Навстречу приливу

— О, да. Я слышала, что парень, который всем этим управляет, Мэддокс Ланкастер, — угрюмый горячий плейбой лет двадцати с небольшим, — подмигнула Бринкли.

— Откуда ты вообще это знаешь? — нахмурилась Джорджия.

— Я журналистка, моя работа — знать такие вещи. Да и о нём ещё говорили, когда он жил в городе. Ультрабогатая семья, красавчик до невозможности, так что все хотели за него зацепиться. Lancasters — это почти как первая семья Сан-Франциско. Но его всегда фотографировали с разными светскими львицами, и, насколько я знаю, ни в каких серьёзных отношениях он не состоял. Хотя свою личную жизнь он держит в тайне.

— Ну, она на то и личная, — усмехнулась я. — А мой брат сказал, что недавно он купил тот огромный дом, который построил в прошлом году. Этот особняк просто гигантский.

— Отлично. Богатый, самодовольный плейбой. Это будет «весело», — закатила глаза Джорджия.

— В чём вообще суть этой работы? — спросила я.

— Видимо, этому парню нужен полноценный личный помощник, потому что он такой важный, — Джорджия потянулась за бокалом вина. — А мне нужна работа, потому что я практически на мели. Не хочу же я всю жизнь жить у вас с Хью. Вам нужно личное пространство.

Джорджия собиралась переехать в пристройку.

— Ну что за глупости. Мы будем только рады, что ты будешь здесь.

— Надеюсь, что получу эту работу, потому что всё остальное оплачивается настолько паршиво, что мне даже слушать лекции от Кейджа не хочется. Он пытается затащить меня работать администратором у него в офисе. Но уж увольте, я не собираюсь работать на собственного брата.

— Ты получишь эту работу. Ты только что окончила колледж, у тебя уже больше квалификации, чем нужно. Ты будешь идеальным ассистентом, — уверенно сказала Бринкли.

— Ты так думаешь?

— Конечно, — ответили мы с ней одновременно и засмеялись.

— У тебя же календарь по цветам разложен, — напомнила я. — Ты всегда позитивная, а это отличный навык для ассистента. К тому же ты организованная и пунктуальная.

— Ты точно получишь эту работу, потому что ты умная, талантливая и вообще супер. Ему ещё повезёт, что ты согласилась, — добавила Бринкли.

Дверь распахнулась, и все тут же начали заходить в дом один за другим. Я поспешила помочь Хью разложить еду на кухонном острове, и вскоре мы уже ели, смеялись и болтали. Грейси пыталась убедить Хью завести щенка, а потом подошла ко мне, зная, что со мной будет проще договориться. Я подняла её на руки и пошла к своему парню, и мы вдвоём начали его уговаривать.

— Почему бы тебе самой не завести собаку? — спросил Хью у своего брата, не скрывая раздражения. Ему было сложно сказать «нет» Грейси.

Наблюдая за тем, как он ведёт себя с племянницей, я видела в нём будущего отца. И меня удивляло, насколько легко мне было представить наше будущее. Раньше я всегда думала о будущем в контексте того, чего хочу достичь. Но теперь я поняла, что уже нахожусь там, где должна быть. И что этот мужчина — мой навсегда. Я видела нас в доме, полном детей, и представляла, как мы будем стареть вместе.

— Потому что я и так целый день провожу среди животных, а Грейси ещё слишком мала, чтобы взять на себя такую ответственность. Но если ты позволишь четырёхлетке обвести себя вокруг пальца и растаешь, как зефир, это твои проблемы.

Хью громко рассмеялся.

— Говорит тот, кто на Хэллоуин нарядился единорогом.

Кейдж притянул дочку к себе и чмокнул её в щёку.

— Пойди спроси у бабушки, любит ли она собак.

Он поставил её на пол, и Грейси тут же убежала.

— Я всё равно собираюсь подарить ей собаку на Рождество, просто пытаюсь сохранить это в секрете, — пробормотал Кейдж, а Хью обнял меня за плечи.

— Ну что, кто теперь зефирка?

— Я, блин, зефирка. Это ты хотел услышать? — Кейдж двинулся к острову за второй порцией еды.

Хью наклонился ко мне и прошептал:

— Эй. У меня для тебя небольшой сюрприз после того, как все разойдутся.

Он провёл языком по губам, и я почувствовала, как мои щёки вспыхнули. Что-то в его взгляде каждый раз заставляло меня терять голову.

— Что ты задумал? Ты ведь не купил уже собаку, да? — прошептала я, скользнув ладонями под его худи, чтобы почувствовать тепло его кожи.

— Это не собака, но, думаю, тебе понравится, — он прикусил мою нижнюю губу как раз в тот момент, когда рядом с нами появилась Джорджия.

— Не хочу портить ваш горячий момент прямо посреди кухни на моей выпускной вечеринке, — хмыкнула она, — но можно уже разрезать торт? Потому что мои друзья из школы ждут меня в Гаррити, чтобы продолжить празднование.

Я убрала руки, тут же соскучившись по нему, но пошла к острову, где меня уже ждали Бринкли и Алана, начавшие убирать пустые блюда. Я достала выпускной торт, а тем временем услышала, как Хью даёт младшей сестре советы по предстоящему собеседованию. Он сказал ей просто быть самой собой. Потом подошёл Кейдж и заявил, что самое главное — уметь себя преподнести. А Финн добавил, что мужчины на руководящих должностях любят уверенных в себе женщин, так что нужно вести себя так, будто этот кабинет уже принадлежит ей. После этого все трое начали спорить, чьи советы лучше.

Все собрались вокруг острова, и мы поздравили Джорджию, прежде чем разрезать торт в форме выпускной шапки.

Я настояла, чтобы Хью нанял кондитера, которого я собеседовала для ресторана, и он согласился. Десерты пользовались таким успехом, что мы даже подумывали открыть небольшую пекарню в пустом помещении рядом с Рейнольдс. Мне нравилось придумывать с ним новые способы развития бизнеса, но, возможно, мне просто нравилось быть с ним.

Мы ели торт, беседовали, а потом Джорджия сказала, что ей пора. Все начали прощаться в стиле семьи Рейнольдс, делая по несколько кругов, прежде чем выйти за дверь. Алана обняла Хью чуть дольше обычного, похлопала его по щеке и посмотрела на него с гордостью. Они были такой любящей семьёй, и мне было невероятно приятно чувствовать себя её частью.

Когда все разошлись, Хью достал моё пальто и помог мне в него влезть.

— Я хочу тебе кое-что показать.

— Хорошо, — сказала я, заинтригованная.

Он застегнул молнию на своём пальто, надел мне на голову вязаную шапку, а потом взял свою.

— Пойдём.

Он взял меня за руку и вывел из дома, ведя вниз по улице, а потом свернул на тропинку к бухте. Это было наше любимое место поздно ночью, когда прилив начинал подниматься.

— Твоя мама в порядке? Она так долго тебя обнимала сегодня, — спросила я.

— Она просто очень рада за нас, — он притянул меня ближе, развернул к себе спиной и обнял, укрывая меня своим большим, тёплым телом.

— Ты ведь не собираешься нырять голышом в эту ледяную воду, да? — спросила я, когда он поднял ветку, и я пригнулась, проходя под ней.

— Не сегодня, — рассмеялся он, и мы продолжили идти к бухте.

Впереди мерцали огоньки, и я ахнула, когда мы завернули за последний поворот.

Передо мной раскинулся большой плед, усыпанный лепестками роз. Невдалеке стояла металлическая жаровня с потрескивающим пламенем — я сразу узнала её, она была у нас во дворе. Десятки белых свечей — явно на батарейках, иначе бы вся бухта уже полыхала — выстроились вдоль дорожки, ведущей к пледу. Даже окружающие деревья были украшены маленькими мерцающими гирляндами. На пледе стояли две вазы с полевыми цветами, бутылка вина и поднос с кексами и клубникой в шоколаде. Моё любимое.