Наследный принц

— Знаешь, у вас с крулевичем хоть время было, чтобы привыкнуть к мысли о свадьбе. Да и в возраст ты не вчера вошла. А я заневеститься не успела, как меня от мамки забрали и мужу вручили.

Бабка твоя, не к ночи будь помянута, постаралась, сосватала. Хоть и не в самом дворце нас тата держал, а обок столицы, все одно мамка моя и мы ей всю жизнь костью поперек горда были. Тут как раз у глинян неспокойно стало, а они, ты знаешь, на самой границе сидят. Вот она и присоветовала. А братец, храни его боги, долго не думал. Отдал Богуверу воеводство и княжну-соплюшку в придачу. Чтобы, значит, мною к союзу привязать.

Княжна молча слушала. Глядя на теткину семью ей как-то подзабылось, что Добыслава — тоже княжна. А, значит, и замуж выходила, как по чину полагается, не по сердцу, а с пользой для княжества.

— А воевода, ему сколько лет? — Спросила не совсем то, что собиралась.

— Богуверу? Сорок третий пошел. Разница, конечно, не такая, как у вас. Зато ты своему мужу одной-единственной женой будешь, никто тебе поперед дороги не встанет. Если сама не попустишь, конечно.

— А у него… У него тоже другая есть, да? — По отцовских младших жен Либуше знала. Но самих их никогда не видела, только братьев. Ну да они от родных братьев не особо отличались, мальчишки как мальчишки.

— Была, — воеводина вздохнула. — Из глинян, хотя рода и не очень знатного. Богусь тогда как глянул на меня, зареванную, так на следующий месяц другую свадьбу и справил. Дожидался, значит, пока я подрасту.

— А что с ней стало?

— С Миловидой? Умерла. Мор у нас случился, вот и не стало ее. То ли купцы, то ли селяне беглые от заксов занесли. Не стало Миловиды. А жаль, мы с ней неплохо ладили.

Либуше кивнула, показывая, что теткину историю поняла, как надо. Ей даже стало стыдно за сегодняшнее. Устроила тут переполох, словно дитя великовозрастное! Подумаешь, муж недостаточно пригожий попался. С лица, говорят, воды не пить. Но обсуждать жениха в его же замке было немудрым. Поэтому Либуше только встала, подбирая края одеяла, чтобы не волочились.

— Пойдем спать, тетушка, — сказала она. — Зябко становится. Да и нянюшка уже, наверное, умаялась. Не те ее годы, чтобы ночами не спать.

— Спи, голубко, — вздохнула Добыслава, — и зря сердечко не тревожь. Присмотрись получше, может, чего хорошего сразу не рассмотрела. Боги всегда были милостивы к нашему роду. Не оставят они и тебя.

Либуше только невесело улыбнулась, но говорить ничего не стала. В то, что отцовские боги будут хранить ее после того, как она примет веру заксов, верилось с трудом. Ну да чего не сделаешь, если отец велит.

Следующий день начался, словно и не было вечернего переполоха. Княжна улыбалась. Была приветлива со всеми. Лишь однажды полушутя упрекнула Добыславу, когда та настойчиво стала зазывать княжну спуститься к озеру.

— Что-то не пойму я, тетушка, ты на чьей стороне?

— Так на твоей же, княжно, — тихонько ответила воеводина, бросая опасливый взгляд через плечо. Сзади их уже догоняла свита. — Или ты думаешь, старшему крулевичу иного дела нет, как только перед будущей женой красоваться? Время он тебе дает, чтобы присмотрелась, привыкла. Вот и смотри. А нет, так можешь в покоях запереться, неволить никто не станет.

Либуше ничего не ответила, только молча склонила голову в знак того, что услышала. И, дождавшись остальных, стала спускаться по крутой лесенке туда. Где берег над озером был выровнен в еще одну, нижнюю террасу.

— Куда ж ты, княжно?! — Любина кинулась вслед, на ходу разворачивая теплую шаль. — Пани Мерана нам жизни не даст, если тебя не убережем.

— Любинко, ведь теплынь на дворе стоит, — мягко упрекнула подругу княжна, но шаль взяла.

— Теплынь или нет, а ветром с озера тянет, — рассудительно возразила девушка.

— Ты еще скажи, что у нас в Любице ветра не бывает, — насмешливо приподняла бровь Либуше. — Иной раз как налетит с залива, на ходу сносит.

— То ж в Любице, то ж дома. — Любина пожала плечами, дескать, какой с нее спрос.

Княжна не стала спорить. Действительно, дома — это дома. А тут, и правда, случись с ней что, со всей свиты голову снимут. Если не король Эрих, то князь Любомир. Поплотнее закутавшись в шаль, Либуше поспешила вслед за теткой. И уже на подходе к берегу поняла, что к чему.

Утренний туман уже спал, и в ярком солнечном свете можно было наблюдать на озере несколько рыбацких лодок. Мужики в простых рубахах старательно тянули сети. Чуть дальше спешила по своим делам бокастая торговая ладья. Утренний ветер старательно наполнял паруса. А из-за ближнего мыса выгребала небольшая лодка, у руля которой сидел вихрастый рыжий мальчишка.

Гребцами были двое мужчин, не узнать одного из которых было нельзя. Но если среди пестрой девичьей свиты кронпринц выглядел огромным и каким-то чужим, что ли, то в лодке он смотрелся на своем месте. Верхняя одежда была сброшена ради солнечного утра и можно было наблюдать, как под тонкой белой рубахой бугрятся при каждом взмахе веслами мышцы.

— Ах, — прошептала обок княжны Предслава, невольно выдавая мысли остальных девчат, — а стать-то у крулевича воистину богатырская!

— У наших дружинников — не хуже, — проворчала серьезная Любина, которую болтушка Предслава начинала потихоньку раздражать.

— Нашла кого с кем сравнивать! — Возмутилась Предслава. — Крулевича с простыми вояками!

— Нашла на кого заглядываться! — Не осталась в долгу Любина. — На чужого жениха.

— Цыц! — Не удержалась княжна, которую эта перепалка оторвала от зрелища. — Вы б еще ближе к воде подошли и погромче поорали! Услышит кто из заксов, стыда не оберешься.

— Не о том вы, девчата, думаете, — с усмешкой поддела смущенных девушек воеводина. — вы лучше смотрите, красота какая!

Вид на озеро и правда открывался красивый. В отличие от залива в Любице, где глубокая вода временами отливала сталью, в лучах утреннего солнца озеро отливало чистой голубизной. Там и тут посреди широкой воды виднелись поросшие вековым лесом острова. Обилие птицы говорило о том, что озеро богато не только красотой. Невольно залюбовавшись, Либуше совсем забыла, что хотела сьязвить, что с балкона видно не хуже. Не хуже, но там не так слышно мягкий плеск волн о берег. Ветер не доносит туда мельчайшие капельки воды, что так приятно холодят лицо. И оттуда не видно, как точны и слажены движения гребцов в маленькой лодке.

Поймав себя на последней мысли, Либуше с досадой даже притопнула ножкой о камень. «Холодно тут стоять», — капризно поджала губы она. — «Пойдемте лучше по саду погуляем». Не дожидаясь ответа, она крутнулась на месте, так что даже тяжелый подол юбки взметнулся на миг вокруг щиколоток, и быстрым шагом пошла наверх. За ней поспешили девушки свиты. Никто из них не оглянулся, потому и не заметили, как на губах воеводиной мелькнула понимающая улыбка. Мелькнула и пропала. Скрывать свои мысли Добыслава умела не хуже княжны, а опыта у нее было, как ни крути, побольше.