Назад, в пионерское лето
Шрифт:
На столе в столовой рядом с табличкой с номером отряда обнаружилась еще одна бумажка — с заголовком «Оценка за чистоту». Ниже имелись пункты: «завтрак», «обед», «полдник» и «ужин». Два последних оставались пока не заполнены, напротив первого шел прочерк, а вот во второй строке красовалась выведенная от руки жирная тройка, после которой в скобках значилось: «кривые столы, мусор на полу».
— Что значит, мусор?! — возмутился, прочтя замечание, Младший. — Пол подметает дежурный отряд, разве не так?!
— Смена еще не открыта, никакого дежурного отряда
— Нечестно! — поддержал Младшего Степанов.
— Можно было, хотя бы, предупредить, — поджала губы Казанцева, как раз тоже оказавшаяся рядом.
— Теперь вы знаете, — подключилась к разговору Марина, уже усевшаяся за стол.
— Столы подровнять вам тоже особое указание требовалось? — кивнул на расшифровку оценки Вадим.
— Первый блин комом, но чтобы больше никаких «троек»! — строго добавила Марина. — За такое отряду могут снизить показатели!
— Мы постараемся! — за всех заверила вожатых Яна.
На полдник сегодня были сладкие плюшки — разумеется, с чаем. Здесь снова не могу не сделать небольшого отступления. Пионерлагерный чай я в детстве не просто любил — буквально обожал. Давали его на полдник и ужин, иногда — на завтрак, чередуя с осветленным молоком кофе, и напитка лучше для меня просто не существовало! Не шел с ним ни в какое сравнение даже жирный кефир, которым нас поили на ночь, перед самым отбоем — такое, правда, практиковалось не каждую смену.
Казалось бы, что такого особенного может быть в заваренном в огромном общем котле чае, наверняка — не самого лучшего сорта? А вот поди ж ты!
Дома, когда я просил сделать чай «как в “Полете”» надо мной лишь посмеивались. Сестра Женька дразнила «малолетней жертвой общепита», мама шутила, что у лагерных поваров, должно быть, есть какой-то секрет — может, мол, они котел годами не моют? А отец заявлял, что все дело в граненом стакане — волшебная, мол, посуда.
Общепит общепитом, но в школе чай был совсем не такой. Потом, в институтской столовой — тоже…
И вот теперь, полный самых радужных предвкушений, я пригубил из стакана… и едва сумел скрыть свое разочарование! Напиток оказался, мягко говоря, так себе. Приторный и, будто бы, недозаваренный. Не поверив собственным ощущениям, я сделал второй глоток, потом еще один… Нет, пить это, конечно, было можно, но не более того…
Вот так и рушатся детские иллюзии!
Зато плюшка выдалась замечательная: горячая — с пылу с жару — во рту она, что называется, сама таяла. Ну, хоть что-то…
На этот раз уборка заняла у нас втрое больше времени, чем после обеда — пришлось топать на кухню за вениками и тщательно мести пол. Что до вмененной нам в вину кривизны стола, то на мой взгляд, все и так стояло ровно, но Степанов с Казанцевой еще минуты три ловили там какие-то миллиметры. Ладно, посмотрим, что нам теперь поставят!..
А на выходе из столовой мое внимание привлекли три застекленных стенда, два больших и один поменьше. Еще в обед они пустовали, но сейчас там появились развернутые газеты. Младшего новинка тоже заинтересовала, и, отстав от Толика с Яной, мы подошли поближе.
В маленьком отделении висела «Пионерская Правда», в двух других — «Комсомольская Правда»
и «Советский Спорт».«О, нужно глянуть, как позавчера ЦСКА сыграл!» — заявил мой юный пионер, решительно шагнув к последнему.
Ну да, помню. В моем детстве результаты футбольных матчей публиковались в газете даже не на следующий день — на второй. Но их всегда можно было узнать раньше — из спортивного выпуска программы «Время».
«ЦСКА в этом году в первой лиге играет, — со вздохом пояснил Младший в ответ на мой вопрос, как же это он до сих пор не в курсе итогов игры любимого клуба. — Во «Времени» про нее не всегда говорят…»
А, ну да, точно: 1985 год же — первый раз в истории, когда армейцы выступали не в сильнейшем футбольном дивизионе страны…
«О, выиграли у “Крыльев Советов”, 2:1! — просиял между тем мой внутренний собеседник. — Гречнев и Шмаров забили! Молодцы!»
«Да, в Самаре и сейчас крепкая команда…» — пробормотал я.
«В какой еще Самаре?» — не понял Младший, отходя от стенда.
«А откуда эти “Крылья Советов”?» — в свою очередь удивился я.
«Из Куйбышева — откуда же еще?»
«А, ну да, перепутал…»
Самара же сейчас, в 85-м — это Куйбышев, как Нижний Новгород — Горький, а, скажем, Санкт-Петербург — Ленинград… Стоит об этом помнить, чтобы не попасть впросак!
«Следующий матч у нас послезавтра, со смоленской “Искрой”, — не стал между тем заострять внимание на моей оговорке Младший. — Не знаешь случайно, как сыграют?» — лукаво поинтересовался он.
«Нет конечно», — ничуть не покривил душой я.
«Тогда ты мне вот что скажи, — не унимался юный пионер. — ЦСКА же в этом году в высшую лигу вернется? Это уж ты наверняка должен помнить!»
Тут он, конечно, был прав. Вот только помнить-то я помнил — без всяких интернетов, болельщики такого не забывают — но стоило ли делиться этим знанием с Младшим? С другой стороны, результаты чемпионата СССР по футболу — едва ли не самое безобидное, о чем я могу ему рассказать. Так что смысл темнить?
«Ладно, слушай — но, боюсь, придется тебя разочаровать, — начал я. — Черная полоса для ЦСКА затянется. В этом сезоне права играть в “вышке” мы не добьемся. Получится в следующем — но всего на один год: в 87-м снова на фиг вылетим… Продолжать?»
«Конечно!»
«Ну, как скажешь. 88-й так и проболтаемся в первой лиге, в 89-м ее, наконец, выиграем — и в следующем, 90-м, сходу займем второе место уже в “вышке”. А в 91-м и вовсе возьмем “золото”, победив в последнем Чемпионате СССР…» — я осекся, поняв, что именно только что сболтнул.
«Ну, хоть так, а то на моей памяти еще ни разу чемпионами не были… — протянул было Младший. — Эй, постой-ка, — сообразил тут все же он. — Что значит, последнем чемпионате? В Союзе запретят футбол?» — попытался неуверенно пошутить он.
«Нет, футбол не запретят… — черт, на этот разговор я все еще не был настроен. — Понимаешь, там долгая история…»
«А мы куда-то торопимся?»
«А разве нет? На Сбор отряда!» — мы уже подходили к корпусу.
«Тоже мне проблема — Сбор: сиди да руку вовремя “за” поднимай! Устроимся тихонечко в уголке — и все мне расскажешь!»