Не делай добра

Так много всего могло случиться, но теперь было уже слишком поздно.

Он вздохнул и накинул на Джонаса плед.

Шесть потерянных лет, внезапный дискомфорт Чарли из-за его внешности, а также то, о чем Джонасу нужно было с ним поговорить, все это могло подождать до утра.

Глава 4

Чарли проснулся от запаха бекона. Джонас, очевидно, все еще был здесь, в его доме, готовил завтрак. Ждал, когда Чарли выйдет, чтобы они могли поговорить о…

Чем-то. Чем-то серьезном, сказал Джонас.

Каждое утро, прежде чем встать с постели, Чарли посвящал минуту медитации. Он закрыл глаза, сосредоточился на своем дыхании и позволил эмоциям прийти. Он не пытался бороться с ними или изменить их. Он старался не называть их хорошими или плохими. Ему нужно было только признать их и принять.

Сначала любопытство. Что именно побудило Джонаса появиться здесь сейчас, спустя столько лет? Что было такого важного?

Где он был? Чем занимался?

Почему он ни разу не позвонил и даже не отправил электронное письмо?

Затем гнев. Чарли любил его, а Джонас продолжал жить своей жизнью, даже не потрудившись сообщить Чарли, куда он ушел и чем занимается.

Горе от того, что, возможно, они потеряли. Душевная боль от того последнего разговора была все еще свежа в его памяти.

Радость от того, что Джонас теперь здесь. Проблеск надежды на то, что, возможно, они смогут вернуть потерянное.

И, наконец, дискомфорт. Так или иначе, это должно было вызвать неловкость. А если бы Грей выбрал это утро для одного из своих неожиданных визитов?

Что ж, «дискомфорт» даже близко не подошел бы этому. Грей знал, что они друзья. Это никогда не было секретом. Но он определенно никогда не знал, насколько крепкой стала их дружба ближе к концу. Он был настолько поглощен своей собственной драмой, что никогда не осознавал, что Чарли оплакивал потерю Джонаса гораздо больше, чем Тэда.

Чарли, наконец, заставил себя вылезти из постели и побрел по коридору на кухню.

– Я не хотел засыпать у тебя прошлой ночью.
– Джонас переложил приготовленный бекон щипцами со сковороды на тарелку, накрытую бумажным полотенцем.

– Я не ожидал, что этот визит займет так много времени.
– Чарли включил электрический чайник, думая о Маккенне. У него было дурное предчувствие по поводу всего этого.

– Ты мог бы меня разбудить, - сказал Джонас, улыбаясь ему.
– Я был бы рад составить тебе компанию.

Чарли старался не ерзать.

– Я не хотел показаться самонадеянным.

– Всегда был джентльменом. Но в следующий раз, пожалуйста, веди себя сдержаннее.

За эти годы Чарли побывал во всевозможных сексуальных ситуациях, во многих из них с незнакомцами, и не испытывал смущения, но Джонас умел заставить его покраснеть. Если бы Джонас снимался в телешоу, его бы взяли на роль эксцентричного гея - закадычного друга, которого все любят, который вечно счастлив в одиночестве, но никогда не вписывался в романтическую сюжетную линию, потому что выглядел слишком милым и необычным, чтобы считаться сексуальным. Но на самом деле он всегда был поразительно откровенен в вопросах секса.

Чарли заваривал чай, пока Джонас раскладывал яичницу по тарелкам. Наконец, они сели за стол друг напротив друга. С минуту они ели в тишине, пока Чарли размышлял, какие вопросы задать в первую очередь.

– Ты собираешься рассказать мне, где ты был и почему вернулся, или заставишь меня допрашивать тебя?

Кривая ухмылка Джонаса ничуть не изменилась.

– Думаю, это зависит от техники допроса.

Чарли рассмеялся, но Джонас продолжал говорить.

– Я был в Сиэтле.

– Это объясняет хипстерские очки.

– Они очаровательны, правда? Я их обожаю. Жаль, что я не понял, что у меня близорукость, много лет назад.
– Он запил кусочек бекона апельсиновым соком.
– Там жила моя сестра, и она позволила мне пожить у нее первые несколько недель, пока я не смог встать на ноги.

Чарли смутно помнил, что Джонас говорил о Шелли. Они были сводными братом и сестрой. Отец Джонаса, помощник главного тренера Национальной футбольной лиги, за свою карьеру несколько раз менял команды и города. Он также менял жен. Шелли была дочерью его первого брака. Джонас был третьим ребенком в семье и на пятнадцать лет моложе своего единственного брата.

– Я и не подозревал, что вы, ребята, были близки.

– Сначала мы не были близки. Но я только что ушел от Грея, а она только что развелась со своим мужем. Мы оба были взбешены и жалели друг друга. К тому же у нас был один и тот же никчемный отец.

Дело не в том, что отец Джонаса был жестоким человеком, но он был слишком занят работой, чтобы заниматься такими несущественными вещами, как дети. Он работал по восемьдесят часов в неделю в течение многих лет, пока не умер от сердечного приступа прямо на футбольном поле во время тренировки. Он заработал кучу денег и должен был оставить своим двум детям солидное наследство, но из-за непомерных трат, вкуса к дорогому и алиментов на четырех жен, детям оставалось меньше, чем кто-либо ожидал. Он оставил Джонасу небольшое наследство и кучу обид.

– Чем ты занимаешься?
– Спросил Чарли.
– Работаешь?

– Я наконец-то защитил диплом.

– «Детское развитие»?

Он кивнул.

– Я работал в детском саду. Мне там понравилось.

– И я уверен, что дети любят тебя.

Он ухмыльнулся.

– Что тут может не понравиться, верно?
– Он быстро посерьезнел, возможно, решив, что комментарий прозвучал слишком близко к истине.
– Экономика свободного заработка пошла мне на пользу.

– Ты имеешь в виду свое искусство?

– У меня есть профили на «Файверр» (популярная биржа, где фрилансеры продают услуги, а клиенты ищут исполнителей) и «ДевиантАрт» (популярный портал для фотографов, иллюстраторов и писателей...). За последние несколько лет у меня было приличное количество заказов, достаточно, чтобы я мог работать неполный рабочий день в детском саду. На самом деле, у меня есть два проекта, над которыми я должен работать сейчас.

– Это просто фантастика.

– Это было здорово. Я работал с детьми и зарабатывал деньги своим искусством. И мы с Шелли были очень близки. Она была моей лучшей подругой там. Какое-то время все было идеально.

– Итак, что случилось?

Джонас вздохнул и отодвинул тарелку.

– У нее был поликистоз почек.

Чарли знал основы этого заболевания, но не сталкивался с ним лично.

– Это наследственное, верно?

Джонас кивнул.

– У меня его нет. Но она справилась. Диагноз ей поставили три года назад.
– Чарли отметил прошедшее время, но подождал, пока Джонас расскажет историю.
– Она два года ждала пересадки почки.

– Но так и не получила ее?

Джонас покачал головой.