Научи меня жить
Шрифт:
Мне тоже хотелось увидеть Сашку снова, хоть я и не представляла, как это может случиться. Я знала, где он работает, а он знал, где я живу.
– Лена, ты все об одном! – рассмеялась я.
– Не теряйся, подруга. Но в любом случае, это уже успех, – сказала Лена. – А теперь мне пора бежать, дела не ждут. Ты, кстати, не забывай, зачем приехала. Хотя, я даже не знаю, что важнее в твоем случае.
– Блин, точно, работа! – вспомнила я. – Целую тебя.
– И я тебя.
Я нажала «отбой», закрыла глаза и сладко потянулась на кровати. Перед глазами был вчерашний образ Саши. Такой, каким он сидел напротив меня за столиком в кафе. В голове звучали отрывки его фраз. Вспомнилось и окончание вечера, его поцелуй и объятия, и то, как он смотрел на меня. Внутри меня поднималась какая-то волна,
Все-таки встав с кровати, я первым делом подошла к окну и открыла шторы. На улице было солнечно, от вчерашнего шторма не осталось и следа. Лужи почти высохли, термометр за окном показывал плюс семнадцать. Я быстро сходила в душ и позавтракала. Настроение было великолепным. Сегодня мне нужно иметь представительный вид и соответствовать хотя бы своему возрасту. По этому случаю из чемодана было извлечено строгое синее платье-футляр длиной чуть выше колен, пара черных «лодочек» на шпильке и черная кожаная куртка.
Мой первый рабочий день в Севастополе, начавшийся в районе обеда, был более чем успешным. По большому счету, этот филиал не нуждался в серьезных изменениях и, как я поняла из разговора с главврачом, все сложности заключались в основном в некачественно продуманной рекламе. У них этим вообще никто не занимался. Уже завтра мы должны были приступить к совместной работе. Главврач мне понравился. Это был тучный мужчина в возрасте с веселым нравом и махровым украинским акцентом. Здесь он трудился с самого открытия и специализировался на хирургии. Впрочем, сегодня мне нравились все люди. И те, которые дышали мне в затылок в троллейбусе, и те, которые помогали найти нужную улицу. Все без исключения были вежливыми и улыбчивыми.
Закончив долгую беседу в кабинете врача, я, наконец-то, вышла на улицу. Солнце уже садилось. На сегодня работа была выполнена и я осталась наедине со своими мыслями. Лена несколько раз интересовалась, не нашел ли меня Саша, но ответ был всегда отрицательным. А что, если он и не думает меня искать? Может быть, для него вчерашний поцелуй был просто логичным окончанием вечера? Что, если так он поступает с каждой девушкой, которая приходит на «не свидание» с ним?
Мне стало казаться, что я веду себя глупо. Радуюсь сама не понятно чему, и снова наступаю на старые грабли. Вчера вечером и сегодня утром я почему-то поверила, что все может как-нибудь сложиться. Но, скорее всего, это просто мои дурацкие фантазии, не имеющие ничего общего с реальностью. Зачем я ему? Зачем он мне? Я скоро уеду, и все закончится, начавшись только в моем воображении. Не обольщайся, Александра.
Уже привычным маршрутом я свернула с центральной улицы и попала в свой двор. Настроение испортилось окончательно и от утреннего задора не осталось и следа. Я была раздражена на саму себя за эти глупые мечты. Как будто у меня и без того мало проблем.
Я шла, увлеченная перепиской с Леной, и не смотрела по сторонам. От яркого экрана телефона окружающая темнота казалась еще гуще. Я прошла мимо серебристого «мицубиси лансера» и обратила внимание на белую надпись на заднем стекле – «Порт приписки Севастополь». Севастопольцы такие патриоты. Снова погрузившись в телефон, я вдруг услышала:
– Привет, тезка!
Я обернулась и увидела Сашу, только что закрывшего дверь того самого «лансера». Мое сердце пропустило один удар, а потом сделало сразу два.
– Ты здесь? – вместо приветствия удивленно сказала я.
– Я вчера забыл взять твой номер, – улыбнулся он, а потом, внимательно оглядев меня с головы до ног, добавил, – Ты выглядишь потрясно. Как прошла разведка?
– Спасибо, – улыбнулась я в ответ. – Все лучше, чем я думала. А ты… ты давно здесь?
– Где-то с обеда. Утром забрал машину и поехал к тебе.
– О, Боже, я же ушла в начале первого!
Я не могла поверить, что он потратил весь свой выходной на то, чтобы просидеть около моего подъезда. Тем не менее, это было именно так. Сумерки
окончательно сгустились, нас тускло освещал фонарь над дверью подъезда, и я приняла решение, давшееся мне не так просто – пригласить его в гости. Он довольно улыбнулся и вошел в подъезд следом за мной.Глава 4.
Пока мы поднимались на второй этаж, я судорожно пыталась вспомнить, не оставила ли каких-нибудь личных предметов гардероба на видном месте. А еще я думала о том, какой же он хитрец! Понял, что мне не позволит совесть не пригласить его подняться, когда я узнаю, что он провел под моим окном целый день, и воспользовался этим. Ведь вполне мог бы сказать, что приехал недавно. Но нет.
Я открыла дверь и бегло оглядела прихожую. Ничего компрометирующего не было.
– Разувайся, проходи, будем пить чай, – сказала я. – Только у меня ничего, кроме самого чая.
– Заказать пиццу? Будешь смеяться, но я знаю, где в этом городе делают лучшую пиццу, – сказал Саша.
– Даже не сомневаюсь, – улыбнулась я. – Мне нужно пару минут. Подожди на кухне, хорошо?
– Без проблем, – сказал он.
Я закрыла за собой дверь комнаты. Вчерашняя мокрая одежда так и валялась на полу. Хороша Саша! Нужно переодеться. Из домашней одежды у меня с собой была только пижама – не самый подходящий наряд. Джинсы еще не высохли после вчерашнего дождя. В чемодане оставались только два комплекта – юбка-карандаш с блузкой и джинсовое платье-рубашка. Выбор был очевиден. Взглянув на себя в зеркало, я сначала собрала волосы в высокий пучок, но потом распустила, и, по привычке подмигнув своему отражению, вышла из комнаты.
Саша сидел за столом и вертел в руках телефон.
– Пицца будет через полчаса, – сказал он.
В тот вечер мы много разговаривали, то сидя на кухне за чаем и пиццей (которая действительно оказалась на высоте), то на диване в комнате, то стоя на балконе и смотря на ночные огни Южной бухты. Между нами не бегали искры и не произносились те двусмысленные фразы, ради которых обычно и приходят вот так сразу в гости. Я поняла, что он нравится мне гораздо больше, чем могла предположить еще сегодня утром. Он рассказывал о себе. Оказалось, что Сашину жизнь, вопреки его веселому нраву, вряд ли можно было назвать легкой. Ко всему, что у него было на сегодняшний день, он пришел с большим трудом.
Сейчас Саша работал шеф-поваром в одном из лучших ресторанов Севастополя и очень ценил свою работу. К моему удивлению, по образованию он был судоремонтником, и раньше работал в Инкермане. В какой-то момент жизни ему захотелось заниматься именно такой деятельностью, и он приложил все усилия для того, чтобы осуществить свою мечту. Он прошел долгий путь, чтобы работать именно в том ресторане на набережной.
В свободное время Саша летал на параплане над просторами полуострова, покорял вершины горного Крыма, выходил в море на несколько дней на лодке. Я с удивлением поняла, что использую свою жизнь и молодость не только на не полную мощность, но даже не в половину того потенциала, который у меня есть. Саша жил яркой жизнью, и в каждом своем увлечении старался ежедневно превзойти себя вчерашнего. Сейчас, сидя передо мной на диване и рассказывая о себе, он не пытался казаться каким-то необыкновенным человеком. Для него это было единственной возможной формой существования – не сидеть на месте, идти к своим мечтам и осуществлять их. Его уверенность в том, что все получится, подкреплялась нечеловеческим усердием в достижении целей. Так, как будто другого пути и не может быть.
На момент нашего знакомства ему было двадцать семь. Последние пять лет он снимал квартиру на улице со сложным названием – Вакуленчука. Его детство прошло в Балаклаве. Там, где до сих пор живет его мама.
Когда Саше было десять, трагически погиб его отец, спасая тонувших мальчишек во время шторма. Ребята выжили, а их спаситель разбился о скалы. Саша не рассказывал о своих переживаниях, он больше говорил о том, как это пережила его мама. Сашины родители были очень близки. Потому, наверное, она так и не вышла замуж снова. Потому, наверное, и Саше пришлось взять на себя мужскую роль в семье и попытаться хоть как-то заменить отца.