь?

— Нет! Но я не собираюсь ни к чему её принуждать. Я не хочу, чтобы наши отношения были такими, как у Лучиано и Клариссы, которая до сих пор упрекает его в том, что он превратил её в вампиршу без её согласия.

Брови Алисы поползли вверх.

— Кстати, о Клариссе. Ты, случайно, не узнал у Николетты что-нибудь такое, что помогло бы нам в поисках возлюбленной Лучиано? Ценой её свободы стали какие-то сведения или ты просто поддался своим чувствам?

Наследник сверкнул глазами, но ничего не ответил.

— Таммо, ты что-то от меня скрываешь, я это чувствую. Скажи мне, что тебе удалось узнать!

Алиса попыталась проникнуть в мысли брата, но он ожидал этого и надёжно защитил свой разум. До чего же хорошо он обучился этому у Дракас!

— Ну, нет так нет, — разочарованно сказала вампирша и отвернулась. — Значит, мы ни на шаг не продвинулись в поисках и не сможем избавить Лучиано от страданий. Он в отчаянии!

Алиса пристально посмотрела на брата, но его лицо оставалось непроницаемым.

— Я не в силах это изменить, — сказал Таммо и пожал плечами.

Какое-то время брат и сестра стояли и молча глядели на ночную

лагуну. Лодка давно исчезла из виду. В городе царили тишина и покой.

— Хорошо. Значит, наша цель остается прежней, подытожила Алиса. — Мы попытаемся освободить Клариссу из плена Оскури, а поскольку им постоянно удаётся разрушать нашу магию, нам придется зайти с другой стороны.

Таммо застонал.

— Я вдохнул порошок ларвалести и теперь не могу превращаться. Мне пришлось воспользоваться гондолой Николетты, чтобы добраться сюда с того острова.

— Вот как? Но ты снова не дослушал меня до конца.

Решить твою проблему очень легко.

Прежде чем Таммо что-то понял, Алиса толкнула его с такой силой, что он потерял равновесие и свалился в воду. Вампир попытался вынырнуть и уткнулся носом во что-то твердое. Это был ботинок Алисы.

— Глубокий вдох, братишка! — воскликнула вампирша и снова толкнула Таммо под воду.

Отплёвываясь и ругаясь, вампир опять вынырнул на поверхность. На этот раз Алиса смилостивилась над ним и отступила от края причала.

— А теперь превращайся в кого тебе нужно! — крикнула она.

Таммо хотел запротестовать, но затем решил послушаться сестру

и спустя секунду, к своему удивлению, вылетел из волн в образе чайки. Сделав пару кругов, вампир опустился рядом с Алисой и принял свой обычный облик.

Объясни мне, — потребовал он и затряс мокрой головой.

Алиса развела руками.

— Это так просто, что не нуждается в объяснении. Порошок, который осел на нашей коже и в наших лёгких разрушает нашу магию, пока мы не смоем его водой.