Не ходите девки в лес

– Оля, ты смогла бы найти, где находится тот дом, куда тебя затащили?

Я задумалась и неуверенно ответила:

– Не знаю… Попробовать надо.

– Ну какие-нибудь опознавательные знаки ты помнишь?

– Там… Машина стояла, – припомнила я.

– Какая машина? – оживился Жора. – Модель, номер?

– Ну номер-то я, конечно, не запомнила. Но точно помню, что это были «Жигули». По-моему, синего цвета…

– Синего? – Жора резко повернулся ко мне.

– Ну да, а что?

– Ничего. Просто припомнил один разговор.

– Жора, я, кстати, тоже хотела поговорить насчет этой машины, ты мне напомни потом, а я пока дорасскажу.

Дальше я рассказала про подростков, а под конец, краснея, выложила историю с конфетами, говорить о которой мне было больше всего стыдно. Я чувствовала себя, как Шура Балаганов, перепиливший гири гражданина Корейко в надежде, что они золотые.

Тут Жорины брови поползли вверх.

– Так, Оля, – он легонько похлопал мне по плечу. – Ты уверена в том, что говоришь?

– Да, а что? – спросила я, боясь, что Жора принимает меня за умалишенную.

– Дело в том, что я не посылал к вам никакого человека! – выдал Жора.

Я почувствовала, как у меня в голове забулькала какая-то каша. Я ничего не понимала, абсолютно ничего!

– Как не посылал? – пролепетала я, хватаясь руками за лавочку и боясь упасть, так как во всем теле ощущалась липкая слабость. – А кто же тогда это был?

– Не знаю, – серьезно ответил Жора. – Я просто подумал, что нет смысла кого-то присылать, потому что я сам смогу приехать после обеда. Вот я и приехал, чтобы рассказать тебе новости. А ты мне говоришь совершенно невероятные вещи.

– Господи, Жора, я боюсь! – снова заплакала я.

– Чего ты боишься? – удивился Жора.

– Я тут совсем одна, мне плохо, на каждом шагу какие-то маньяки… Мне хочется забиться куда-нибудь в угол, в какое-нибудь закрытое помещение, где меня никто бы не достал!

– Тогда тебе нужно сесть в тюрьму, – пошутил Жора.

Он продолжал что-то говорить, но его мысль вдруг завладела моим воображением.

– Жора! – я схватила Овсянникова за рукав и посмотрела на него, так возбужденно блестя глазами, что Жора поперхнулся и замолчал.

– Что? – осторожно спросил он.

– А ведь это идея! – выкрикнула я. – Мне нужно сесть в тюрьму! Вместо Полины!

– Что-о-о? – глаза у Жоры расширились до размера старых пятаков.

– Жорочка, пойми меня правильно, – принялась уговаривать я его. – Все равно от меня нет никакого толка. Все равно я ничего не могу сделать. А Полина – она сразу все сделает как надо. Ну ты же знаешь, какая она умная! А я все только порчу. Полину нужно срочно освобождать! Ты же не будешь заниматься этим делом.

– Нет, я, конечно, могу заниматься… По мере сил. В свободное, так сказать, от работы время, – начал оправдываться Жора. – Ради освобождения Полины, я, конечно, сделаю все, что смогу…

– Ну Жора! – я всплеснула руками. – У тебя на это уйдет бог знает сколько времени! А Полина все вмиг разрулит, ты же ее знаешь!

Жоре наверняка было не очень приятно слушать, что его бывшая жена сможет справиться с расследованием лучше, чем он – человек, которого к этому обязывает профессия. Я заметила, что он колеблется.

– Ну Жорочка! – я схватила Овсянникова за руки и принялась тормошить. – Ну скажи, что ты согласен!

Жора открыл было рот, но тут же закрыл его снова. Потом опять открыл, уже очень решительно, и не менее решительно произнес:

– Нет! Нет, нет и нет! Это невозможно! Это черт знает что!

– Почему? – сразу же спросила я.

– Да потому что невозможно, и все! Как ты себе это представляешь?

– Очень просто! – сразу же заявила я. – Мы пойдем к Полине будто бы на свидание. Я быстренько переоденусь в ее вещи, а она в мои. И… все! Я остаюсь на месте Полины, а она уходит с тобой как Ольга. Вот и все! – я сделала легкий жест рукой в воздухе.

– «Вот и все!» – передразнил меня Жора и тоже сделал какой-то легкомысленный жест. – Как у вас все просто!

– Ну а что здесь сложного-то? – пожала я плечами.

– Да ни фига! – Жора начал злиться. – Во-первых, тебя никто не оставит с Полиной наедине! Вот тебе главная причина! И вообще… Поменяться местами – это нарушение закона. А я не собираюсь на это идти! Боже мой, сколько раз я уже это делал! – Жора схватился за голову. – Если б кто знал, меня бы уже давно погон лишили!

– А ты что, не можешь добиться, чтобы нас оставили? – удивленно спросила я. – Жора, нам нужно всего пару минут! Всего-навсего! И мы все успеем. А ты за дверью постоишь, чтобы не быть вовлеченным в этот сговор. Ты вообще как будто ничего не знаешь, раз уж ты так трясешься за свои погоны!

– Да, представь себе, трясусь! – закричал Жора. – Потому что не хочу потом оказаться без работы и жить на то, что мне подаст сестра!

Это был прямой намек на меня. И намек очень оскорбительный. Настолько оскорбительный, что я гордо выпрямилась и стала подниматься с лавочки.

Жора понял, что сказал лишнее, и заерзал по лавочке.

– Оля, Оля, подожди! – виноватым голосом заговорил он. – Ну не обижайся, ты все не так поняла. Я просто хотел сказать, что не хочу идти на сумасшедший, необдуманный поступок, который еще неизвестно, принесет положительный результат или нет! Оля! Оля!

Я удалялась. Жора вскочил с лавочки и пошел за мной вдогонку. Догнав, он взял меня за руку и повернул к себе.

– Вы, сестры Снегиревы, просто ненормальные! – с тяжелым вздохом произнес он. – Причем обе! Ну ладно, хорошо, я согласен попробовать. Но совершенно не уверен, что из этого что-нибудь выйдет. И еще: я выйду, а если вас там засекут с переодеванием, имейте в виду – я вас покрывать не буду! С меня хватит!

– Спасибо, Жора! – кинулась я на шею Овсянникову и целуя его в обе щеки. – Спасибо! Я всегда знала, что ты настоящий друг!

– Идиот я просто, – пробурчал Жора. – Садись в машину!

– Сейчас, я только сбегаю предупрежу Наташку, что ненадолго уеду! – с этими словами я понеслась к дому Скворцовых.

Вскоре мы с Жорой уже мчались по пыльной дороге в Тарасов, и Жора рассказывал мне, как обстоят дела.

– Жора, что, Полина серьезно влипла? – спросила я с тревогой.

– Да нет! – махнул рукой Жора. – Не сегодня-завтра отпустят. Просто этот – как его, Прохоров, что ли? – напел там своему дружбану из Волжского РОВД про Полину, вот тот и уперся. Я уже ездил, все объяснил. Как только будут готовы результаты экспертизы, из которых будет ясно, что Дрюня ни при чем, так и Полину сразу выпустят. Ее и держат-то из-за этой дурацкой путаницы в показаниях. Ну, там свидетели не разберутся никак, кого они видели – то ли тебя, то ли ее. Да еще думаю, Прохоров побоялся, что Полина со своим любопытством и прямыми вопросами будет мешать ему свои делишки проворачивать. Вот и упрятал ее пока подальше, чтобы не мельтешила. От тебя, как он решил, вреда не будет.