Не ангел

— Вообще-то, в Англии это дозволено, — пояснил Оливер. — Я имею в виду брак с кузеном. Нежелательно, по-моему, чисто из соображений здоровья. Но разрешено законом.

— Удивительно. В Штатах это совершенно противозаконно.

— Американцы более привержены закону, чем мы, — улыбнулся Оливер, затем нахмурился и снова уткнулся в газету.

«Странно он относится к Фелисити», — подумала Селия. Оливер был с ней резким и мягким одновременно, словно замечал за собой, что она нравится ему против воли. Наверное, так оно и было. Он вдруг стал особенно замкнутым и избегал всякого мероприятия, которое не было профессиональным. «У меня совершенно нет времени на встречи такого рода», — говорил он или: «Я не чувствую в себе достаточно энергии для общения с такого рода людьми». Всякий, кто пытался заставить его сделать исключение из правил, пробуждал в нем негативные эмоции.

Селия понимала, почему ему так нравится Фелисити: она являла собой тот милый Оливеру тип мягких, нежных женщин, которые полностью принадлежали семье и жили только ради семьи, во всем подчиняясь мужчинам. Селия с грустью подумала, что ему надо было жениться на ком-то вроде Фелисити, а не на властной, тщеславной особе, которая… короче, на ней-то он и женился. Вернее, она женила его на себе. И если бы Селия не вынудила его жениться своей беременностью, Оливер спокойно отмежевался бы от ее властного восемнадцатилетнего «я». Но так не случилось. Слава богу, хоть Фелисити поможет облегчить эти выходные.

— Прошу меня извинить, — произнес Оливер, снова откладывая газету, — но мне нужно в офис. Какие у вас на сегодня планы?

— Мы собирались показать Мод город, — сказал Роберт, — Парламент, Биг-Бен, а потом запрем ее в Тауэр…

— Зачем в Тауэр? — простодушно спросила Венеция, распахнув глаза. — Там страшно.

— Ну конечно же, мы не будем ее запирать, Венеция. Это просто шутка. Ее туда и не взяли бы.

— Вот хорошо, если бы вы тоже пошли с нами, — сказала Мод близнецам.

— Мы могли бы пойти, — откликнулась Адель, — если нам разрешат пропустить школу, всего один денек, мамочка, ну пожалуйста, пожалуйста, можно?

— Нет, — решительно ответила Селия, — я категорически против. Если бы ваши дела в последнее время не были так плохи, я бы еще подумала. Но теперь никаких поблажек, марш за парту. Посмотрите на себя, вы еще даже ботинки не надели. Барти, надень пальто, выйди и скажи Дэниелзу, что девочки будут готовы через пять минут.

— Сейчас, тетя Селия. — Барти встала. — Увидимся позже. Надеюсь, вы хорошо проведете время. Мое любимое место — собор Святого Павла, галерея шепота, — сказала она Мод. — Постарайся попасть туда, если сможешь.

— Она такая милая, — заметила Мод, глядя вслед Барти, — мне она нравится.

— Да, Барти просто чудо, — согласилась Фелисити. — Ты молодец, Селия. На твоем месте я бы очень гордилась ею. Ну, не станем вас задерживать, я знаю, что вы тоже собираетесь на работу. Кайл, дорогой, ты едешь с нами? Или тебе хочется отправиться с Оливером в «Литтонс», посмотреть на издательство?

— Да, я хочу поехать в «Литтонс», — подтвердил Кайл, — если можно, конечно. С Оливером.

Он приехал вместе со всеми: то была идея Фелисити. Джон жаловался ей, что Кайл плохо справляется с работой и уже не раз хотел уйти из фирмы, потому что сильно подавлен своими неудачами. Тогда Фелисити предложила — и Джон охотно согласился с ней, — что Кайлу, наверное, стоит еще раз попытать счастья в литературном мире.

— По-моему, только гордость удерживает его от того, чтобы обратиться к Литтонам в качестве последнего прибежища, — как-то заметил Джон. — Роберт, помнится, говорил, что Оливер с радостью готов помочь, но…

— Видишь ли, у Кайла развилось вполне понятное и вызывающее уважение чувство: он не приемлет кумовство. Но, может быть, посетив лондонский «Литтонс», поговорив с Оливером и Селией, он изменит свое отношение. Ты не против, если я напишу им и спрошу, можно ли взять Кайла с собой? — поинтересовалась Фелисити.

Джон сказал, что не против, и Кайл, предвкушая двойное удовольствие от поездки в Лондон и от того, что Оливер называл служебным туром в «Литтонс», был не в силах отказаться от приглашения.

— Только мне не хочется стать обузой, — вздохнув, признался он, — это очень тягостно.

— За четыре или пять дней, — улыбнулась Фелисити, — ты про сто не успеешь стать обузой.

— Зато в «Бруер — Литтон» мне это удалось блестяще, — мрачно ответил Кайл.

— Прошу прощения, Фелисити, — сказала Селия, — но мне тоже пора ехать. На вторник я запланировала для вас встречу с дизайнером Джилл Томас, которая выполняет для нас многие работы. Вы сможете обсудить обложку и иллюстрации к вашей книге. Я привезу гранки в Эшингем, чтобы вы взглянули.

— Мне просто не терпится увидеть их. Хотя, похоже, у меня останется немного времени на гранки, — засмеялась Фелисити. — Ваша мама запланировала для нас нечто невообразимое.

— О, она просто прирожденный организатор всяких сборищ, — заметила Селия, — она обожает их. Вот чего ей больше всего не хватало во время войны. Мама превратила Эшингем в реабилитационный центр для раненых, поэтому никаких увеселительных мероприятий она не могла устраивать. На сей раз собрание будет невелико, всего около двадцати человек, включая нас. Вы чудно проведете время, Фелисити. Во всяком случае, я на это надеюсь.

— А я не чудно проведу время? — спросил Роберт.

— Ну конечно, Роберт, — заверила его Селия.

Ей нравился старший брат Оливера. Он как-то очень правильно относился к жизни, немного насмешливо и не так серьезно, как Оливер.

— Вы любите шарады?

— О… да.

— Шарады? — переспросил Кайл. — Боже мой.

— Не думаю, что это всем понравится, — сказала Фелисити.

— Хорошо. А как насчет составных картинок?

— Э… По мне, это лучше. Мило, спокойно.

— У мамы есть огромный стол, заваленный картинками, и каждый раз, проходя мимо, гости что-то складывают, добавляют. А после обеда занимаются игрой вплотную. Мама утверждает, что за этим столом начиналось очень много романов, больше, чем где-либо. А теперь мне пора. Желаю вам хорошего дня. А вы, Кайл, поезжайте со мной. Если, конечно, вас не смущает, что машину поведу я.

— Конечно не смущает. Вы наверняка превосходно водите. Какая у вас машина?

— О, прелестная. Надо полагать, вы ее видели вчера вечером. Это небольшой «моррис», я просто обожаю его.

— У нее всегда маленькие машины, — снова входя в комнату, сказала Венеция, — специально, чтобы там некуда было сажать нас.

— Совершенно верно, Венеция, иди и залезай к папе в машину. Слышишь, Дэниелз сигналит? Иначе папа опоздает на работу.

— Ну и что? — появляясь из-за спины Венеции, удивилась Адель. — Какая ему разница, он же у вас самый главный.

— Правильно. Именно поэтому ему и нельзя опаздывать. Иначе другие тоже начнут. И пожалуйста, сделай так, чтобы завтра бабушка не слышала от тебя никаких вульгарностей. Или я отправлю вас обратно домой. Прошлый раз, когда мы там были, Адель завела разговор об уик-эндах. У мамы даже давление подскочило, — сказала Селия Фелисити и немного невпопад добавила: — Мама — страшный сноб.

— Я так понимаю, что и мне придется быть аккуратной в выборе выражений, — заметила Фелисити, — а что плохого в уикэндах?