Научи меня жить

– Вот тут я и живу. Исаева шесть, третий этаж. С балкона видно бухту, утром я тебе покажу.

Пока мы поднимались, я говорила много каких-то бесполезных фраз, заполняя тишину старого подъезда. Зачем-то рассказывала про незакрывающиеся почтовые ящики, про кота с первого этажа, которого кормят на втором и еще про массу совершенно ненужных вещей. Он же, напротив, был молчалив, и по его хитрым глазам я заметила, что он наблюдает за моим волнением не без юмора.

Открыв дверь квартиры, я потянулась к выключателю, но Саша остановил мою руку и сказал: «Не включай». В комнатах было темно, и только оранжевый свет уличных фонарей разливался по полу сквозь незанавешенные окна. Когда глаза привыкли к темноте, я отчетливо увидела очертание его лица.

– Ты боишься? – спросил он.

Я отрицательно покачала головой, но он знал, что я блефую. Вдруг во мне проснулась какая-то сила. Чего я на самом деле боюсь? Того, что моя мечта стала явью? Того, что я наконец получу то, что хотела? Того, что теперь я буду счастливой и любимой?! Я не решалась дотронуться до Саши. Вот уже три года я ждала именно его. Так чего же я сейчас боюсь? Это же просто глупо! Осознание этих простых вещей, как лавина смело все остальные мысли в моей голове и я стремительно сделала шаг, который все еще отделял меня от Саши.

Я сняла с него куртку, она упала на пол. Саша не сводил с меня глаз, а я с него. Я опустила руки к ремню на его джинсах и расстегнула его.

В квартире было темно и тихо. Сквозь стены приглушенно слышались голоса соседей и наше неровное дыхание. У кого-то на улице сработала сигнализация.

Мы лежали в постели и держались за руки, перебирая пальцы друг друга.

– Я люблю тебя, – раздался Сашин голос.

Я резко села рядом с ним, притянув колени к подбородку, и вопросительно посмотрела Саше в глаза. Эти три слова мне явно не послышались.

– Я люблю тебя, Сашка, – глядя на меня с улыбкой, повторил он.

Этого не может быть. Со мной? По-настоящему? Лучший мужчина на свете – мой? Любит меня? Да, и еще раз да! У меня на глазах появились слезы. Закрыв лицо ладонями, и зажмурившись, я на мгновение опустила голову на колени, а потом наклонилась к Саше и стала целовать его, шепча ответное признание. Как же мне не приходило в голову это раньше? Ведь я тоже люблю его.

Сомнения относительно Сашиных намерений окончательно развеялись, и у меня больше не было причин придумывать себе проблемы. Он приехал ко мне из Севастополя, чтобы сказать, что любит. Эти слова не должны были произноситься по телефону, только лично. Я чувствовала, как счастье заполняло меня, переливалось через край, погружая в себя все, что оказывалось рядом. И любви не становилось меньше.

Той ночью я видела ужасный сон. Мне снилось, что мы с Сашей никак не могли встретиться. Шли дни, складываясь в года, а мы продолжали общаться только по телефону. Каждый из нас садился в свою машину и спешил к парому, но переправа всегда оказывалась закрытой из-за штормов или туманов. Я видела себя со стороны, стоящую на берегу моря и до боли в глазах смотрящую в сторону Крыма. Во сне я отчетливо различала огни полуострова и знала, что там меня ждет Саша. Я старела: мои руки и лицо покрылись глубокими морщинами, жизнь была почти прожита в этом темном и сыром одиночестве с мыслями что там, уже вне зоны досягаемости есть он, мой Саша, который точно так же старел, не имея возможности приехать ко мне. Мы стали совсем дряхлыми стариками, но так и не смогли увидеться. Я неистово плакала от осознания, что моя жизнь кончается, а в ней так и не нашлось места для нашего общего счастья. Я рыдала навзрыд, понимая, что уже не в силах ничего изменить и наше время безвозвратно ушло.

– Саша, проснись, тебе приснился кошмар… – чьи-то теплые руки настойчиво вынимали меня из вымышленной старости. – Проснись, моя девочка.

– Почему? Почему мы так и не встретились?! – я продолжала плакать, ощущая щекой мокрую от слез подушку.

– Я здесь, все хорошо, успокойся, – Саша посадил меня на кровати и крепко обняв, прижал к себе.

Сквозь сон медленно прорисовывался интерьер комнаты. Я больше не плакала, но в груди еще ощущалось тяжелое чувство необратимости. Все быстрее возвращаясь к реальности, я, наконец, в полной мере почувствовала Сашины руки – надежные и спокойные. В памяти всплывали события вчерашнего вечера, вытесняя собой остатки сна: встреча с подругами, внезапный приезд Саши, нереальный секс. Это было на самом деле, а то, от чего я только что плакала – всего лишь сон?

– Мы не могли увидеться, – рассеянно сказала я, – все время был шторм. И так прошло много лет, мы постарели, но так и не встретились.

Саша обнял меня еще крепче и поцеловал в макушку:

– Это сон, это не правда. Он никогда не сбудется. Я с тобой. В конце концов, уже совсем скоро достроят мост, и шторма не будут для нас помехой. Да и самолеты никто не отменял.

– Во сне не было ни моста, ни самолетов. Только паром. Которого иногда тоже не было. Я приезжала в порт, а там был пустой берег. Это так страшно – увидеть себя старой и понять, что жизнь прошла в ожидании, и мы даже не смогли побыть вместе.

– Могу себе представить. Ты так плакала.

В наше первое общее утро Саша, поцеловав меня, отправился на пробежку. Я же не смогла вытащить себя из кровати до самого его возвращения. Он вернулся и приготовил завтрак, с улыбкой сказав, что я лентяйка. Это было чистой правдой.

Я сидела за столом на кухне, покачивая ногой в такт играющей музыке, и с довольной ухмылкой наблюдала, как мой любимый мужчина готовит американские блинчики. Казалось бы, готовка – такое женское дело, но Саша выглядел очень мужественно. Его подтянутая фигура, безупречность которой подчеркивалась всего лишь тонкими спортивными брюками и облегающей майкой, притягивала меня как магнит. Вкупе с тем, что он творил у плиты, это воспринималось не просто привлекательно, но даже вызывающе. Я до сих пор не могла поверить, что все это действительно происходит со мной.

– Сашка! – весело сказала я. – Ты потрясающий. Ты мой идеал. Только не зазнайся.

Он повернулся и посмотрел на меня с неподдельным удивлением.

– Почему идеал?

– Как тебе удается быть таким дисциплинированным? Неужели тебе не хочется поваляться в кровати до обеда и полениться хотя бы немного?

Он задумался.

– Раньше хотелось, теперь нет. Я уже много лет живу в таком темпе. Да, это сложно, но оно того стоит. Сначала есть ощущение, что ты упускаешь из жизни что-то важное, но важным оно кажется только потому, что ты так привык делать. Ведь на самом деле ценность у лени нулевая, – Саша улыбнулся. – А потом ты выходишь за свои видимые пределы. Есть простое правило: делая что-либо систематически на протяжении тридцати дней, тебе будет сложно не сделать это же на тридцать первый. Вот и весь секрет. Задолбай себя за месяц и на следующий день появится привычка, а за ней и результаты. Я не какой-то там супер-герой, не смеши меня. Я просто хочу прожить жизнь так, как я этого хочу, не смотря на все, что происходит вокруг. Но сначала надо понять, чего же ты хочешь, а это тоже не самая простая задачка. Что ты хочешь от жизни?

Ответ лежал на поверхности, а точнее стоял напротив меня, и я непроизвольно улыбнулась, похотливо оглядев его с головы до ног. Саша, внимательно смотревший на меня своими веселыми глазами, понял, о чем я подумала и сказал:

– Я не об этом. Ведь есть что-то лично твое. Ты сама. Чего ты хотела в жизни и что ты для этого сделала?

Я рассказала Саше о своей мечте научиться водить машину, купить ее и начать путешествовать. С детства мне хотелось доехать на собственном автомобиле до Камчатки. А еще рассказала о том, как мне удалось переехать от родителей. Мой короткий список достижений он воспринял очень воодушевленно.

– Что бы ни говорили о равенстве полов, эта граница всегда будет существовать. Женщинам сложнее идти к своей цели. Мало того, что некоторые выбирают и цели не слишком-то женские – как в твоем случае с машиной и путешествиями, так еще и путь оказывается дольше и труднее. Наверняка тебе с машиной помогал кто-то из мужчин.

– Отец.

– Тогда то, чего ты добилась, ценно вдвойне, – сказал Саша, – но я не понимаю, почему ты так скромно об этом рассказываешь.

– А что тут особенного? Да и я человек – довольно посредственный. Сейчас я расскажу тебе всю правду, и ты захочешь сбежать, – рассмеялась я.