Наследство, или Промежуточное состояние
Шрифт:
2-й милиционер:
– А ну-ка, племянничек, предъяви паспорт.
Колюня:
– Меня, между прочим, Колюня зовут. А паспорт на, смотри, он для того и сделан, вместо фотоальбома.
1-й милиционер:
– Ты всегда такой разговорчивый?
2-милиционер:
– Фу. Ты что, на паспорте суп ел, что ли?
Колюня:
– Отвечаю в порядке поступления вопросов: Я такой разговорчивый только сегодня, в честь наследства. А на паспорте я сало кушаю...
1-й милиционер:
– Давайте-ка мы вас обоих домой проводим. Посмотрим, что там за наследство?
Пантелеймон:
–
2-й милиционер:
– Скажем, что не Вам. И вообще, давайте проедем. Так куда ехать-то, если не передумали?
Пантелеймон:
– В моем положении передумывать - только время терять, а мне его терять никак нельзя.
1-й милиционер:
– Ну, тогда поехали, да поскорее. У нас тоже делов хватает.
Колюня:
– Чур, я впереди, меня сзади укачивает...
2-й милиционер:
– Смотри, как бы тебя спереди не укачало!
Колюня:
– Ну, вот и поговорили.
Уходят.
1-й парень (Кузьмичу):
– Ты чего же, дед, ничего не сказал?
Кузьмич:
– А что я мог сказать?
2-й парень:
– Чего ты привязался? Он-то тут при чем? А твой дружок, ну совсем того. Нашел, кого взять: это же головорез из головорезов.
1-й парень:
– Это точно. Мы его раненого подбирали. Он из наемников, за деньги воевал.
2-й парень:
– А ты что, там за Родину сражался. Что ли?
1-й парень:
– Да я только за одних, а он, то за тех, то за других.
2-й парень:
– А по мне "черные" они и есть "черные". Что те, что эти, один черт. А дружок твой точно рехнулся.
Кузьмич:
– Да не трави ты душу! Без тебя тошно. Ну, времена, ну...
1-й парень:
– Да ладно, не бери в голову. Ежли что - поможем.
Все расходятся.
Квартира Пантелеймона. Стол у окна. Пишущая старая машинка. Стеллажи с книгами. Кровать в углу. Стол и табуретка. Входят милиционеры, Пантелеймон, Колюня.
1-й милиционер:
– Да, наследство-то не очень, чтоб очень.
2-й милиционер:
– А ты думал он с больших достатков на рынке книжками торгует?
Колюня:
– Чтоб вы понимали, лимита несчастная. Да вы знаете, сколько сейчас такая квартирка стоит? Шмотки - это все ерунда. Главное - метры, да побольше. А метров здесь приличненько. За такую фатеру нынче и порешить некоторые фармазоны могут. Да, дед? А, может, мне обратно в Кострому, чтоб тебе спокойнее. Не передумал, дед?
Пантелеймон:
– А чего мне передумывать? Кроме тебя у меня родни нет, как не было. Кто же ухаживать за мной будет? И какой я тебе дед? Это болезнь меня потрепала, а так я еще не старый, мне всего за 50 чуток. И не дед я тебя дядя.
Колюня:
– Не, я тебя все одно дедом буду величать.
Пантелеймон:
– Ты же мне племянником приходишься, какой такой я тебе дед?
1-й милиционер:
– Ну, вы кто кого как называть будет, после разберетесь, а нам некогда, у нас служба. И что-то не нравишься ты мне, парень. Ох, не нравишься!
Колюня:
– Это просто ты меня в голом виде не рассматривал...
2-й милиционер:
– Ты смотри, слишком много
скалишься. Я тебя предупреждаю...Колюня:
– А что? В угол поставишь?
1-й милиционер (Пантелеймону):
– Все. Кончился базар. А Вы, уважаемый, проследите, чтоб прописку временную, дарственную и все такое прочее, чтоб в течение трех дней оформили. У Вас участковый Воропаев? Ну вот, мы с ним друзья-товарищи. Я его лично попрошу, чтоб он проследил. (Кивает на Пантелеймона).
– Если гражданину, к примеру, надоело каждое утро просыпаться и он решил избавить себя от этой процедуры, то это его, гражданина, личное дело. А наше дело проследить, чтоб потом нераскрытое преступление на нас не зависло. (Колюне).
– Доступно объясняю? Ну, вот так и порешим. Покеда!
Милиционеры уходят.
Колюня осматривается. Замечает на стене карту.
Колюня:
– Понт Эв-ксин-ский - и что сие означает? Что-то очертания знакомые, а вот название какое-то басурманское...
Пантелеймон:
– Это же Черное море. Греки его так называли: Понт Эвксинский. Красиво!
Колюня:
– Слушай, дед, а как тебя звать полностью?
Пантелеймон:
– Полностью? Если полностью, то Пантелеймон Евстархиевич.
Колюня:
– Ни хрена себя! Ты, извини, дед, но пока это выговоришь - жизнь закончится. Давай я тебя буду звать Армагеддон Скипидарыч! Заковыристо почти так же, а слова знакомше, а?!
Пантелеймон:
– А, а... а причем тут Скипидарыч?
Колюня:
– А ни при чем! Просто удобнее. Да ты не обижайся, дед! Не нравится, мы другое название тебе дадим. Во!!! Давай мы тебя Понтом будем звать, годится? Как карту твою, и на Пантелеймона опять же похоже. Ну, давай, дед, соглашайся, а то я тебя так и буду дедом звать. Мне такое заковыристое имечко вовек не сказать.
Пантелеймон:
– Да ладно, если Вам так удобнее...
Колюня:
– Удобнее, удобнее, дед, не сомневайся.
Понт:
– А как Вас величать прикажете?
Колюня:
– Да зови меня, Понт, просто Колюней.
Понт:
– Как же я Вас так называть буду? Вы взрослый человек, Вам уже под сорок, по крайней мере, лет 35 точно будет.
Колюня:
– Это ты. Понт, точно, прям, не ходи к цыганке. Только я к моим годам не только денег, но имени себе не нажил. Так что ты, Понт, вспоминай меня, как Колюню. Спасибо, не заложил ты меня, а не то быть неприятностям. (Вытаскивает из кармана смятые деньги, кладет на стол, идет к дверям). Так что, Понт, будь здрав!
Понт:
– Куда же Вы,.. Колюня? Вы слыхали, что милиция сказала?
Колюня:
– Да ты, дед, взаправду с глузда съехал! Ты что же - может, усыновишь меня?
Понт:
– Ну, для этого возраст не подходит. А вот прописать временно, - это можно подумать...
Колюня:
– Ага, и квартирку подарить со всеми потрохами...
Понт:
– Допустим, потроха-то не бог весть какие...
Колюня:
– Это ты так не скажи, Понт. Мы хоть люди и простые, но знавали и лучшие времена и в библиотеках кое-что понимаем. Так что потроха на ценителя очень и даже очень. Не меньше, чем квартирка, потянут...