Научи меня жить

– Вон там, – Саша указал рукой в сторону, – разводят мидий. В советское время, когда мол еще не построили, на этом месте были боновые заграждения, с железной сеткой до самого дна, чтобы ни одна вражеская рожа не попала в наш город, – рассказывал Саша. – Потом где-то в середине семидесятых, начали строительство молов. Насыпали подушку из камней, укрепили тетраподами, уложили бетонные кубы, и закатали асфальтом. Вот тут глубина совсем небольшая, не более пяти метров, а на последней сотне уже в районе шестнадцати. Летом здесь купаются и загорают. Люди приходят поглазеть на закат, на салют в день Победы или проводить корабли, до которых можно дотронуться рукой. Рыбаки, кажется, сидят тут в любую погоду. Сейчас, говорят, что ведется разработка проекта большого ландшафтного парка, который будет тянуться от Артбухты до Карантинной. Это там, где Херсонес. Интересно будет посмотреть, что из этого выйдет.

Мы дошли до конца мола, и остановились напротив Константиновской батареи. Я стояла лицом к городу и рассматривала его домики, казавшиеся издалека крошечными.

– Знаешь, я люблю Новороссийск. Я там выросла, знаю каждый камень на пляже, но ни одно место никогда не впечатляло меня так, как Севастополь. Отсюда не хочется уезжать. Тут почему-то забываешь о нерешенных проблемах. Вообще становишься какой-то другой. В чем дело? – улыбнувшись, спросила я.

Саша тоже улыбнулся и ответил:

– Все просто. У нас заколдованный город. Каждый, кто сюда попадает, начинает его любить. Посуди сама, сколько раз его пытались захватить? Англичане с французами, немцы, майданутые бандеровцы. И ни у кого не вышло. Действительно уникальное место. Я рад, что тебе понравилось у нас.

Мы стояли на краю мола и смотрели на панораму Севастопольской бухты. Саша взял меня за руку и несколько минут мы просто молчали. С ним было спокойно и, кажется, впервые в жизни мне не захотелось заполнять паузу болтовней. Я думала о том, что скоро уеду, и неизвестно когда мы увидимся снова. Наверное, это сложно – поддерживать отношения на два города. Выдержим ли мы? Нужно ли это Саше? Он не отпускал меня – ни сейчас мою руку, ни меня саму с того дня, как мы впервые увиделись у Памятника затопленным кораблям. Мне очень хотелось верить, что ему это тоже нужно.

Солнце двигалось к закату, спеша погрузиться в воды Черного моря где-то там за краем суши. С севера узкой полосой потянулись облака. Небо из голубого превращалось в огненно-рыжее. Саша вдруг сделался задумчивым, а я ломала голову над причинами в перемене его настроения. Спрашивать не решалась. Глядя на закат, на удивительно красивое и спокойное море, я почувствовала, что Севастополь вместе с Сашей дали мне силы перевернуть страницу больного прошлого и начать жить с чистого листа.

– Сашка, – нарушила тишину я. – Спасибо тебе.

– За что?

– Вообще.

Больше не нужно было ничего добавлять. Я не хотела рассказывать о своих прошлых отношениях. Зачем? Он улыбнулся и обнял меня за плечи. Солнце проделало небольшой путь по небосклону и плавно скрылось, оставляя за собой яркий отблеск. Представление закончилось.

У меня оставался последний рабочий день в Севастополе, и уже завтра рано утром я должна была уезжать. Билет на автобус с отправлением в шесть тридцать утра. Если бы не совещание, я осталась бы в Севастополе на выходные и вернулась домой в ночь с воскресенья на понедельник.

После прогулки по Южному молу Саша предложил заехать к нему, но я струсила. Я была уверена, что если соглашусь, то уже не смогу противостоять самой себе и между нами обязательно что-нибудь случится. Какой смысл соглашаться на приглашение в гости, если ты не намерена в этот вечер заниматься сексом? С одной стороны я понимала, что мы взрослые люди и между нами действительно что-то есть. Но мне не хотелось вот так сразу переходить к сексу. Возможно, некоторую роль здесь сыграл длительный период моего вынужденного воздержания. После расставания с Димой мне вообще долгое время казалось, что я никого не смогу подпустить к себе настолько близко. Тень прошлого окончательно развеялась, а страх, к моему разочарованию, остался. Но еще больше я не хотела, чтобы Саша подумал обо мне плохо.

– Во сколько ты завтра ляжешь спать? – спросил он, когда мы подъехали к моему дому.

– Вряд ли рано.

– Если я заеду после работы в одиннадцать, не будешь удивлена? – улыбнувшись, спросил он.

– Буду, – рассмеялась я, – но буду удивлена приятно.

– Я хочу еще кое-что тебе показать, пока ты не уехала. Конечно, туда лучше днем, но можно и ночью. Только ты не выспишься перед дорогой.

– Не страшно, досплю в автобусе или дома. Приезжай обязательно.

Ночью я долго не могла уснуть. Из головы не шли картины нашего будущего, которые я рисовала в своем воображении. Сценарии были совершенно разными: от идиотского счастья до тотальной безысходности.

Мне представлялось, что мы будем ездить каждые выходные друг к другу. Я уже видела себя за рулем «тойоты», жавшей педаль газа в пол и летевшей на крыльях любви в Севастополь. Точно таким же видела Сашу – спешившего ко мне в Новороссийск на своем «лансере». Я познакомлю его с подругами, и наконец-то Лена больше не будет говорить, что я превратилась в старую зануду в свои двадцать четыре. Наконец-то я буду неприлично счастлива.

Но были и другие картины, где у нас не было совершенно никакого будущего. Скоро я уеду, а через неделю Саша даже не вспомнит, как меня зовут. Или, если нам и удастся на какое-то время сохранить симпатию друг к другу, из-за расстояния рано или поздно эти отношения сойдут на «нет». Мы устанем ездить, и Саша найдет себе кого-то поближе и будет мучить меня враньем из вежливости.

Как бы я ни старалась отгонять негативные варианты, они громоздились надо мной, словно тучи, накануне грозы.

Перспективы нашего будущего сменяли одна другую, на часах был уже третий час ночи, а я все никак не могла уснуть. Я достала телефон и открыла список звонков. Контакт «Тезка» был в нем последним. Не самое подходящее время для звонка. Но ведь я не могла обмануться в том, что и ему это тоже было нужно. Звонить или нет? Саша наверняка уже давно спит. Я разбужу его, наговорю кучу глупостей, и он уж точно подумает, что со мной не стоит связываться.

Я нажала кнопку вызова.

– Саша? – раздался в телефоне его сонный голос. – У тебя все в порядке?

– Не совсем, – ответила я.

– Что случилось? – его голос тут же стал бодрее.

– Наверное, не стоило тебе звонить, ты уже спишь, прости, что разбудила… Я не могу уснуть, и в голову лезут дурацкие мысли. Но, наверное, и этого тебе тоже не стоит говорить, это все так преждевременно, может, ты вообще ничего не планируешь, а я уже себе надумала…

Я говорила так путанно, что мне казалось, он вряд ли сможет уловить смысл моих слов. Надеясь, что он и в самом деле ничего не поймет, я продолжала:

– Я вообще люблю забивать себе голову и знаю, что у вас все по-другому. И тебе слушать мою болтовню вообще ни к чему и, может быть, даже смешно. Но мне так не хочется завтра уезжать и снова быть одной. Прости, что говорю все это, наверное, не нужно было звонить.

Замолчав, я услышала его глубокий вздох на том конце телефона.

– Саша, – спокойно сказал он. – Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала, но, увы, с этим мы ничего не можем поделать. Это надо принять как факт. Но все остальное в наших руках. Я хотел поговорить завтра, но ты меня опередила. Хотя, уже и так завтра.