Не ангел

Внезапно раздался резкий, хриплый вздох, и затем наступила полная тишина. Барти обернулась к Селии и спросила очень тихим, ровным голосом:

— Она… умерла?

— Да, — ответила Селия, приблизившись к Сильвии и вглядевшись в ее лицо. Перед ней мысленно пронеслись долгие годы их преданной странной дружбы. Селия вдруг поняла, что в душе молится в надежде на то, что хоть немного облегчила тяжелую и безрадостную жизнь этой женщины. — Да, Барти, она умерла. Покинула нас.

Тогда Барти тихонько опустила руку матери на постель, повернулась и вышла из палаты. Селия еще несколько минут помедлила, глядя на Сильвию, которая наконец-то избавилась от боли, и подумала, какая она всегда была храбрая, безропотная, любящая, оптимистичная и бесконечно преданная и как несправед лива жизнь, дав так много ей, Селии, и так мало, почти ничего, Сильвии.

Селия вышла в коридор и увидела, что Барти сидит на стуле и тихо плачет. Лицо ее сделалось белым, а в глазах Селия прочла что-то такое, о чем трудно было говорить.

— Теперь я совсем одна, — сказала Барти, и Селия вдруг все поняла, и ей стало так больно, как еще ни разу в жизни.

Глава 30

— Она написала! Она ответила! Наконец-то! Просто не верится.

— Кто написал?

— Сюзанна Бартлет, разве ты забыл? Вот, получил сегодня утром. Она пишет, что готова поговорить со мной.

— Когда?

— Так… Не раньше четверга. Похоже, ей нездоровится. Но у меня есть номер ее телефона, и я могу ей завтра позвонить. Правда, здорово?

— Правда. Просто чудесно. Ты расскажешь об этом Оливеру Литтону?

— Нет, наверное, — подумав секунду, сказал Гай. — Вероятно, это не поможет, как ты говорил, а даже усугубит ситуацию. Поэтому пусть Оливер пока остается в неведении. И потом, у нас есть еще две недели, и один день ничего не решает. Надо же, я ведь уже и не надеялся на ответ.

— А что конкретно она пишет?

— А вот послушай: «Дорогой мистер Уорсли, благодарю Вас за письмо. Прошу прощения, что не ответила сразу, но я неважно себя чувствовала. Буду счастлива встретиться с Вами и поговорить о моих годах в Кембридже, хотя не знаю, поможет ли Вам это. Вы пишете, что это срочно, но мне, видимо, придется на пару дней уехать. Если Вы позвоните мне завтра утром, Илинг, четыреста пятьдесят девять, мы сможем договориться о времени, удобном для нас обоих. Искренне Ваша, Сюзанна Бартлет».

— Фантастика. Тебе везет!

— Это точно. Значит, ей нечего скрывать, иначе она вела бы себя более сдержанно. Или вообще не ответила бы. Тебе не кажется?

— Не знаю, не уверен, — сказал Джереми, — ей ведь не известно, на какую тему ты собираешься с ней говорить. Просто о том, что происходило в Кембридже в годы войны. Ей, возможно, даже в голову не пришло, что ты хочешь знать о ее отношениях с Лотианом.

— Да, тут ты прав. Но даже если и так, все равно она, мне кажется, кое-что заподозрила. Да ладно тебе, Джереми, ну дай мне вдоволь порадоваться! А вдруг выкрутимся? Хоть в это-то ты веришь?

— Пытаюсь, — сдержанно ответил Джереми. — Ну ладно, будь по-твоему. Дерзай дальше!

Джек не мог пошевелиться от боли. Болела не только нога, которая была сломана, но и все перебинтованное тут и там тело. Ему уже сообщили, что сломаны три ребра. Но хуже всего было с головой — она просто раскалывалась на куски. Джек несколько раз пробовал сесть, но все вокруг начинало кружиться, куда-то уплывало, и подступала тошнота, так что приходилось лежать смирно.

Еще мучительнее физической боли была тоска. Отказ Лили. Это первое, о чем он подумал, когда на следующее утро пришел в себя, продравшись сквозь унылую, черную тьму. Он вспомнил, как Лили глядела ему в лицо своими прекрасными глазами, очень грустно, а потом произнесла те безжалостные слова. Джек совершенно не ожидал их услышать, он был уверен в том, что она скажет «да», после того как все обдумает. Но она сказала:

— Прости, Джек, но я не считаю возможным принять твое предложение.

А теперь он здесь, в какой-то жуткой больнице, и ему не дают даже достаточно обезболивающих. Лучше бы он вообще не очнулся.

— Мои родные в курсе, что я здесь? — спросил Джек сестру, которая мерила ему температуру и пульс.

Та ответила, что точно сказать не может, но ей известно, что в больницу наведывалась полиция и интересовалась, можно ли его допросить.

— Допросить? Меня? О чем?

— Не знаю, — сказала сестра, — у вас достаточно времени, чтобы все вспомнить, когда они приедут снова. — Она потыкала ему в живот. Живот был твердый. — Здесь болит?

— Да, — поморщился Джек.

— А голова?

— Ужасно. Можно мне что-нибудь от головной боли?

— Вы приняли уже все, что вам дали на несколько дней.

— Но ведь черто… чудовищно больно!

— Ну, это вы объясните врачу, когда он зайдет к вам.

— Послушайте, — попросил Джек, — послушайте, а не могли бы вы найти кого-нибудь, кто взял бы у меня номер телефона и позвонил моим родным?

— Постараюсь, но сейчас все очень загружены, — неприветливо ответила сестра, — в том числе и я.

Все ясно, решил он, значит, сама она ни за что не согласится. Ну и ладно, раз никому нет до него дела, пусть лучше он умрет здесь, не доставляя никому хлопот. Им даже легче станет. Особенно Лили.

— Автомобильная авария! О боже! Он жив? Где он? Господи, когда вы узнали? Кто-нибудь его видел?.. — кричал женский голос в трубку.

— Да жив-здоров он, — резко ответила ММ. — Ну сломал ногу, несколько ребер, получил легкое сотрясение мозга, а так… Что ему сделается? Пора уж повзрослеть. Сколько можно куролесить-то?

— Я понимаю, Джек сам виноват, но наверняка ему сейчас очень скверно, — сказала Лили. — Мне искренне жаль, что все так вышло.

— Да, хорошего мало. Во всяком случае, завтра я собираюсь к нему. Он в больнице в Сассексе. Хотите поехать со мной?

— Ой… Не знаю. — Лили смутилась.

Стоит ли ей ехать? Другое дело, если бы Джеку грозила опасность, но, поскольку он в относительном порядке, может быть, ей лучше не показываться ему на глаза? Если она появится, он решит, что все сказанное ею накануне было не всерьез. Или что она раскаялась и берет свои слова обратно. Нет, наверное, она не поедет.

— Надумаете — дайте знать, — предупредила ММ. — Около десяти я уеду из Лондона. Вы можете позвонить мне в офис сегодня или домой моему брату завтра рано утром. Вот номер телефона.

— Да-да, спасибо, — закивала Лили. — Я сообщу вам сегодня же.

Странная девица, подумала ММ. Джек в больнице, а она к нему не торопится. Хотя она ведь актриса… Селия тогда говорила. Наверное, просто использует Джека, вытянет из него все, что может, и только ее и видели.

— Билли, ты что-нибудь знаешь о мамином ребенке, который умер? — спросила Барти.