Не матом единым

– Я вам, екэлэмэнэ, - орал на четвертокурсников декан и вдруг увидел спящего под одеялом человека, - А это что за мешок?
– ткнул он толстым пальцем на тякучевскую кровать.

– Тякучев болеет, - сказал кто-то очень робко.

– Тякучев? Болеет?
– глаза декана стали похожи на чайные блюдца, Хотелось бы знать, чем же он болеет?

Декан сделал два шага к кровати и сорвал одеяло с тела Тякучева.

Тякучев спал нагишом.

– Подъем!
– голосом пьяного прапорщика чуть ли не в самое ухо Тякучева заорал декан.

В ту же секунду Тякучев в чем мать родила навытяжку стоял перед деканом - сработала старая армейская привычка.

– С похмелья?
– не дав прийти в себя ещё непроснувшемуся Тякучеву, спросил декан.

– Так то...
– хотел сказать Тякучев, но тут же опомнился, - Никак нет, Илья Яковлевич!

– Спите екэлэмэнэ, - стал ходить вокруг голого Тякучева декан, - А лексикологию за вас Пушкин будет сдавать? И что у вас в комнате за безобразие! Бутылки всюду, баб голых на стены понавесили, запах, словно в свинарнике...

Тут его взгляд упал на тумбочку в засечках.

– Чья тумбочка?
– тут же спросил он.

– Моя, - ответил голый Тякучев, прекрывая ладонями свой детородный орган.

– А почему она выглядит, как стиральная доска?

– Была такая...

– Врешь, екэлэмэнэ! Это ты из неё гармошку сделал! Зачем ты это сделал?

Отрицать свое умение в выпиливании было бесполезно и Тякучев решил схитрить:

– Это я, Илья Яковлевич, отмечаю сданные экзамены и зачеты.

– Не понял!? Ну-ка объясни, каким это образом тумбочка стала зачетной книжкой?
– и декан провел пальцем по засечкам.

– Глубокие - экзамен сдан на отлично. Средние - хорошо. Маленькие засечки - провал или пересдача...
– врал Тякучев

Декан поковырял свежую засечку:

– Не верится, Тякучев, чтоб у тебя столько отличных отметок было. Вот эта свежая - за что?

– По зарубежной литературе.

– Я ведь проверю!

– Ради Бога, Илья Яковлевич.

Декан наморщил лоб, не зная, что бы ещё сказать Тякучеву и остальным жителям комнаты. Развернулся и пошел вон, лишь около двери пробурчав: "Надо же, всю тумбочку испохабил, екэлэмэнэ!"

– Экзаменов много, Илья Яковлевич. Вон шестьдесят уже сдали. И это за три с половиной года! А сколько ещё сдавать!

Декан резко остановился и бросил:

– Ты бы Тякучев, между нами мальчиками говоря, лучше бы на хрену у себя эти засечки ставил, чем казенную мебель портить! Понял?

– Понял, - вздохнул Тякучев, показывая всем своим видом, что прочувстствовл момент.

– По-о-о-нял, - передразнил его декан, - Не нижней головкой нужно думать, а верхней! Чтобы через десять минут были все в аудитории.

Дверь с треском захлопнулась. Все обитатели комнаты повалились снова на кровати от хохота. Только Тякучев, натягивая плавки, вслух рассуждал:

– Если проверит мои экзамены и зачеты, то у меня за четыре года столько брюнеток, то есть пятерок, ни за что не набертся...

– Не нижней головкой думать надо...
– сказал ему сосед, пародируя голос декана.

1996 г.

НА ХИТРУЮ ПОПУ...

Когда баскетболисты ЦСКА играли очень важный для себя матч с клубом "Маккаби" из Тель-Авива, диктор объявил по стадиону, что у соперников произошла замена. На площадку вышел самый высокий израильский игрок румынского происхождения Константин Попа. Рост нападающего был 2 метра 20 сантиметров. На майке нападающего красовались буквы "Popa".

По трибунам прокатился ехидный смешок: "Попа - в жопе". К этому времени ЦСКА выигрывал целых двадцать очков, и победа, казалось, была обеспечена.

Сосед по трибуне посмотрел в программку, и, видимо не найдя нужной информации, тронул меня за локоть:

– А у нас есть кто-нибудь выше?

– Кого выше?
– не понял я, о чем спрашивает сосед.

– Ну, этого - жопы?

– По-моему нет, - спокойно вместо меня ответил сосед справа. Ответил так, как будто фамилия игрока и в самом деле была Жопа и не вызывала в нем никаких удивлений.

– Два двадцать! Надо же! Хорошая палка дерьмо мешать...
– покачал головой сосед.

В это время Попа забросил мяч в корзину армейцев и сократил разрыв в счете.

– Эй, жопа!
– раздались крики и свист с трибун.

– Задницу прикройте, - дал совет то ли игрокам, то ли тренеру мой сосед.

По всему было видно, что баскетболист Попа был ещё игроком молодым и неопытным. К удовольствию публики он несколько раз промахнулся по кольцу и его заменили. Вытирая пот со лба, он уселся на лавочку запасных.

Во втором тайме израильтяне прибавили в скорости и меткости бросков, а игроки ЦСКА потеряли кураж и нити игры. Разница в очках быстро сокращалась.

Попа по-прежнему сидел на скамейке запасных, а по трибунам то здесь то там радовалось:: "Вот жопы, надо же - догнали!"

Не было пределов возмущению и у моего соседа. Надо сказать - ругался он мастерски. Но почему-то во всех грехах обвинял он не баскетболистов ЦСКА и не команду "Маккаби" а одного лишь высокого Попу, который мирно и тихо по-прежнему сидел на скамейке запасных.

Израильтяне сделали трехочковый бросок.

– Жопа с ручкой, - прокомментировал мой сосед.

Кто-то мастерски выполнил штрафные, и сосед опять обвинил в неудачах ЦСКА Попу:

– Здравствуй, жопа, Новый год. Так и проиграем.

Когда команды в очках сравнялись, сосед упавшим голосом заметил:

– Видимо, шире жопы не пукнешь, так же как и выше члена не прыгнешь!

Наши опять вырвались вперед и сосед тут же отреагировал:

– Попутного хрена вам в задницу...

ЦСКА оторвался на пять очков, что болельщик с явным воодушевлением тут же откомментировал:

– Мы вам покажем, как жопой гвозди дергать!

Надо признаться, что самые искусные и виртуозные выражения, которыми болельщики и мой сосед награждали израильтян, я специально опустил, дабы мой рассказ не стал пособием по нецензурным выражениям российского болельщика.

...Когда раздался финальный свисток и игроки и тренеры принялись поздравлять друг друга, мой сосед, довольный и с улыбкой во все лицо, встал с кресла. Он отечески похлопал меня по плечу и сказал:

– Знай наших! Ведь на хитрую попу всегда найдется хрен с винтом!