Назад в СССР. Шелепин

— Сотрудники собственной безопасности должны иметь право проверять любые следственные дела ваших сотрудников, товарищ Менжинский, постоянно осуществлять проверки заключенных и их жалобы на следователей. ОГПУ не должна стать после ухода вас на пенсию орудием в руках нечистоплотных людей, и их выявление должно стать главной задачей ССБ. Любой гражданин должен иметь возможность отправить жалобу на подобных негодяев в новую службу. И еще! Анонимки не должны служить причиной ареста. Да и доносы должны тщательно проверяться. К примеру, на заводе кто-то решит сделать карьеру, написав ложный донос на руководство предприятия, надеясь на занятие освободившейся должности. Или еще пример: сосед по коммуналке решит завладеть еще одной комнатой, или даже целой квартирой, обвинив соседа в рассказах политических анекдотов или критике кого-нибудь из руководства государства или Партии. А руководители таких подлецов или из опасения потерять свое место из-за наличия в его подчинении преступника решат его покрывать, или же воспользуются случаем и с помощью ложного раскрытия заговора так же решат продвинуться вверх по карьерной лестнице. Поэтому ССБ должно иметь полномочия проверять не только рядовых следователей, но и руководителей ОГПУ вне зависимости от занимаемой ими должности! — сам Громов знал, что он вступил на хрупкий лед политики и может все потерять, но желание предотвратить беспредел тридцать седьмого года перевесило его чувство самосохранения.

Менжинский молчал, растерянно разглядывая стоящего перед ним комсомольца. «А ведь он прав! Вполне может сложиться такая ситуация. Сколько уже удалось вычистить таких вот приспособленцев, а они как грибы растут и растут.»

Ворошилов и вовсе переминался с пяток на носки, его этот разговор сильно напряг. Еще одни заговоры среди военных больно ударят и по нему как наркому.

Наконец Менжинский решил разрядить наэлектризованную обстановку, он взлохматил вихры у мальчугана и улыбнулся — Скорее заканчивай школу и я обязательно тебя устрою в нашу школу ОГПУ.

Ворошилов встрепенулся — Ну уж нет! Вячеслав Рудольфович, но Александр выразил желание учиться на политрука и я ему в этом обещал помочь.

Менжинский подмигнул Шелепину — Смотри, Саша, если надумаешь, то ОГПУ примет тебя в свои ряды.

— Товарищ председатель ОГПУ, вам бы свое высшее учебное заведение завести, а пока я вижу возможность получить высшее образование только в армии.

Ворошилов заторопился увезти перспективного курсанта — Извините, Вячеслав Рудольфович, но я вынужден с вами попрощаться, мне еще нужно решить вопрос с директором школы о досрочной сдаче экзаменов нашего секретаря комсомола!

Менжинский смотрел вслед армейцам и размышлял о том, кому можно поручить руководство Службой Собственной Безопасности, необходимость создания которой он обоснует на ближайшем заседании Совнаркома. А заодно и согласовать создание высших учебных заведений в Москве и Ленинграде. С кадрами действительно в его организации был просто швах. Приходится привлекать к работе выпускников этого училища в Ленинграде, выпускающего для РККА политработников. Да и последнее время шефу госбезопасности было все хуже и хуже. Он с трудом заставил себя приехать в Воронеж. У него было больное сердце. Вдобавок к этому давали о себе знать травмы, полученные в результате аварии в Париже во время эмиграции (Менжинский тогда попал под машину). Похоже ему недолго осталось руководить организацией, созданной Дзержинским. Пацан опять прав, не хочется, чтобы во главе госбезопасности встал приспособленец.

Появление в школе Ворошилова вызвало панику и оживление. Директор школы не возражал против просьбы наркома и на следующий день назначил экзамены.

Высокого гостя провели по всем классам и даже построили учеников на торжественную линейку. Климент Ефремович хотел было возразить, но потом махнул рукой, видя с каким энтузиазмом относятся к мероприятию сами дети.

Вечером вернувшись с работы, отец удивился царящему в доме ажиотажу, все трое сыновей сияли как начищенные самовары, а супруга наглаживала парадно-выходной костюм старшего сына — Ну, рассказывайте, как прошли ваши соревнования по борьбе!

Георгий и Алексей наперебой повели свой рассказ — Ты не представляешь, папка! На соревнованиях были товарищи Ворошилов и Менжинский! Мы перед ними выступали со своим номером, нам хлопал весь полный зал и товарищи из правительства! Почти все победы одержали Сашкины ученики, представляешь, им даже золотые и серебряные медали вручили. Теперь Сашка зазнается и станет важным как начальник какой!

— А почто костюм готовите?

— Так Сашка завтра экзамены сдает, хочет досрочно школу окончить! Ему сам товарищ Ворошилов обещал в Ленинградское училище поступить. Наш Сашка красным командиром станет!

Отец недоуменно покачал головой — Сашка, тебе же только четырнадцать в августе будет! Разве тебя смогут в училище принять?

Александр махнул рукой — товарищ Ворошилов обещал все решить, это теперь не мои трудности. Теперь, Жорка, тебе придется вместо меня в спортивном клубе занятия проводить. А Леха тебе помогать будет.

Лешка важно кивнул — А то! Не сомневайся, брательник, все будет чики-пуки!

Мать всплеснула руками — И эти за тобой, Сашка, повторяют твои словечки уголовные!

— Да не уголовные, так присказка дурацкая.

Отец почесал в затылке — И когда ты в Ленинград поедешь?

— В конце августа, через три года я получу петлицы комвзвода и стану политруком.

Мать вздохнула — В семнадцать лет пойдешь служить в войска!

Отец подошел и обнял — Смотри, Сашка, не посрами нас с матерью!

На следующий день Александр с блеском ответил на все вопросы и получил на руки документ о окончании школы.

Высокие гости из Москвы решили заодно провести инспекцию Орловского военного округа. Управление (штаб) округа находилось в городах Орле и Воронеже. Главной задачей округа была подготовка личного состава для боевых частей РККА.

Закончив инспектирование округа, Ворошилов вспомнил про свое обещание — Что там с экзаменом у нашего уникума Шелепина? — вопрос был обращен к своему ординарцу и тот ответил — Александр Шелепин получил свидетельство о окончании десяти классов школы, товарищ нарком.

— Как же он стреляет, мне даже завидно стало! Хороший краском из него выйдет, как считаешь, Сергей?

— Так точно! Хороший.

— Что ты как старорежимный мне отвечаешь? Вся эта шелуха офицерская из Красной Армия поганой метлой выметена.

Нарком поднял трубку телефона — Ворошилов у аппарата! Соедините меня с начальником Ленинградского военно-политического училища!

Дождавшись ответа, нарком поздоровался — Здравствуй, Федор Кузьмич! Тут такое дело! Даже не знаю как сказать. Я одному четырнадцатилетнему пареньку из Воронежа пообещал поступление в этом году в твое учебное заведение. Да нет, он досрочно получил свидетельство о окончании десяти классов, стреляет как Вильгельм Тель, дерется так, что иной пластун позавидует. Сможешь несмотря на возраст зачислить Александра Шелепина на первый курс? Если он не оправдает мои ожидания и не справится с учебным процессом, ты его сможешь отчислить. Кстати, Александр в своей школе секретарь комсомола и ведет спортивный клуб по борьбе, тренируя и своих сверстников и взрослых. Ты не поверишь, но почти все руководство комсомола и Партии тренируется у Шелепина. Так что советую парня привлечь к обучению разработанной им системы борьбы без оружия. Его ученики выиграли соревнования у самого Спиридонова. Да-да, у него самого. Похоже методы обучения у Шелепина более эффективные. Я склоняюсь к тому, чтобы его САМБО внедрить в РККА, тем более что Воронежский ОСНАЗ тренируется на подобной методике, Василий Ощепков, которого я сдуру не удержал в армии, теперь в ОГПУ будет широко внедрять разработанную им совместно с Шелепиным борьбу САМБО! Сам товарищ Менжинский назначил Ощепкова своим заместителем! Удивлен? Я сам в шоке! Ты мне еще спасибо за парня скажешь! Да. Да. Значит, договорились? До встречи в Москве на совещании начальников всех учебных заведений. Когда? Скорее всего в октябре. Чувствую, пора мне больше внимания уделять обучению наших будущих краскомов.

Положив трубку, нарком довольно потер руки — обещание свое он сдержал, теперь этот Шелепин должен доказать свою полезность.

Глава 4

На совещание Совнаркома Менжинский выбрался, пересилив себя. Врачи уверяли его, что ему нужен покой, хорошо бы съездить отдохнуть в санатории на море, но Вячеслав Рудольфович как и его предшественник не мог позволить себе покинуть свой пост и предпочитал отлеживаться дома, когда ему становилось лучше, он спешил опять на Лубянку. Впрочем и дома Менжинский работал с документами, с ужасом понимая, что достойного приемника у него нет.