Настоящий Спасатель 4. Назад в СССР

В их землячестве старшие таким образом учили молодых не подчинению. И вроде бы облегчало им службу.

Это выражалось в том, что на первом году службы они утверждали, мол, «моя твоя не понимает», и зачастую, было проще перепоручить работу другим более понятливым матросам или сделать ее самому.

К оригинале эта фраза звучала, как «Моя твоя понимай нету».

Потом они пытались так же макаром дотянуть до второго и третьего года службы, потому что потом уже по сроку службы ничего делать не положено. На третий год уже во всю проявлялась «годковщина», так у нас называлась дедовщина.

Но у «моя твоя понимай нету» существовал другой конец палки.

Их могли просто отметелить за сараями за «непонимай» или выставить в дураках, заставляя стоять с ведром зеленой краски у штаба.

Их поведение очень отличалось от представителей других республик и краев.

Если они встречались один на один, то улыбались, что есть мочи, были дружелюбный услужливый и всем своим видом показывали что стремятся понять, что от него требуется.

Иногдаа во время такого общения он отвечали на своем языке, удачно, метко и коротко матерясь по-русски.

Они все равно ничего «не понимали», даже пущенные другими матросами в их адрес ругательства в порыве гнева и понимания бесполезности слов русского языка.

В такие моменты них даже нельзя было сердиться или обижаться. Они выглядели, как дети. Со стороны казалось, что они не понимают и совсем не сердятся на ругательства.

Не держат камней за пазухой и совершенно искренне повторяют за тобой «непонятные» слова с восторженно-вопросительной интонацией.

Они вроде как улыбаются и охотно готовы выполнять поручения и требуемую работу. Но вот не задача языковой барьер! Со стороны кажется именно так.

Но как меня предупреждал перед призывом Серега Рыбников, не стоит удивляться если однажды, кто-то проснется от запаха дыма, и увидит, как ярко может полыхать собственное одеяло, облитое бензином.

Слава Богу у нас в учебке до таких поджогов не доходило, но до драк пару раз дошло. И тут у среднеазиатов тоже была своя особенность. О ней Серега тоже предупреждал.

Они никогда не будут драться с честно. Поэтому если кто-то поимел среди них врага, то он должен стараться не поворачиваться к ним спиной.

— Воткнутый штык-нож в почку, совсем не способствует здоровому пищеварению военнослужащего. Даже наоборот.

Иногда мне казалось, что они совсем не соображают, что творят во время мести. — продолжал делиться Рыба, — в дисбате полно таких.

— Поэтому не лезь на рожон первым, но никогда не бойся давать отпор в открытую. Видишь, что прут на тебя, скажем в казарме и их много, бери табурет в руки и защищай честь нашей малой Родины. Понял?

— Понял.

— Знаешь, чем мы отличаемся от остальных?

— Нет, чем?

— Для нас важен стержень в человеке. Наличие или отсутствие «стержня» — основной принцип, по которому происходит градация людей в армии.

— А что такое по-твоему стержень?

— А ты не знаешь? — он улыбался мне

— Знаю, но хочу твое понимание, Рыба.

— Что такое «стержень», в двух словах не объяснишь, как не объяснишь в двух словах, что такое «чмо». Но упрощенно «стержень» — это армейский эквивалент чувства собственного достоинства. Если «стержень» есть — ты «бурый», если отсутствует — ты «чмо». Это понятно?

— Пока да, всё, как в жизни.

— Как в жизни это да, но в армии все немного по другому. Короче, что тебе было проще понять, то в тебе есть «стержень», если никто не может заставить тебя делать то, чего ты делать не хочешь.

— Даже командование?

— Даже командование. Если они видят твой стержень, то и не предлагают делать то, чего не хочешь. Вот в чем фокус. По наличию стержня люди делятся достаточно жестко.

— А им, азиатам, разве стержень не важен?

— Тоже важен. Но у них на первом месте хитрость. Они считают хитрость — признак ума. Они считают, что хитрозадый может прожить припеваючи без стержня.

Я это запомнил.Конечно, были и исключения из правил. Среди азиатов попадались и нормальные мужики, с самым настоящим стержнем в душе, к которым я относил сержанта Турсунова.

Он сильно комплексовал по поводу своей национальности и из-за этого заставлял себя быть строгим и злым. У него это выходило.

Его сразу стали опасаться и не любили как командира, но уважали как человека, потому что в нем все-таки сохранялись понятия о справедливости.

Правда «Джон» это тщательно скрывал за маской высокомерного начальства.

Вот и сейчас, вальяжно прохаживаясь перед шеренгой солдат, он вглядывался в каждое лицо, называл фамилии тех, кто пойдет сегодня в наряд на кухню. Всего набралось восемь человек.

В их число попал Серега Шевченко, которого этот наряд не очень обрадовал после рассказов о ваннах, картошке и тараканах.

В этот наряд произошло событие, которое подтвердило, что Сержант Турсунов, в простонародье «Джон» хороший и справедливый командир, а флотская дружба это большая ценность и давняя флотская традиция.

А дело было так, со слов Сереги Шевченко в туже ночь.

Парни чистили ту самую злосчастную картошку и обсуждали тему про здоровых наглых тараканов и поговорку про то, что отслужившие срочку в цирке не смеются.

В этот момент в моечное помещение влетел очередной временный работник кухни в белом фартуке, младший сержант.

— Это кто у нас тут в цирке не смеется?

Но ему не ответили.

Тогда оглядел матрасов и выбрал Серегу и еще одного матроса:

— Ты и ты, за мной!, — приказал вошедший.

Он был сбитым крепышом небольшого роста. Метр шестьдесят не больше.

— Куда за тобой? Объясни ты кто такой, товарищ младший сержант? — спросил Шевченко

— Я дежурный по кухне, поэтому вы подчиняетесь мне, отставить разговорчики! За мной! — властно скомандовал низкорослик.

Серега пожал плечами отложил нож.

— Фартук снимать?

Младший сержант оглядел обоих матросов критическим взглядом, а потом сказал, что снимать не надо.

— Нет оставьте, так вы лучше смотритесь.