Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Не хотите ли чашечку чая? Английские будни русских жён
Шрифт:

Я же имела дело с русскими женщинами, большинство из которых замужем за иностранцами, не владеющими русским языком. Других носителей русского языка в округе нет или их так мало, что они едва ли могут повлиять на речевое развитие детей. Поездки на «историческую родину» редки, бабушки тоже нечасто балуют внуков своими визитами. Но самый сокрушительный удар неокрепшему русскому языку нанесли английские школы и садики, которые с первого дня замотивировали детей подвинуть мамин «неприкладной» русский и переключиться на универсальный английский. В какой-то момент дети и вовсе стали просить мам не говорить с ними по-русски на публике, чтобы не выделяться из среды одноклассников. И тогда мамы забили тревогу и начали возить детей по выходным в русские школы, которых в Лондоне и его окрестностях на сегодняшний день насчитывается больше двух десятков. Цель таких школ и детских садов – не столько обучить формальной грамматике, сколько вовлечь детей в непосредственное общение с учителями и сверстниками через игры, чтение книг, песни, танцы и даже создание поделок, как это происходило

бы в естественной русской языковой среде. Подобные занятия активируют полузабытый родной язык детей и побуждают использовать его для выражения своих мыслей и чувств. Идея, безусловно, замечательная, вот только мало что удаётся воссоздать (или привить) за три часа в неделю. Особенно, если в остальные дни ребёнок не использует русский язык вообще.

Проведя опрос своих русскоязычных знакомых с маленькими детьми, я обнаружила: каждая семья с утраченным русским языком отличается от другой – как, согласно Толстому, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Сказать однозначно, что кто-то преуспел, а кто-то проиграл, нельзя. Разные факторы влияют на процесс, и нет чётких критериев успеха на этом поприще, как нет и однозначного толкования понятия «образцовый билингв». Ибо что считать победой? Допустим, ребёнок хорошо говорит и понимает по-русски. Замечательно, но ведь другой, кроме этого, может по-русски читать и даже писать. А что именно он читает: вывески на улицах или романы Толстого? Пишет бабушке по скайпу или умеет вести деловую переписку? Как сравнить беглость, словарный запас и разнообразие грамматических конструкций разных детей, которые в принципе по-русски говорят? Есть ли у них иностранный акцент? Смогут ли они получить работу с использованием русского языка? Сойдут за своих в разговоре с русскими? Понимают ли они шутки и крылатые выражения, знают ли сленг? И если ответ на любой из этих вопросов «нет», следует ли это считать поражением?

Хочу поделиться несколькими историями подобных лингвистических экспериментов (ввиду вышесказанного у меня язык не поворачивается назвать их историями успеха или провала). Надо отметить, что большинство детей, о которых идёт речь, ещё не достигли и десятилетнего возраста, поэтому принимать собственных независимых решений, связанных с изучением русского языка, не могут.

Марина из России. Муж-англичанин хорошо говорит и понимает по-русски, несколько лет жил и работал в России, поэтому девушка сразу установила правило: дома говорим только по-русски. Папа-иностранец, не исключённый из семейного общения ввиду незнания языка жены, всегда большое подспорье. В связи с относительной близостью Лондона к Москве, родному городу мамы, и частыми командировками Марины на историческую родину мальчики несколько раз в году видятся с бабушкой, дедушкой и другими членами семьи. Те, в свою очередь, приезжают в гости, разговоры по скайпу практически ежедневные, и в результате перед поступлением в школу оба мальчика вполне прилично говорили по-русски.

Надежда из Латвии. Будучи квалифицированным преподавателем иностранных языков и лингвистом от природы (свободно говорит на четырёх языках – русском, латышском, английском и португальском, также неплохо знает польский и шведский), молодая мама приложила все усилия, чтобы её дети от мужа-бразильца росли трёхъязычными. Для того, чтобы её старшая дочь общалась с бабушкой по-русски, понадобились не только визиты бабушки, но и посещение русского детского сада три раза в неделю, горы книг на русском языке и сильная мотивация мамы, которая поставила цель и методично шла к ней. Дочь, не будучи, по определению Нади, природным лингвистом, к семи годам довольно хорошо говорит по-русски, свободно общается и по-английски. Португальский, для овладения которым не было приложено столько усилий – слабое звено. Дочь понимает отца, но объясняется по-португальски с трудом, ввиду ограниченного словарного запаса. По мнению Нади, главным фактором успеха стало то, что девочка никогда не ходила в английский детский сад и не имела англоговорящих нянь, а до школы воспитывалась исключительно мамой.

В другой семье с аналогичными стартовыми условиями (мама русская из Литвы, папа из Португалии, между собой родители говорят по-английски) старшая дочь намного лучше говорит по-португальски просто потому, что проводила большую часть времени с папой, в то время как мама занималась карьерой. При этом папа оказался достаточно разговорчивым.

В ещё одной трёхъязычной семье (мама русская из Латвии, папа из Бразилии), решающую роль сыграла бабушка, живущая с семьёй дочери. Бабушки, которые занимаются воспитанием внуков, имеют неоспоримое преимущество в определении детских лингвистических приоритетов: у них много свободного времени, они любят поговорить и при этом не знают английского языка, поэтому отвечать им на более удобном английском бессмысленно. В этом случае девочка до школы тоже не ходила ни в какие детские сады, воспитывалась исключительно мамой и бабушкой, и для неё самым слабым звеном оказался английский. Что, впрочем, никого не беспокоило, потому что очень трудно не заговорить по-английски, обучаясь в английской школе. Я была поражена, насколько хороших результатов достигли две женщины в этом случае, а мама скромно пояснила, что девочка – болтушка от природы, обожает общаться и, будь в их окружении больше англичан, она, вполне возможно, так же бойко тараторила бы по-английски.

Ирина из Эстонии. Тоже прирождённый лингвист (владеет русским, эстонским, английским, немецким), но английский стал её основным языком общения задолго до рождения детей, поскольку Ирина и высшее образование

получала в Англии, и карьеру строила на английском. Муж-немец не знает русского языка, за исключением нескольких расхожих слов и фраз. Начав говорить с детьми по-русски, Ирина переключилась на английский, когда дети выразили явное предпочтение этому языку. Отчасти потому, что побоялась потерять контакт с детьми, которые, как ей казалось, не понимают, когда мама говорит по-русски, отчасти потому, что английский стал для неё самой таким же родным, как русский. Когда дети перестали использовать русский вообще, бабушка отказалась с ними оставаться, потому что не может с ними договориться. Ирина начала возить детей в русскую школу по выходным, но занятия раз в неделю без других поддерживающих факторов восстановить русский язык не смогли.

Гульнара из Узбекистана. Сама преподаватель иностранных языков и носитель французского, узбекского, русского и английского, она вывезла дочь из Узбекистана в пятилетнем возрасте. То есть, русский язык был для девочки родным, как и для её младшего брата. В семье с детьми продолжали говорить по-русски, родители общались между собой на русском, мама со временем стала преподавать его иностранцам, и не было никаких причин утратить родной язык. Однако девочка-подросток сделала выбор в пользу английского и отказалась отвечать родителям по-русски. По счастью, это решение не стало окончательным, потому что в возрасте четырнадцати лет она внезапно осознала, что сдать экзамен по русскому языку будет намного легче, чем любой другой, и пришла к маме с предложением подготовить её к экзамену. Этот случай наглядно свидетельствует о том, что в ситуации с уровнем русского языка ничто не является однозначным и окончательным. Ситуация почти полного провала сменилась быстрым взлётом, и ещё неизвестно, какие решения девочка примет в будущем.

Оксана из Восточной Украины, тоже преподаватель русского языка в Лондоне. Обе дочери родились в Англии, у папы русский родной, дома говорят по-русски, с бабушками общение тоже на русском. Опять же, достигнув подросткового возраста, девочки говорить по-русски отказались. Мать с отцом продолжают обращаться к ним на русском, девочки отвечают по-английски. Им так проще и удобнее. Не надо ломать голову и искать подходящие слова. Не надо выслушивать замечания по поводу выбора грамматических конструкций. А мама прекрасно понимает по-английски. Но этот номер не проходит с бабушками. Оксана отмечает, что после каждых летних каникул, проведённых в Украине, русский язык девочек совершает огромный скачок.

Юлия из России. По образованию русист и переводчик с английского языка, в Лондоне также преподаёт русский. Как профессионал, она считает, что в этом деле нужна такая же дисциплина, как и в любом другом, это касается и обучения собственных чад. Характер у мамы строгий, поэтому русский язык в доме изучается серьёзно и системно, с выполнением упражнений и внедрением новых слов. Дети посещают русскую школу по субботам, два раза в неделю выполняют домашнее задание и готовятся сдавать школьные выпускные экзамены по русскому языку. У ближневосточного папы намного более расслабленный подход к изучению арабского, соответственно и арабский у детей тоже более расслабленный – исключительно для домашнего общения.

Встречаясь на детской площадке с русскоязычными мамами, которые общаются со своими детьми по-русски (собственно, именно так я их и вычисляю), я всегда спрашиваю, как им удалось достичь такого результата. Польщённые женщины рассказывают практически одну и ту же историю: занимались своими детьми сами, никому их не передоверяли, читали русские книжки и смотрели русские мультфильмы. И, как правило, потребовалось много-много дисциплины, прежде всего со стороны самой мамы. Потому что трудно продолжать говорить с ребёнком по-русски, когда он тебя не понимает и не делает, чтo ты просишь. Когда он упорно отвечает по-английски. Когда свёкры говорят, что ребёнку, растущему в Англии, нужен прежде всего английский, и вообще не надо насаждать ему два языка одновременно, а то у него шизофрения разовьётся. Когда папа считает, что не участвует в семейном общении на равных, и просит в его присутствии говорить с детьми на языке, который он понимает. Когда о том же просят английские подруги, соседи и гости. Когда в дом приходят школьные друзья ребёнка, которые тоже по-русски не говорят. Когда просто не хочется привлекать внимание к тому факту, что ты иностранка, обращаясь к ребёнку по-русски в общественном месте.

Если говорить о собственном опыте, то мои дети слишком малы, чтобы делать какие-то выводы. Скажу только, что несмотря на весь энтузиазм, целеустремлённость и самодисциплину мамы, одних лишь её усилий недостаточно. Необходимо обеспечивать целый ряд других факторов, и пока мои дети ещё не определились с доминантным языком я должна создать им среду, в которой их русский язык может развиваться.

После прочтения нескольких книг о билингвизме пришлось попрощаться с иллюзией, что мои дети когда-либо будут говорить, читать и писать по-русски так же свободно, как я, просто потому, что невозможно обеспечить такой уровень языка вне русскоязычной среды, а расстояние между Лондоном и моим родным городом, сложности в оформлении виз, возраст и здоровье моих родителей и пандемия коронавируса пока что никак не способствуют возможностям русскоязычного общения. К сожалению, даже опыт специально организованных мероприятий с детьми из других русскоязычных семей, которое так поощряется умными книгами про билингвизм, свидетельствует о том, что дети всё равно выбирают средством общения английский язык, а их русские мамы в присутствии английских и прочих иностранных мужей тоже автоматически переходят на английский.

Поделиться с друзьями: