Настоящее в будущем

— Что же… Можно сказать, что я видела некоторое дерьмо. Или увижу.

Бабушка Лукас принесла девушке вино и уставилась на неё с опаской и любопытством.

— Да-да? — холодно обратилась к ней Коль. — Что-то ещё?

Бабушка Лукас окинула их обеих недоверчивым взглядом и удалилась, бормоча под нос что-то несвязное. Белль стало немного не по себе.

— Надо будет и ей память стереть, — кивнула Коль, отхлебнула из своего бокала и вернулась к теме их разговора. — Ты паникуешь раньше времени. Я понимаю, что принять всё это сложно.

— Невозможно, — тихо отозвалась Белль.

— Мда… Вы сильно отличаетесь, — задумчиво протянула Коль. — Она совсем другая.

— Какая же?

— Другая. Абсолютно. Мало заботится о себе, мало дорожит своей драгоценной жизнью. Если бы она могла, то отдала бы что угодно ради нас, ради своей семьи, — она говорила с вдохновением, с любовью о той, кем Белль, вероятно, предстояло стать. — Для неё не было слова «невозможно». Знаешь, она никогда ничего не ждала от меня, принимала такой, какая я есть. Я просто не могла её разочаровать, была неспособна сделать это. При нашей последней встрече я по её глазам видела, что несмотря ни на что, она хочет только одного — вернуть меня. Она не винила меня, даже не думала винить меня. Я это точно знаю.

— Тогда почему же ты говоришь, что подвела её? — спросила Белль, чувствуя как на её глаза наворачиваются слёзы, — Почему ты ушла?

— Не могла выносить её боль, — ответила Коль, осушая стакан и прикрывая глаза. — Я лишила жизни человека, которого она любила больше всего на свете.

***

Мистер Голд уложил свою маленькую дочь спать и спустился вниз, ждать, когда вернётся Белль и он сможет вернуться в лавку, для того чтобы завершить крайне неприятное дело — создание запаса собственной крови для приручения чужеродной магии. Где-то литр он уже откачал. Были и плюсы: физическая боль помогала абстрагироваться от душевной. Помогала довольно надолго. В данный момент он легко справлялся с эмоциями, с хорошими и плохими в равной степени, мог мыслить хладнокровнее. Именно это и требовалось — хладнокровие.

Белль не заставила себя долго ждать, вернулась, села возле него. Они обменялись парой дежурных фраз, прежде чем Голд решил, что пришло время уйти. Но Белль удержала его за руку, а он поддался. Он знал, что она сейчас запоёт ту же песенку, и оказался прав, только в этот раз обошлось без прямых упреков. Белль было плохо, он знал это, но у него не было сил ей помочь. Более того, у него не было такого желания, только чувство ответственности перед ней.

— Прости, что не могу иначе думать, — сказала Белль, — не могу не винить тебя.

— А о чём ты думала, Белль? — мягко спросил он. — На что ты надеялась, возвращаясь ко мне каждый раз?

Он не думал ранить её, не хотел её как-то задеть этим. Ему правда было интересно, потому что после всего произошедшего, он перестал что-либо понимать в их непростых отношениях. Но Белль обиделась и ударила его по щеке. Несильно, робко, но всё же ударила. Лучше так, чем словами. Слова кололи сильнее и вернее.

— Прости, — всхлипнула Белль, — Прости…

Она его поцеловала, сильно, с чувством, как когда-то давно, будто завтрашнего дня нет. Её руки скользнули вверх по его груди до плеч, сомкнулись где-то за шеей, сама она, дрожа, к нему прижалась. Голд знал, к чему всё ведет, хотел этого, но позволить не мог. Это бы всё усложнило ещё сильнее. И он отстранил её от себя, сжал её руки в своих и сказал своё тихое «нет».

— Я должен идти, — Голд поднялся и поправил пиджак, — У нас будет время во всем разобраться, но не сейчас.

Она понятливо закивала, с грустью глядя ему вслед, а он поспешно удалился, упрямо избегая её взгляда.

До лавки он решил пройтись, без машины и без магии. Вскоре у него появилась компания: Коль переместилась справа, приравнивая свой шаг к его шагам.

— Говорила с Генри, — сказала она. — Он убедит остальных помочь нам в критической ситуации.

— Крюк также должен мне услугу, — улыбнулся Голд. — Надо поспешить, чтобы…

Его прервал рёв, раздавшийся издалека. Рёв, похожий на драконий, но какой-то иной. Голд пригляделся и понял, что это дракон, но не настоящий, а из серой мути. И Голд рассмеялся, сильно, немного истерично, и остановится никак не мог, настолько абсурдным ему это казалось.

========== Глава 7. Имя твое - Дракон ==========

Лили вышла на вечернюю прогулку. Вечер был тихий, небо тёмное и ясное, слабый ветерок колыхал ветви деревьев. Было удивительно тепло для конца мая в штате Мэн. Она решила, что пройдёт пару кружочков и вернётся домой к Малефисенте. Внезапно обретённая, мама проявляла к ней слишком много внимания, будто пыталась возместить сполна ей за те годы, что они потеряли. Надо признать, что никто никогда так не относился к Лили, не был готов её принять такой, какая есть. И было от этого тепло и комфортно, но сомнения всё равно разрывали её душу. В некотором роде Лили не понимала, что её ждет в будущем, есть ли оно у неё вообще. Она просто существовала. Размышления об этом заставили её пройти больше, чем она планировала, и не позволили заметить, что она больше не одна на тёмной улице.

К ней подошел человек, мужчина среднего роста, облачённый в чёрное. И прежде чем она успела сообразить, что происходит, он схватил её, зажал одну из её рук и ножом отрезал ей мизинец. Лили взвыла от резкой боли, хотела ответить, но он уже исчез из виду. И тут она поняла, что теряет контроль над собой. Тёмная драконья натура проснулась, и Лили начала превращаться.

– Лили, - раздался крик Малефисенты, - Лили, что с тобой?

Она развернула дочь лицом к себе, всматриваясь в пожелтевшие глаза со зрачками, как у кошек, увидела покалеченную руку и крепко сжала девушку в объятиях.

– Тише, Лили, тише, - шептала она, - тише. Сердце, что бьётся в груди, человеческое, Лили. Человеческое, слышишь? Не поддавайся, борись. Боль ушла. Нет больше боли. Нет, понимаешь, нет.

И Лили успокоилась, позволила увести себя домой и обработать рану, а потом заснула, слушая ласковый голос матери.

– Я найду его, Лили, - пообещала Малефисента.
– Я больше не дам тебя в обиду. Я сделаю всё, чтобы защитить тебя.

***

Коль смотрела на ясное ночное небо, в котором, рыча, летало что-то тёмное, напоминающее дракона. Внезапно засмеялся Голд, засмеялся как сумасшедший, и смеялся долго, так что Коль даже начала верить в то, что он окончательно тронулся.

– Это Синдальт… - выдохнула Коль.
– Почему он так выглядит? Как это возможно?

– Магия крови, - Голд резко перестал смеяться.
– Можно имитировать что угодно и как угодно, если есть нужная кровь.

– Малефисента, - с некоторым испугом догадалась Коль.

– Да, - согласился Голд, - Малефисента. Или её дочь.

– Что делать?

– Сбить его, - сказал Голд, - и заодно раздобыть его кровь, чтобы его же и уничтожить. Нужны крылья. А сейчас - в лавку.

– Крылья? Кто-то должен стать драконом, как он?

– Да, - кивнул Голд, - Я стану драконом, как он.

– Что?
– у Коль упала челюсть.
– Нет! Это опасно.

– Не очень опасно, если всё сделать правильно и заручиться дополнительной поддержкой. Но прежде нам нужно организовать пару встреч.

– Одну - со всеми, а другую - с драконами?
– уточнила Коль.

– Всё верно, - с каким-то весёлым безумием сказал Голд.
– Нам нужны ведьмы и Малефисента.

Коль продолжала думать, что Голд немного не в себе, но всё же не было иной разумной альтернативы, а ей он это сделать не позволит. Главное - не дать ему погибнуть. Уж этого она не допустит снова, прикроет его и защитит. Были и положительные моменты: Коль снова повидается с Малефисентой.