Насмешка

Он зачерпнул ржавую труху, и она посыпалась с мужской ладони обратно на камень. Гаэрд взял в руки рукоять — единственное, что уцелело от древнего клинка. Бальверд издал горестное восклицание, опускаясь перед камнем на колени.

— Святой Хальдур прогневался на нас, — хрипло произнес Хальтор. — Наша проверка повлекла за собой слишком много смертей…

«Да что уж тут понимать. Приходит время, когда любая темница рушится, и тогда узник выходит на свободу, не желая возвращаться в клетку. Он выбрал тебя, Гаэрд», — пронеслось в голове молодого Дальвейга. — «И знаешь, что еще, Гаэрд? Не все тайны стоит рассказывать, особенно те, которые известны лишь тебе. И даже того, кому ты их доверил, можно уверить в ошибке. Гаэрдар? Мне нравится. Ему тоже». Ладонь Гаэрда скользнула на бедро, но не обнаружила рукоять, его меч остался в покоях младшего ласса.

— Что делать нам? — потрясенно спросил старейшина Бальверд. — Это же вся жизнь! Что делать?!

— Искать оставшиеся мечи, — произнес дребезжащий старческий голос за их спинами.

Мужчины дружно обернулись и встретились взглядами с водянистыми глазами старейшины Мейольда. Они даже не расслышали его шагов за своей спиной, и все же старец стоял здесь, глядя на своих собратьев.

— Сегодня ночью мне приснился орел, — снова заговорил старейшина. — Он уносил в своих лапах Халидур. Тогда я взмолился, спрашивая, в чем мы провинились. И с небес до меня долетел ответ: «Отыщите пропавшие Дагольфар и Фармондор».

Хранители переглянулись, на их лицах мелькнуло облегчение и надежда. Мечи двух Святых еще оставались в руках оставшихся нечестивцев, и нужно было отыскать их, пока Нечистый не придумал новой каверзы. Братья покинули хранилище, закрыв его до тех пор, пока оно вновь не понадобится. Мужчины тихо обсуждали, с чего начать поиски, молчал только Гаэрд. Он вновь и вновь переживал свой сон.

– Оружие не должно пылиться в застенках, будто узник. Коли пламя родило клинок, стало быть, он должен служить своему хозяину. — Прошептал мужчина. — Гаэрдар…

— Что ты шепчешь, сын? — спросил его старший Дальвейг.

— Думаю, что пока я свободен, пора бы отправиться и за невестой, — широко улыбнулся Гаэрд.

— До свадьбы брать девицу в замок негоже, — покачал головой Дартмар.

— С ней ее братец, можешь мне поверить, отец, более рьяного поборника родовой чести сложно сыскать. К тому же, — молодой ласс сделал короткую паузу, — нас благословил сам король. А противиться монаршей воле, все равно что стать изменником. Я оставлю вас.

Мужчина поспешил вперед, желая скорей вернуть себе меч, оседлать Ветра и покинуть замок, чтобы отправиться туда, где осталось его сердце.

— Молодость, — покачал головой старейшина Мейольд, глядя вслед удаляющемуся Гаэрду. — Однако же, братья…

И четверо хранителей вернулись к обсуждению поисков, у Ордена Орла появилась новая цель.

Эпилог

Площадь Доблести гудела, как потревоженный улей, народа собралась тьма великая. Еще бы! На свадьбу младшего ласса Дальвейга прибыл сам наследный принц Десмунд, привезя поздравление молодым супругам от Его Величества. Мощная широкоплечая фигура будущего короля выделялась среди гостей, привлекая к себе всеобщее внимание. Его Высочество улыбался людям, приветственно подняв руку, чем вызывал и вовсе бурное ликование.

Вместе с наследным принцем прибыла и его свита. Молодые лассы с нескрываемым интересом поглядывали на местных лаисс, без стеснения подмигивая им и отпуская веселые шуточки. Юные прелестницы опускали глаза и прыскали от смеха в ладошки под суровыми взглядами отцов, братьев и молодых лассов, настороженно поглядывающих на столичных повес.

Не смог не приехать и наместник Провинции Верн, где находились земли Дальвейгов. Конечно, с ним прибыла и его свита. И теперь вернская знать напыщенно взирала на знать столичную, соревнуясь с дворянами из свиты наследника в остроумии, знатности и богатствах. Впрочем, столичным лассам было глубоко наплевать на потуги вернцев, они веселились в свое удовольствие, иногда получая укоризненные взгляды Его Высочества, впрочем, украдкой посмеивающегося над шутками своих приятелей.

И все же, как бы не ликовал народ при виде будущего государя, как бы не пыжились дворяне, но все внимание принадлежало молодой паре, только что соединенной перед лицом Святых Защитников в супружескую чету. В народе шептались, что более красивой и счастливой пары не знавал свет. Все видели, с какой нежностью смотрит молодой муж на свою жену, и как юная лаисса в смущении опускает глаза, а на устах ее играет улыбка, подобная солнечному лучику. И стоило ей взглянуть на своего супруга, как прелестное личико лаиссы озарялось внутренним светом, становясь и вовсе невыносимо прекрасным.

— Ах, до чего же хорош, — умиленно восклицала булочница, прижимая пухлые ладошки к груди. — И статью, и ликом вышел наш молодой ласс. Ох, и хорош, загляденье, а не ласс!

— Цыц, — рявкнул на нее булочник. — Совсем стыд потеряла баба, при живом муже на лассов заглядывается. Однако лаисса-то чудо просто, не лаисса, а румяный пирожок со сладкой начинкой, так бы и вдохнул ее аромат.

— Ошалел совсем! — пихнула локтем в бок сластену его супруга. — При живой-то жене, да такое говорит. Похабник! Вот скажу благородному лассу, он тебе вмиг нюхалку твою отрежет.

За супругами шествовали Его Высочество и наместник Верна, за ним шли отцы — благородные лассы Дальвейг и Магинбьорн, горделиво поглядывая на бушующее людское море. За отцами следовали братья обоих супругов. Ригнард Магинбьорн светился, подобно своей сестрице, радуясь ее счастью. Более сдержанные братья Гаэрда Дальвейга улыбались, поглядывая на своих почтенных жен, шедших с ними рядом, должно быть, вспоминая мгновения их единения перед ликом Святых. И замыкали свадебную процессию свиты принца, наместника и друзья супругов, среди которых мелькали мужчины в темно-зеленых плащах.

Счастливые супруги подошли к краю помоста, с которого вела вниз покрытая аскальдами лесенка. Ковром из этих свадебных цветов был усыпан и весь помост. Бедные цветы гибли под людскими ногами, даруя им свой нежный аромат. Как только супруги остановились, переплетя пальцы, рядом с ними встал наследный принц. Он поднял руку, призывая народ к молчанию. С другой стороны встал наместник, даря легкую улыбку жителям подвластной ему провинции.

– Жители благословенного Валимара! — прогремел над площадью голос Его Высочества. — Вознесем вместе молитвы нашим Покровителям, дабы они послали супругам Дальвейг счастья, достатка и крепкого наследника!

— Пусть Святые не оставят молодых супругов! — откликнулся народ.

— Помолимся, чтобы славный род Дальвейг процветал и здравствовал во веки вечные! — выкрикнул наместник.

— Доблести и чести славному роду! — закричала толпа.

Лиаль и Гаэрд приложили ладони к груди и склонились, благодаря за пожелания, отчего площадь и вовсе взревела. Всем было радостно, никто не таил в своей душе злобы. Народ предвкушал пышный праздник, который должен был последовать за столь пышной свадьбой. Уж Дальвейги расстарались. А как же иначе, коли такие гости посетили свадьбу мелкопоместных лассов?