Насмешка

— Глупость какая. — Фыркнула она. — Стало быть, будешь умирать ты или Гаэрд, а я возьму пяльцы и сяду за вышивку?

— Разумное решение, — ответил Ригн.

Лиаль возмущенно взглянула на него.

— Даже не задумаюсь, ежели придется рискнуть… — начала она и вскрикнула, когда брат ухватил девушку за ухо. — Ай! Ригн! Отпусти, или я тебя ударю!

— Раненого брата? — иронично спросил он. — Так бей же, коли не жалко.

И нога сестрицы с силой опустилась на ногу брата. От неожиданности Ригнард взвыл и отпустил покрасневшее ухо благородной лаиссы. Она отскочила в сторону, сжимая кулаки. Лицо Магинбьорна скривилось, он застонал и, покачиваясь, побрел к скамье.

— Ригн! — испуганно воскликнула Лиа, спеша к нему. — Больно, да? Тебе больно? Рана? Болит? Ай!

Ригнард тут же сделал ей подсечку и повалил к себе на колени, с наслаждением отвешивая шлепок.

— Будешь еще дурить? Будешь?

— Коли надо… Ай!

— Лиаль Магинбьорн, я еще раз спрашиваю тебя, как твой брат и мужчина твоего рода, будешь ли ты еще творить глупости и лезть под нож всякого сброда? — грозно вопросил Ригнард.

— Хоть убей, а все одно смотреть спокойно не буду, коли нужда заставит! — выкрикнула Лиаль и получила очередной шлепок от строгого брата.

Сколько раз они дрались в детстве? Не так уж и много. Но происходило это почти всегда вот так. Лиаль все-таки сдавалась и обещала брату все, что он требовал. Потом он, правда, подлизывался к обиженной Лие, нося ей сласти и рассказывая небылицы, от которых девочка открывала рот и говорила:

— Да ну-у-у…

— Ну, да, — кивал братец. — Не веришь? Хочешь еще историю расскажу?

— Хочу!

— А как же: «До смерти с тобой говорить не буду?».

— Буду! Расскажи, ну, Ри-и-игн…

— Ригнард Магинбьорн, коли не прекратишь, я с тобой до смерти говорить не буду, и в этот раз уж точно! — воскликнула Лиаль, пытаясь сползти с колен брата.

Дверь в соседнюю комнату открылась, и на пороге появился заспанный Гаэрд Дальвейг. Не став спрашивать, в чем дело, он подошел к брату и сестре, отнял у Магинбьорна жертву его праведного гнева и задвинул себе за спину.

— Лаисса уже не в том возрасте, чтобы ее пороть, — заметил Гаэрд, пряча зевок, и Лиа показала брату язык, высовываясь из-за спины своего защитника. — Хотя некоторым лаиссам подобные уроки бывают весьма полезны. — Лиаль вспыхнула и отошла от Дальвейга, воинственно задрав подбородок.

— Да ты посмотри на нее, не усвоила она урок, что я своей сестрицы не знаю? — возмутился Ригн.

— Оба хороши, — отмахнулся Гаэрд. — Один довел до того, что пришлось ведьму звать. Вторая от сердца своего ради брата-великомученника пошла отказываться. Коли уж пороть, так обоих.

Теперь насупился и Ригн. На Гаэрда смотрели два совершенно одинаковых взгляда исподлобья, однако ласса Дальвейга это не смутило. Он усмехнулся и вернулся в ту комнату, в которой троица провела ночь. Там Гаэрд разделся по пояс, привел себя в порядок, довольно покрякивая от холодной воды, дававшей бодрость не отдохнувшему до конца телу. А когда вернулся к своим спутникам, брат и сестра уже сидели рядом, встречая Дальвейга воинственными взглядами. Гаэрд скрестил руки на груди и неожиданно подумал, что Ренваль был не так уж и не прав, запретив молодым Магинбьорнам видеться. Сейчас перед лассом стоял непробиваемый кареглазый щит, готовый к решительным действиям. Усмехнувшись, Гаэрд подошел к чугунку с похлебкой и наполнил миску, приготовленную рядом.

— Уже поели? — спросил он.

Взгляд зеленых глаз остановился на Лиаль, и она, не выдержав добродушной насмешливой улыбки, потупилась и отрицательно покачала головой. Гаэрд пододвинул ей свою миску и вернулся к чугунку. Ригн, все еще меривший спину друга упрямым взглядом, повернулся к сестре и махнул рукой. Боевой союз Магинбьорнов распался.

Лиа не сводила со своего спасителя и защитника взгляда, наполненного затаенного восхищения и нежности. Брат на мгновение почувствовал короткий укол ревности, осознав окончательно, что в жизни Лиаль он больше не единственный дорогой ей мужчина, но сразу же устыдился своего чувства. Счастья сестре ласс желал всем сердцем. И теперь, видел, что Лиа влюблена и ее чувство взаимно, Ригнард принял решение добраться до короля, чего бы ему это не строило, и освободить Лиаль от ярма навязанного отцом и Ренвалем брака.

— Я думал о вас, — все же буркнул Ригн, не желая совсем не высказаться в свою защиту. — И тебе, и Лиаль промедление опасно.

— Ты не можешь не признать, что своей заботой лишь задержал нас, — ответил Гаэрд, отламывая кусок хлеба. — Мы были вынуждены передвигаться шагом, потеряв те несколько дней, которые приблизили бы нас к желанной цели, ежели бы мы ехали быстрей. Так не лучше было бы отлежаться эти дни? Тогда бы Лиаль не встала перед своим выбором, решившись отдать старухе свое сердце в обмен на твою жизнь.

— Я, стало быть, во всем виноват?! — возмутился Магинбьорн.

— Коли так вышло, стало быть, этого хотели Святые, не нам судить их промысел, — пожал плечами Дальвейг. — Не стоит кого-то обвинять. Хотя и этого бы не произошло, смири ты свою горячность и не помчись один на охотников на той ферме.

— Я желал спасти сестру!

— Как и она тебя этой ночью. Ты жертвовал для нее, она для тебя, к чему эти споры? — Гаэрд поднял чуть насмешливый взгляд на друга.

Ригнард вновь ощетинился.

— Не равняй! — ожесточенно воскликнул он. — Я — мужчина, и защитить сестру было моим долгом.

— Вы одна кровь, один норов, одно воспитание, так чему удивляться? К тому же вы очень близки, и такую нить не перерубишь запросто…

— Да нашелся уже топорик, — ядовито пробурчал Магинбьорн, но усмехнулся и ударил ладонью по столу. — Хорошо, я все понял. Обещаю думать впредь прежде, чем делать, чего желаю и своей сестрице.

— Я всегда думаю, — заносчиво заявила Лиаль и осеклась под взглядами мужчин.

Дальвейг изломил бровь, готовый ответить.

— Не надо! — взмолилась лаисса, догадавшись, что сейчас получит свою порцию нравоучительных розог. — Я больше не буду. — Затем потупила взор и тяжело вздохнула. — Прости меня за все, что наговорила тебе ночью. Просто… я… Мне стыдно.

Ладонь Гаэрда накрыла руку девушки, пожимая ее и успокаивая, однако ничего сказать он не успел, потому что вновь ожил Ригнард.

— Вы говорите друг другу «ты»? — строго вопросил благородный ласс. — И что же произошло, что была допущена подобная вольность? Гаэрд — ты мне друг, но ежели ты притронулся…

Ироничный взгляд Гаэрда остановил Магинбьорна.

— Так что ты там говорил и том, что будешь прежде думать? — спросил Дальвейг.

— Я — мужчина ее рода! — вновь возмутился Ригнард.

— А я не стервятник, готовый стать утешителем лишь для того, чтобы заполучить добычу! — зло ответил Гаэрд. — Я не воспользуюсь слабостью женщины, измученной своим горем.

Он был оскорблен, Магинбьорн это понял. Впрочем, и его можно было понять, честь сестры была для ласса не пустым звуком. Однако сама Лиаль не оценила гневного порыва своего брата. Щеки ее пылали от стыда и ответного гнева. Лаисса поднялась из-за стола и направилась во вторую комнату.