Не будем дружить

— Тогда контракт нам точно не светит. Надо было сразу говорить, теперь уже поздно.

Я рухнула на стул, головой бухнувшись на руки.

— Ты меня с ума сведешь, Данилов, — выдала в итоге.

— Надька, пойми! Мы не можем упустить такого клиента! Сама подумай, какой это шанс для нашей компании.

Я подняла на него глаза. Макс смотрел умоляюще. Умеет ведь, когда надо.

— Ладно, — выдохнула в итоге.

— Молодец, Ельцова! — он уселся в кресло. — Значит, так, в напарники возьмём Аньку, она человек надежный, если что, прикроет.

— Ты уже и план придумал? — язвительно поинтересовалась я.

— Я работаю по ситуации.

— И что у нас на повестке?

— Завтрашний обед. Наверняка, Джимми будет выспрашивать, как мы познакомились, и прочий бред. Нужно все обсудить, чтобы не было проколов.

Только тут я осознала, насколько все не просто. Даже пара встреч может обернуться крахом, если мы облажаемся. Легче всего засыпаться на мелочах, это все знают, и мы непременно засыпемся. Это я и сказала Максу. Он только отмахнулся.

— Попытаться-то можно. Вдруг повезёт?

— Хорошо, — кивнула, вставая, — но чтоб ты понимал: я делаю это ради компании и родителей.

— Ну уж не ради меня, это я знаю, — хмыкнул он.

— Я иду работать, вечером будем обсуждать все остальное.

Честно сказать, работала я с трудом, то и дело возвращаясь мыслями к авантюре, которую мы затеяли. Макс, конечно, смотрит только на перспективы, совершенно не думая о том, что будет, если Фостер вдруг разорвет с нами контракт. О нас пойдёт дурная слава, это пагубно скажется на всём бизнесе, в который родители вложили столько сил. Они нас убьют и правильно сделают. Какие из нас с Максом предприниматели, когда я сдуру устроила откровенную фотосессию, а он подписал нас на фиктивный брак. В большом бизнесе, куда Данилов намылился, так дела не делаются. Ох, чувствую, огребем мы с этим американцем по самое не балуй.

Кстати, неплохо бы узнать о нем побольше, а то Макс восторженно скачет вокруг этого Фостера, заглядывая в белозубый рот, а что за человек перед нами — большой вопрос. Пробивать информацию на потенциальных клиентов или поставщиков было привычно, позвонив, кому надо, я попыталась сосредоточиться на текущих делах, но вместо этого снова стала думать о нашей с Максом легенде. В принципе, обыграть ее несложно: мы вместе росли, наши родители заколачивали бизнес, мы выросли, полюбили друг друга и встали вместе у руля. Я поморщилась. Заветная мечта наших предков выглядит именно так. Только вот сбыться ей не суждено.

Когда мы дрались в детстве, они смеялись, уверенные, что потом-то все поменяется. Не поменялось. А они все ждали, пока я замуж не вышла. Тогда-то и поняли, что не всем мечтам суждено сбываться.

Ладно, это лирика. В какой момент мы с Максом могли сойтись? Лучше позже, тогда общих воспоминаний будет меньше. Можно оставить вражду, так даже эффектней выйдет. Положим, до института мы постоянно ругались, потом студенчество и несколько лет почти не виделись. А сошлись… сошлись, когда он занял директорское кресло. А что, вполне. Скажем, любовь у нас вышла бурная, жить друг без друга не можем, поженились через полгода, и вот наслаждаемся. Пожалуй, это лучший вариант, тогда и врать придётся только по последнему году, а прошлое обсудить в общих чертах.

В пять я пришла к Максу, Аня, сделав большие глаза, прошептала:

— Ну вы и авантюристы, Надежда Дмитриевна!

Кисло улыбнувшись, я прошла в кабинет. Макс лежал на диване, закинув руки за голову, волосы взъерошены, узел галстука спущен.

— Ну что, жена, — усмехнулся, посмотрев на меня, — план есть?

Я изложила свои мысли, и Макс с ними согласился. Еще час мы обсуждали детали, выдумывая всевозможные вопросы, которые может нам задать Фостер. Под конец у меня уже голова гудела.

— Пора по домам, — подытожил Макс, вставая и потягиваясь, я поднялась следом. Он начал воевать с галстуком, пытаясь ровно его подтянуть.

— Да, с костюмами ты не дружишь, — усмехнувшись, забрала у него из рук галстук, расправив, аккуратно подтянула наверх. И замерла, подняв на Макса глаза, он смотрел неожиданно серьёзно, и это пугало. Мы не должны так смотреть друг на друга, не должны.

Глава 6

Макс

Я вдруг вспомнил, что последний год мне завязывала галстук Маринка. Я до этого его вообще не носил, даже на торжества ходил без него. Но тут положение вроде как обязывало. Первая попытка завязать галстук грозила закончиться его разрезанием с чудовищной жестокостью. Маринка хохотала до слез. Она тоже не умела завязывать галстуки, но открыв интернет, навострилась за несколько раз. И целый год я не знал проблем, пока она не сбежала в Индию. Хорошо ей там постигать высшие смыслы. А я вот стал медитировать на галстуки. Повешу его дома на спинку стула, сяду напротив и смотрю, смотрю. Настраиваюсь, так сказать, чтобы он, этот галстук, понимал: сегодня победа будет за мной. В общем-то, приспособился, но вот развязывать его точно не стоило. Надька тоже стала смеяться, а потом, раз, и легко вернула на место. Конечно, у неё муж, она ему поди не один галстук повязывала. Я вдруг посмотрел на неё как-то иначе, не как на придурошную подругу детства, с которой всю жизнь на ножах, а как на молодую женщину, которая уже до хрена лет в браке. Кажется, она сразу после института выскочила. Я тогда думал, залетела, но нет. Выходит, по любви? Олег мне не нравился. Было в нем что-то такое… неправильное. Или правильное, если точнее. Он весь был такой правильный, что волей-неволей подумаешь, что что-то не так. Правда, я видел-то его за эти годы считанные разы: в основном, на новогодних застольях. Но мне упорно казалось, что они с Надькой земля и небо. Она рядом с ним становилась такой же правильной, прямо до тошноты, и нос задирала больше обычного. Так и хотелось по нему щёлкнуть, чтобы спесь сбить. А сейчас, стоя рядом с ней, я понял, что никогда не воспринимал ее жизнь всерьёз. Сам вот жениться собирался, детей заводить, бизнес поднимать, все же серьезно, а Надька… ну она в моей жизни, как кусок детства, непосредственная, смешная, язвительная до невозможности. Я ее с другой стороны и не рассматривал никогда. А сейчас рассмотрел. И это странно было, непонятно. И вообще, чего мы стоим, как истуканы, глядя друг на друга?

— Спасибо, — сказал, отходя на пару шагов, трогая узел. Надька, кивнув, улыбнулась, неловко как-то. Когда постоянно ругаемся, легче, там все понятно.

— Поехали, подвезу тебя домой, — сказал, беря телефон, она снова кивнула.

Дорога прошла в молчании. Быстро попрощавшись, Надька выскользнула из машины и направилась к подъезду. Я ещё некоторые время пялился на дверь, а потом поехал домой.

Чувствовал себя усталым до чертиков. Принять душ и спать завалиться. Завтра надо быть бодрячком.

С Фостером договорились на ужин. Я зашёл за Надькой в шесть, она явно нервничала. Только этого не хватало.

— Успокойся, — заметил, идя рядом к лифтам, — он же не будет нам кричать «горько».

— Очень смешно, — она поправила блузку, я невольно проследил за ее руками и вспомнил, как обнимал Ельцову на фотосессии за талию, и какой она казалась мне тогда хрупкой. Сейчас этого ощущения не было: привычная Надька, маленькая вредина.

В ресторан мы входили под руку, предварительно долго обсуждая, как лучше: под или за. Я предлагал второй вариант, потому что мы молоды и влюблены, а Надька стояла на смерть на первом. В итоге мы поругались и теперь шли по залу раздраженные, ее рука покоилась на моем локте, и я боролся с желанием ее сбросить. Фостер был в компании переводчика, нам обрадовался, впрочем, он, кажется, радуется всему вокруг. Первый раз вижу человека, на которого Россия производила бы такое благостное впечатление.

Мы расселись, заказали ужин, и Фостер начал сыпать вопросами: где мы познакомились, как давно вместе, как нам пришло в голову организовать такую фотосессию, давно ли мы женаты, как нам вести вместе дела… казалось, конца и края не будет этим вопросам. Между ними я вставлял свои, что заставляло Джимми хоть на какое-то время отвлекаться от наших персон. О себе он рассказывал охотно, и, кстати, интересно. Оказывается, в юности Джим был хиппи, путешествовал по Америке стопом и вёл соответствующий образ жизни. А потом занялся спортом, тоже спонтанно, сначала йога, потом силовые, ну и пошло-поехало. Подрабатывал тренером, создал что-то вроде своей школы, и она имела успех. Потом уже пошли фитнес-центры. Короче, мужик оказался интересный. Надька слушала его истории, неприлично раскрыв рот, не скрывая удивления, время от времени восклицая по-английски:

— Великолепно!

Я даже один раз ее ущипнул за ногу, делая страшные глаза, но она только отмахнулась. Как ее муж я даже был почти готов приревновать к этому американцу, так беспардонно очаровавшему молоденькую девушку. Но ее неподдельный восторг сыграл нам на руку, Фостер, наслаждаясь такой реакцией, расслабился и проникся к нам ещё больше.

— Когда я увидел обложку журнала, — говорил он, — случайно, проходил мимо, первой мыслью было: какая красивая гармоничная пара. Я купил журнал, чтобы посмотреть на вас, и неожиданно заинтересовался интервью. Работая, я предпочитаю всегда отталкиваться от человека, важен контакт, некое единение. И вы мне безусловно нравитесь. Представляете, вы знакомы всю жизнь, а вместе всего год! И могли не сойтись, если бы не стечение обстоятельств. Такие знаки ведут нас по жизни, я ловлю их постоянно, доверяюсь вселенной, и потому уверен, что у нас с вами все получится. Думаю, мы можем приступить к обсуждению контракта. Завтра у вас будет время?