Не ходите девки в лес
Шрифт:
– Ну я же говорила, что еще зайду к вам, – улыбнулась я. – Вот и зашла.
– Да мы что, да мы ничего, мы только рады, – забормотал один из мальчишек. Другие согласно закивали.
Они даже повскакивали со своих мест и стояли вокруг меня, переминаясь с ноги на ногу.
– Мы еще раз извиниться хотим, – сказал один. – Зря мы тогда так с вами…
– Ладно, ладно, – улыбнулась я. – В следующий раз только с другими будьте повежливее, хорошо? А то снова на каратистку нарветесь.
– Да мы чумимся просто! – сказал худенький парнишка в джинсах, которому я в свое время повредила
– Мы никого обижать не хотим, – добавил другой.
– А чего тогда к девчонке прицепились? – строго спросила я.
– Да мы ничего ей плохого не хотели! – сказал худенький. – Что мы, Катьку, что ли, не знаем? Просто она так смешно всегда пугается и писк поднимает. Умора!
Он перехватил мой нахмуренный взгляд и сразу умолк.
– А меня в прошлый раз как встретили? – грозно сдвинула я брови.
Мальчишки стали наливаться краской.
– Да мы пошутили просто! – смущенно сказал худенький. – Неужели вы думаете, что мы могли бы?
– Не сомневаюсь, что могли бы! Если бы вам позволили. Ладно, хватит об этом. Мне бы о руководителе вашем с вами поговорить.
– О Викторе Михайловиче? – сразу спросил худенький. – А что вас интересует?
– Меня интересует, как он вам доверяет мастерскую? – начала я издалека.
– А что? – удивились все разом. – Чего такого-то? У него дел полно, и в город он часто уезжает. А мы тут все знаем, работаем сами.
– Слушайте, а когда мы с вами впервые в лесу встретились, кто же в мастерской оставался?
– Он и оставался. И вот еще Санек с Мишкой, – худенький показал на двух мальчишек.
Те согласно закивали.
– И Виктор Михайлович с вами был?
– Да.
– А во сколько вы пришли? Утром, я имею в виду?
– Утром… Да рано вроде пришли. Восьми еще не было, это точно, – сказал Санек.
– Ни фига, – возразил Мишка. – Позже.
– Это ты позже, – сразу же сказал Санек. – А я рано пришел. Я как раз в ту ночь гулял долго, не хотел домой идти, чтобы мать не будить. Ну и пошел сюда. хотел подождать Виктора Михайловича. А он уж тут.
– Так, стоп, во сколько это было? – быстро спросила я.
– Да около шести утра.
– И Виктор Михайлович никуда не отлучался?
– До обеда точно нет. А потом ходил по делам. А что?
– Да так, ничего. Проверяю просто.
Мальчишки насторожились.
– Вы это… – сглотнув слюну, проговорил Санек. – Если думаете чего на Виктора Михайловича, лучше выкиньте из головы. Он знаете, какой человек мировой? Таких бы побольше…
– Да, да, – загалдели мальчишки. – Вы не вздумайте про него чего плохо подумать, – они разволновались и теперь соображали, не сболтнули ли чего лишнего.
– Да я и не думаю, ребята, не волнуйтесь, – улыбнулась я. – Я Виктора Михайловича знаю. Да можно сказать, в его доме живу в гостях. Так что разве я могу ему зла желать?
Мальчишки более-менее успокоились.
В этот момент в мастерскую вошел Виктор Михайлович.
– Оля? – удивился он, увидев меня. – Ты какими судьбами?
– Вот знакомлюсь с вашими подопечными, Виктор Михайлович, – улыбаясь, ответила я. – Изучаю, так сказать, психологию современных подростков.
– Ах да,
ты же у нас психолог, – он улыбнулся в ответ. – Ну и как?– Нормальные ребята, – серьезно ответила я. – Думаю, что в немалой степени благодаря вам.
Я заметила выражение гордости: возникшее на лицах мальчишек. Им явно было приятно это слышать.
Виктор Михайлович коротко кивнул и повернулся к пацанам.
– А что же вы, ребята, гостью даже чаем не напоили? – спросил он мягко.
– Да мы хотели, мы собирались, – засуетился Санек. – Да все как-то… Разговорились мы.
– Спасибо, Виктор Михайлович, – поблагодарила я. – Я не хочу. Только что же из дома. Я пойду, до вечера.
– До вечера, Оля.
Ребята тоже нестройно попрощались со мной, а Санек даже выкрикнул напоследок, чтобы я заходила в любое время.
Я видела, как они уважают своего наставника и радовалась в душе. Радовалась, что он ни при чем. Ведь в восемь утра, когда погибла Соня, он был в мастерской. Собственно, я и не предполагала ничего другого. Сердце мое просто пело. Как все-таки радостно осознавать, что человек, который тебе глубоко симпатичен, не преступник.
Я шла по дорожке, и настроение мое было приподнятым. С самого утра я ощущала огромный душевный подъем, и была уверена, что все закончится хорошо, у меня все получится, я раскручу эту историю, причем уже совсем скоро. В этом я не сомневалась.
Теперь мой путь лежал к Катьке. Но дело в том, что я не знала, где ее найти. Черт, что же я не спросила у мальчишек-то? Видно, КПЗ плохо повлияло на мою память. Как бы еще не стать такой же рассеянной, как Ольга.
Пришлось возвращаться к Скворцовым. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что никого нет дома. Странно, очень странно. Куда это они могли деться? Ну Светлана Дмитриевна еще ладно, мало ли, какие у нее дела, а Наташка-то куда запропастилась? Чтобы вытащить эту болезненную девочку из дома в такую рань, нужны очень серьезные причины.
Потоптавшись по дому, я решила заглянуть к Маньке Сарафановой. Может быть, она скажет, где мне найти Катьку?
Но и Маньки дома тоже не оказалось!
Повернувшись, я пошла по дорожке, перебирая в памяти, кого еще я знаю в Зоналке. В голову лез почему-то только участковый Прохоров. Но встречаться с ним мне совершенно не хотелось, поэтому я все-таки вернулась в мастерскую.
Мастерская также была пуста. На двери висела записка «Уехал в город, буду к вечеру».
Отлично! Виктор Михайлович укатил по делам, а его пацанва, конечно же, пошла искать себе занятие поинтереснее. Ищи их теперь, свищи!
Черт, как неохота тащиться к Прохорову! Но, видно, делать больше нечего.
Я пошла тихо-тихо, надеясь наткнуться на кого-то из знакомых по дороге, у кого можно узнать насчет Катьки.
Но как назло в такой момент никто не встретился.
Дойдя до дома Николая Трофимовича, стоящего почти на берегу реки, я остановилась у калитки, задумчиво покусывая губу, потом решительно толкнула калитку.
Николай Трофимович был, как выяснилось, в бане. Об этом сообщила мне его жена. Я обрадовалась и задала ей вопрос насчет Катьки, на что она мне ответила: «Не могу сказать.»