Навигаторы Апокалипсиса

– А сколько потребуется Мазаю, чтобы выпросить у высшего руководства бомбу? – Академик пожал плечами. – Вам виднее. Думаю, если это вообще реально, он начал вентилировать этот вопрос около часа назад.

– Теоретически это нереально… – Гуськов запнулся, – но практически… Мазаю пока не отказывали ни в чем. Скорее всего, не откажут и в этой «маленькой просьбе». Вопрос только во времени. Локатор прав, поверить в необходимость зашвырнуть дорогостоящее и опасное изделие неведомо куда руководству будет очень трудно. Если только…

– Если только не случится провокация, – закончил вместо Гуськова капитан Стрельцов. – Допустим, новый мощный прорыв из Старой реальности. Тогда необходимость скорейшего разрыва связей между мирами станет очевидна даже для слепых.

– Черт! – Гуськов ударил кулаком в ладонь. – Точно! Эта Маргарита для того и заслана Мазаем к Шуйскому! Она должна в нужный момент спровоцировать «старичков» пойти на прорыв!

– Снова все сошлось, – заметил Трощинский.

– Надеюсь, теперь вам достаточно доказательств? – спросил Академик.

– Нужно остановить их обоих! – решительно заявил Стрельцов. – И Мазая, и Шуйского! Командир, возвращай нас в нормальный мир! Может, успеем еще переубедить Олега Викторовича. А дальше… уже твой вопрос… но, думаю, Академик предлагает стоящий вариант.

Гуськов кивнул и перевел взгляд на Паруса. Тот недолго подумал и скептически поморщился. Насколько разбирался в его манерах Гуськов, это означало, что лейтенант «в принципе, согласен». Трощинский и Локтев кивнули, как два близнеца, синхронно и с одинаковой амплитудой.

– Решено, – Гуськов пристально посмотрел на Академика. – Идем в Старый мир. И, хоть я атеист… да поможет нам Бог…

…В Новой реальности добраться до огромной стройплощадки, что находилась недалеко от метро «Строгино», оказалось делом непростым. Вроде бы и недалеко было ехать, но обстоятельства упорно не желали складываться в пользу навигаторов и их спутников. Сначала никак не удавалось поймать большую машину, чтобы ехать сразу всем шестерым, потом пришлось объезжать какие-то непонятные дорожные работы, петлять по переулкам и заезжать с другой стороны. Но и в этом случае подобраться вплотную к пункту назначения не получилось. Улицу и здесь перекрыли дорожники в оранжевых жилетках. Все это, на взгляд Гуськова, выглядело подозрительно, однако гадать и строить версии было некогда. Группа спешилась и перешла в нереальность там, где очутилась, почти за километр, если мерить по прямой, до стройплощадки.

А вот переход по нейтральной зоне прошел легко и почти незаметно. То ли сказывалось присутствие Академика, который уверенно вел группу по своей вотчине, то ли дело в том, что в нереальности стало гораздо легче передвигаться даже обычным людям. Они почти не притормаживали, даже если теряли контакт с навигаторами. Выйти самостоятельно они все-таки вряд ли могли, но идти по зоне у них вполне получалось.

Когда наступил момент перехода в Старый мир, Гуськов все-таки сгреб в охапку всех, кроме Стрельцова, а Академик перевел капитана…

…А вот когда вышедшая в Старом мире компания осмотрелась, всем стало ясно, что оставшийся до стройки путь станет, как было и в Новой реальности, непростым и весьма познавательным путешествием. И дело не в том, что продвижению к цели мешали завалы или овраги. С этим на данном участке местности было более-менее нормально. И черных тварей в поле зрения оказалось не слишком много. Да если честно, поблизости их никто не замечал. Черные сгустки мелькали вдалеке, ближе к каменному истукану, который возвышался километрах в трех к юго-западу. И природа вроде бы не собиралась преподносить очередные сюрпризы. Вид на аномальное сияние закрывали плотные серые облака, холод стоял собачий, но земля не тряслась, и ветер дул умеренный. Так что проблему создавали не природные или мистические факторы. Ее создавали люди.

Тысячи граждан толпились, прятались, бродили и карабкались по руинам, перетаскивали пожитки, что-то сооружали из обломков и пытались организовать какую-то хозяйственную деятельность. А еще в узком каньоне между развалинами гудели и сигналили сотни более-менее уцелевших машин. Все вместе – пешеходы и машины – создали огромную пробку. Но теоретически хаотичное движение людей и транспорта устремлялось туда же, куда стремились навигаторы и офицеры. К стройплощадке. Несколько десятков активистов метались среди беженцев, раздавали ценные указания и покрикивали, но толку от их организационных усилий пока не наблюдалось. Слишком разношерстной оказалась толпа. Да еще транспорт то застревал, то глох, то разворачивался поперек дороги – мастерство водителей и возможности автомобилей были очень уж разного уровня, мягко говоря.

Группе Гуськова – Академика пришлось трижды карабкаться по склонам завалов, один раз идти прямо по капотам машин и бесчисленное количество раз – протискиваться сквозь плотные «очереди» желающих попасть на территорию стройки. Примерно на полпути Академик занервничал и предложил обойти все эти препятствия через нереальность, но офицеры отказались. Почему – осталось загадкой. Наверное, в нормальной реальности им было спокойнее, пусть и труднее. По крайней мере, Гуськов для себя решил, что товарищи рассуждают именно так.

Завершился бег с препятствиями у запертых южных ворот стройплощадки. Теперь причина, по которой толпа никуда не двигалась, а только уплотнялась, стала понятна.

Стрельцов постучал, крикнул пару раз, но ворота никто не открыл и даже не выглянул. Капитан попытался еще раз, теперь громко и внятно произнес слова пароля. Но эффект был тот же.

– Куда все подевались? – Стрельцов заглянул в щель между глухими створками. – Ничего не вижу. Странно.

– Ничего не видишь потому, что ничего не видно в эту щелку, или потому, что там пусто? – уточнил Трощинский.

– Сам посмотри.

– Ушли они, – пояснил какой-то пожилой гражданин, восседающий прямо на капоте ближайшего к воротам кроссовера от «Хендай». – Минут пятнадцать назад ушли. Чуток опоздали вы, солдатики.

– Черт! – Стрельцов обернулся и выразительно, с явным осуждением посмотрел на Гуськова.

Майор взгляда не отвел, только пожал плечами. В чем он был виноват? В том, что у Шуйского «загорелись в жопе говны» и он решил прорываться именно сейчас, а не часом позже, когда стемнеет?

– Нам строго-настрого приказали тут дожидаться, – продолжил пожилой гражданин. – Как вернутся за нами навигаторы, так ворота и откроют. Вот тогда мы все по коням, приемники на полную громкость и вперед и с музыкой.

– Приемники? – Стрельцов поморщился. – А еще что сказали?

– А чего еще? – Мужичок развел руками. – Машины не глушить, радио на волне «Европы плюс» держать, чертей не бояться. Все, вроде.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – Трощинский обернулся к Парусу.

– Догадываюсь, – лейтенант кивнул. – Юра, что делать будем?