Найди меня в темноте

А сон ей очень необходим…

Не выспится – будет невнимательная. Будет невнимательная – умрет.

Теперь, когда Бэт все вспомнила, она опасается дорог. Ей все время кажется, что она слышит звук автомобиля. И она постоянно уходит на обочину переждать, пока проедет машина, мотор которой она слышит только в своей голове.

Она сходит с ума… Точно! Она сходит с ума. Наверное, как-то повлияла рана в голове на ее психику. Раньше были галлюцинации с Диксоном. Теперь вот автомобиль.

Правда, один раз это спасет ее жизнь. Потому что едва Бэт спрячется в поредевших кустах, сойдя с одной из дорог, как по ней проедет караван автомобилей. Три машины. Все внедорожники. Она потом наткнется на их лагерь, когда будет идти ночью через лес. Оранжевые палатки и огонек костра. Женские крики. Бэт обойдет их за несколько метров, стараясь не наступить в темноте на ветви, чтобы не выдать себя.

Долбанный мир прогнил до самого основания. Где живые убивают не только ходячих мертвецов, но и таких же живых. Где царит власть силы. Где слабый заведомо мертв или раб чьих-то желаний… чьей-то похоти.

А еще она никак не может выкинуть из головы их. Их. Не может. Они приходят к ней иногда в долбанных снах. И только вызывают поутру приступ ненависти и ярости. Ярость требует выхода. Потому что иначе приходит головная боль, если долго скрывать ярость где-то глубоко внутри. А боль – трата таблеток… Так что лучше выпускать ярость…

После церкви Бэт решает вернуться к путям. Толпы ходячих уже не нет, поэтому можно идти без опаски. И искать следы. Следы того, что она была не нужна сестре после падения тюрьмы.

Следы того, что она не думала о Бэт. Не искала ее. Не верила, что она жива.

И Бэт находит. Постоянно находит. На щитах. На опорах мостов. На трансформаторных будках.

Гленн, иди в Терминус. Мэгги. И никогда Бэт. Никогда.

Она научилась выживать. Научилась взламывать замки. Стрелять из арбалета не хуже Диксона. Точить ножи и стрелы. Добывать себе пропитание в лесу. Приучила себя никогда не останавливаться на ночь в комнатах выше второго этажа. Спать на дереве, привязанной к стволу веревкой. Не бояться мертвых. И не выходить к живым. Всегда держать оружие под рукой. Всегда.

А еще пытается приучить себя не думать. Не вспоминать. Не плакать. Правда, безрезультатно.

Потому что все еще болит в том месте, где когда-то у нее было сердце. А еще потому что все это только мешает выживать. В чем она и убеждается, когда случайно выходит из леса на дорогу, где стоит автомобиль, вдруг показавшийся почему-то знакомым.

Бэт не никак не понимает, почему никак не может просто пройти мимо него. Этого чертового автомобиля, стоящего на лесной дороге, на которую она выходит из леса. Дважды возвращается и смотрит, чуть склонив голову. Обшаривает бардачок и карманы сидений, хотя знает, что ничего не найдет, как это обычно бывает сейчас. Только когда что-то замечает на резиновом коврике у заднего сидения и вытаскивает на свет цепочку с подвеской-сердцем, понимает, что это за машина.

Это когда-то была ее подвеска, которую папа подарил после успешного зачисления в Бостонский университет. Белое золото с маленьким бриллиантиком. Его забрали в госпитале среди прочих личных вещей и отдали, только когда она готовилась выйти в коридор для обмена.

Бэт ложится на сидение, грязно-бурое от крови и изрядно выцветшее, и закрывает глаза. Потом проводит рукой, как водила когда-то, и в памяти возникает, как она приходит в себя на этом самом месте несколько месяцев назад.

Ворсистый велюр обивки сидения. Карман-сетка. Резиновый коврик на полу.

Она была здесь. Она очнулась здесь. И ушла в лес в противоположную сторону от той, от которой вышла сейчас.

Она должна была здесь умереть.

Потому что ОНИ бросили ее именно здесь.

Бэт не помнит, сколько сидела у этой машины. Ей не стоило так поддаваться эмоциям. Потому что эмоции – это слабость. А слабые в этом мире не выживают. А еще эмоции отвлекают. От выживания.

Она замечает Охотников только, когда они выходят к ней из леса. Клетчатые утепленные рубахи и парки, кожаные сапоги и кепи с высокими тульями. Ружья с оптическими прицелами на плечах.

– Привет, малышка, - улыбается ей один из них, с темными пышными баками, идущими от висков к широким усам. – Вот чьи следы мы нашли в лесу. Такие маленькие ножки…

Он пытается взять ее за лодыжку в сапожке, но она отводит ногу от его пальцев, а потом вскакивает и смело смотрит прямо в его глаза. Их шестеро. Оружие у них в руках. Пальцы на курках. У нее же – арбалет за спиной и пистолет в кармане парки. И она ничего не сможет сделать сейчас. Вообще ничего!

Долбанная идиотка! Прорыдала свою жизнь только что у этой херовой машины!

– Что это за штука у тебя? – мужик с баками заходит к ней за спину, и она невольно прижимается к машине. Лишая его возможности напасть со спины. – Арбалет? Ты умеешь им пользоваться? Не тяжеловата ли штучка для твоих маленьких ручек?

– Иди на хрен, - резко отталкивает Бэт его руку от стрел, оперенье которых тот хотел тронуть.

– А ты мне нравишься! – смеется он. И гогочут остальные. – Ты мне нравишься. Таких маленьких и таких смелых у меня давно не было. Ты такая маленькая везде? И такая же смелая всегда? Охота, джентльмены! Охота начинается!
– вдруг кричит он в голос, и остальные начинают кричать и улюлюкать, вводя на миг Бэт в панику этими громкими звуками.

– Охота, джентльмены! Три дня форы, малышка. Обычно мы даем сутки. Но ты так хорошо шла по лесу до этого, что я решил продлить нам удовольствие. Три дня форы. Ты добыча. Мы охотники. И я даже оставлю тебе оружие… Так интереснее, - он протягивает ладонь и треплет ее за щеку. – Давай, малышка, доставь нам удовольствие. Заставь себя поискать… Да, и если ты встретишь тут маленькую лань, не лишай нас удовольствия… мы гоним ее уже два дня. Она наша.

Бэт не понимает, о чем он говорит, пока не натыкается в лесу на девушку с переломанными ногами. Один из переломов – открытый, Бэт ясно видит светлую кость.

– Я хотела залезть на дерево, - шепчет она Бэт, с трудом раздвигая пересохшие губы. – Я просто хотела залезть на дерево… упала…

Она почти без сознания. Смотрит на Бэт большими карими глазами, так похожими на глаза лани. И у Бэт впервые что-то сжимается внутри от этого взгляда.

– Я была с родителями…Отца убили сразу… Он… бросился на них… Маму… Господи… маму… все шестеро…

Бэт понимает, что не может долго задерживаться у этой девушки. Потому что теряет драгоценное время. Она еще может уйти. Ей просто надо уйти и спрятаться. Она еще может выжить. И сначала она уходит. Правда, проходит немного, всего пару миль, и возвращается назад. Девушка уже потеряла сознание. Бэт зачем-то хватает ее и тащит в ближайший ельник.