Наука побеждать

— Я её чувствую! — удивленно прошептала Ядвига, со всех сторон рассматривая свою руку. — Каждый палец!

— Вот и молодец, — кивнул я. — А теперь брысь со стола. Иди в арсенал, подбери там себе одежду и лук, — я указал на аккуратно сложенное около выхода оружие и доспехи. — Свелин! Давай того, который со вмятыми шлемом!

Я уже не видел, как Ядвига, сообразив, что находится среди мужиков практически голая — обрывки одежды в расчет не берем — тут же метнулась к доспехам.

— Спасибо, док, — бородатый прижал руку к сердцу, — век тебя помнить будем!

Я же в ответ лишь махнул рукой — спрашивать, скольких человек потерял бородатый и его отряд, отбивая Ядвигу у песьеголовых, я не стал.

С остальными, несмотря на серьезные раны, дело пошло быстрее, и вскоре весь отряд был на ногах. Вытащить удалось даже воина со вмятым шлемом, хотя он был реально плох.

— Спасибо! — красная от смущения Ядвига клюнула меня в щеку и побежала на выход, где уже толпились её однополчане и защитники.

И уже с улицы донесся её пронзительный голос.

— Вперед, братья! Вломим этим шавкам по самое не хочу!

Уж не знаю, как сложится дальнейшая судьба отряда бородатого, но одно точно: сегодня в Лютиках родилась местная Жанна Д’Арк.

И дело было даже не в появившейся у Ядвиги ауре, а в моральном настрое воинов.

В лазарет они прибыли подавленные, с едва теплящейся надеждой, а уходили полные воодушевления.

Второй раз я выпал из целительского потока, когда Свелин положил передо мной десятилетнего пацана.

Перерубленная грудная клетка, переломанные руки и ноги, сильнейший ушиб внутренних органов — складывалось впечатление, что пацаненка сначала попытались разрубить пополам, а потом ещё долгое время пинали.

— Отбили у псов один район в седьмой линии, — подсказал Свелин, заметив, как я поморщился. — Случайно нашли его под окнами булочной. Был завален телами псов.

— Да это же Жорка, — подсказал чей-то слабый голос. — Он офицерика их убил. Из окошка выпрыгнул и ножом в шею. Псы так психанули, что сапогами его забили. Даже арбалетчиками их отогнать не смогли. Успокоились только когда целая гора трупов образовалась!

— Жорка-Жорка, — протянул я, с жалостью смотря на то, что осталось от пацана. — Что ж ты так…

— Дак он один остался, — пояснил воин, ждущий своей очереди на операцию. — Всю семью псы вырезали, вот он мстить и полез.

— Свелин, убедись, что раненые протянут минимум пять минут. Если что, коли тюбики. Меня не отвлекать.

— Смертельных пока нет, — тут же отозвался мой помощник. — На вторую и третью койку регенерацию бы, там тяжелые лежат.

Я тут же сформировал плетение Массовой регенерации и склонился над пацаном.

Со внутренними повреждениями я справился быстро — достаточно было насытить тело мальчика энергией Жизни, и та сама привела внутренние органы в порядок.

А вот с переломами и рубленой раной пришлось повозиться.

Переломы я зафиксировал энергогипсом, плотно обхватив поврежденные кости, а рану, предварительно отчистив, стянул целительским конструктом.

Но хуже всего было понимание, что всё это зря.

Поскольку ближе под конец операции рядом со столом появилась Фрейя.

Бывает такое, что кем-то оброненное слово или случайная жизненная ситуация выбивает почву из-под ног. Руки банально опускаются, и ты просто не можешь собраться.

Именно так я и почувствовал себя после появления девушки.

В целом я привык, что Фрейя нет-нет, да появляется, забирая с собой воинов вне зависимости от моих усилий. Но одно дело воины, другое — десятилетний мальчик!

И если в первом случае я покорялся воле судьбы и не вставал на пути у Фрейи, то сейчас не смог.

Фрейя же стояла у изголовья операционного стола и смотрела на меня с печальной улыбкой.

Она не заставляла меня отступиться, не убеждала меня перестать биться лбом о стену, просто стояла и ждала моего решения.

— Не могу, — прошептал я, покачав головой. — Просто не могу.

И, зачерпнув энергии из личного резервуара, влил её в мальчика.

Пацан захрипел, сворачиваясь в клубок, а Фрейя, вздохнула.

Пока Жорка при помощи Свелина сползал со стола, Фрейя обошла меня со спины, обняла сзади и коснулась губами моего уха.

— Если собираешься воспротивиться воле Судьбы, ты должен быть готов идти до конца.

Свелин тем временем положил на стол нового пациента, но я, не шевелясь, слушал шепот Фрейи.

— Должен быть готов к тому, что за жизнь одного мальчика придется заплатить жизнями тысяч разумных. Должен понимать, что вся система может рухнуть, и Порядок сменится Хаосом. Должен понимать, что не получится отойти в сторону…

Я стоял, разрываемый противоречивыми чувствами — тут тебе и касание девушки, к которой испытываешь желание, и, в то же время, ледяная прохлада судьбоносного перекрестка — и не мог принять решение.

Я точно понимал, что Фрейя не пугает меня, а предупреждает о последствиях. Но… он же ещё ребенок!

— К черту, — прошептал я пересохшими губами. — Это мое решение, и я готов за него ответить.

Внимание! Доступно задание «Боги Порога»!СкрытоСкрытоСкрытоПринять? Да

— Гадство…

— Добро пожаловать во взрослую жизнь, — прошептала Фрейя.

Учитывая же, что от задания невозможно было отказаться, ситуация принимала особо пикантный оборот.

Впрочем, обмозговать переплет, в который я попал, не дал застонавший на столе боец.

Я отвлекся на него, а когда закончил активировать исцеляющие конструкты и вырезать опухоли, образовавшиеся от частого использования тюбика, оказалось, что Фрейя исчезла, а мальчик Жорка, никого не слушая, сбежал с лазарета.

Третий раз я сбился со своего ритма, когда на столе снова оказался ребёнок.

Ну как ребёнок — пацан лет тринадцати-четырнадцати.

Поначалу я принял было его за Жорку, но стоило присмотреться, как я понял, что ошибся.