Не мешайте палачу

– А у нас она действительно есть? – подал голос полный человек в несколько мятом костюме.

– Будет, – тонко улыбнулся Хозяин. – Но афишировать это мы не должны. Нужен другой предлог. А после того, как все случится, военачальник узнает, кому он обязан счастливым избавлением от позора. Как знать, может быть, и от смерти, если штурм затянется и станет серьезным. Это очень тонкая интрига, господа. В ней, пожалуй, больше психологии, нежели всего остального. Военачальники – люди гордые, они никому не прощают подозрений в собственной профессиональной несостоятельности. У него даже и мыслей таких быть не должно.

– Я предложил бы другой вариант, – вступил в разговор стройный красивый мужчина лет пятидесяти. Представляя его Чинцову, Хозяин назвал его имя – Антон Андреевич. – Принадлежность этого военачальника к команде Президента известна всем. Если нам удастся раздуть конфликт между ним и другими руководителями Министерства обороны, обиженные на него военные отвернутся от Президента. И, естественно, примкнут к нам, ибо именно мы олицетворяем тот режим, при котором армия в чести и почете. Но я согласен, что для этого конфликта очень продуктивно было бы использовать ситуацию вокруг штурма Грозного.

– У вас уже есть готовая комбинация? – осведомился Хозяин.

– В целом есть задумки, – кивнул Антон Андреевич. – Но для этого нужен человек из штаба войск Дудаева. Есть у нас такой?

– Найдем. Излагайте свой вариант, Антон Андреевич.

– Спецслужбы российской стороны получили, как вам известно, информацию о том, что штурм Грозного планируется на 23 февраля. Войска были приведены в готовность, но штурм не состоялся. Из стана Дудаева просочилась информация о том, что штурм перенесен на 10 марта. Эту информацию спецслужбы и доложили руководству армии. Нужно договориться с Дудаевым о том, чтобы начать штурм раньше. Мы должны будем точно знать о времени его начала. И это должен быть день, когда наш военачальник будет в Чечне. За несколько часов до начала штурма он оттуда уедет, и это надо будет устроить очень тонко. Я полагаю, здесь неоценимую помощь нам окажет господин Чинцов. Вторым этапом комбинации будет публичное высказывание кого-нибудь из крупных руководителей о том, что спецслужбы в этой ситуации не сработали. Тут надо будет понагнетать немножко, заявить, что в Министерстве обороны разведработа в провале. А после этого намекнуть через прессу, что спецслужбы, напротив, сработали на совесть и точно установили время начала штурма. Дескать, именно поэтому наш военачальник и удрал из Грозного, чтобы не принимать на себя командование и не демонстрировать всему миру свою профессиональную несостоятельность. После этого ему ничего не останется, кроме как сдать ГРУ на съедение общественности со всеми потрохами. У него ведь будет только два выхода: либо признаться в своей трусости, либо подтвердить, что разведка работает плохо. Первое, как вы правильно заметили, исключается. Остается второе. Он обрушится с критикой на разведку, и свою, и нашу, то есть ФСБ. Будет добиваться снятия руководителей и коренной перестройки работы спецслужб. Он начнет сдавать своих друзей и соратников. И после этого они отвернутся от него и примкнут к нам.

– Заманчиво, – покачал головой Хозяин. – Но почему вы исключаете третий вариант? Он может признать, что спецслужбы сработали так, как нужно, но он обязательно должен был уехать из Грозного. И причину приведет очень вескую. Вполне уважительную. Ведь на самом-то деле без такой причины он оттуда и не уедет в спешном порядке. И никакого конфликта не получится. И разведка хорошая, и военачальник не трус. Тогда как?

– А вот тут мы и должны постараться сделать так, чтобы причины спешного отъезда из Грозного не могли быть оглашены. Впрочем, насколько я знаю, наш друг Григорий Валентинович в этих делах большой дока. Пусть это будет его частью нашей общей операции. Резкую критику в адрес спецслужб из уст крупных руководителей я обеспечу. Гадкие намеки в желтой прессе возьмет на себя господин Турышев, – Антон Андреевич кивнул в сторону полного человека в мятом костюме. – Это его епархия. А отъезд военачальника из Чечни – это ваша задача, Григорий Валентинович. Сможете? Впрочем, и спрашивать незачем, всем известны ваши способности в таких тонких делах. Разумеется, сможете. Но надо действовать оперативно, господа. Времени осталось очень мало, поездка военачальника в Чечню начинается послезавтра и, по предварительным расчетам, продлится дня четыре.

Дверь в комнату приоткрылась, на пороге возник очередной верзила, но уже не в униформе, а в самых обычных брюках и обтягивающей тугие мускулы трикотажной водолазке. Следом за ним в открывшуюся дверь просочились волнующие запахи жареного мяса и острых маринадов.

– Стол готов, – сообщил он, вопросительно глядя на Хозяина в ожидании дальнейших указаний.

– Ну что ж, – Хозяин легко, несмотря на грузность фигуры, поднялся с кресла. – Прошу к ужину. Если предложение Антона Андреевича мы принимаем, как было модно когда-то говорить, за основу, то детали мы обсудим за столом. Прошу!

Он элегантным и одновременно властным жестом указал на дверь, ведущую в соседнюю комнату. За столом Чинцов оказался рядом с Антоном Андреевичем. Турышев и еще один гость уселись по другую сторону стола, Хозяин – во главе. Чинцов несколько успокоился. То задание, которое на него возложили, представлялось ему вполне посильным, и он уже начал прокручивать в голове разные варианты его выполнения. Но внезапно обстановка накалилась.

– Кстати, – произнес сидящий напротив Чинцова Турышев, – я полагаю, что мы с вами собираемся совершенно непродуктивно использовать такого человека, как наш Григорий Валентинович. Я думаю, он мог бы сделать гораздо больше.

– Да? – Хозяин опустил вилку, которую уже подносил ко рту вместе с сочным куском свинины.

– Я полагаю, – продолжал Турышев, – что грязные намеки в желтой прессе – это не совсем то, что нужно для такого мощного удара, который мы хотим нанести. Было бы куда эффектнее, если бы кто-нибудь из руководителей спецслужб дал интервью, в котором вполне недвусмысленно заявил бы, что точное время начала штурма Грозного было доложено нашему военачальнику буквально утром того дня, когда он так поспешно покинул Чечню. То есть он вроде бы ни на что не намекает и в трусости никого не обвиняет, он просто защищается от тех публичных нападок, которые нам пообещал организовать уважаемый Антон Андреевич. А уж выводы граждане сами сделают. А не сделают – так средства массовой информации им помогут. Одно дело – пустые домыслы газетчиков, и совсем, совсем другое – сопоставление и анализ высказываний нескольких руководителей, причем высказываний публичных, а не кулуарных сплетен. Это выглядит куда убедительнее, смею вас заверить. И потом, такого рода ситуация обязательно станет достоянием общественности не только в нашей стране, но и за рубежом. Резонанс будет очень большим. Вспомните, господа, сколько криков было вокруг интервью Ратникова.

«Ну началось! – в ужасе подумал Чинцов. – Только этого мне не хватало. Ратникова сделал Павел, чтоб его черти на куски разорвали. Мне такое дело не потянуть».

– А что? – заметно оживился Хозяин. – Это очень хорошая мысль. Давайте ее обсудим.

Чинцов уткнулся в тарелку, изо всех сил делая вид, что ход обсуждения его не особенно интересует. Вместе с тем каждое произнесенное слово отдавалось в нем похоронным звоном.

– По-моему, вам не очень нравится эта идея, – тихо произнес сидящий рядом Антон Андреевич.

– Вы правы, – с готовностью откликнулся Григорий Валентинович.

– Отчего же? Вы не верите в эффективность такого поворота событий? Или видите какие-то подводные камни, которые пока недоступны взору всех здесь присутствующих?

– Я не уверен, что смогу организовать то, что нужно, – уклончиво ответил Чинцов. – Я не привык работать наспех. Для подготовки такого интервью требуется очень много времени. Вы меня понимаете?

– Отчасти, – кивнул Антон Андреевич. – Вы хотите сказать, что для того, чтобы заставить человека из спецслужб сказать все нужные нам слова, его надо предварительно очень долго готовить. Я правильно вас понял?

– Совершенно верно, – обрадованно согласился Григорий Валентинович. – Нужно присмотреться к этому человеку, не говоря уже о том, чтобы его выбрать из множества других. Нужно изучить его жизнь и изготовить оружие, при помощи которого его можно заставить делать то, что мы хотим. Это вопрос месяцев, а не десяти дней.

– Позвольте спросить, а сколько времени у вас ушло на подготовку Ратникова?

– Четыре месяца, – солгал Чинцов, не моргнув глазом.

– Неужели?

Антон Андреевич повернул голову и с интересом глянул на соседа по столу. От этого взгляда Григорию Валентиновичу стало не по себе. Не верит, что ли? С чего бы ему сомневаться? Неужели знает правду? Откуда?

– Да, представьте себе, четыре месяца, – мужественно подтвердил Чинцов. – И это при том, что у меня были очень хорошие помощники.

– А теперь что же? Где ваши помощники?

– Их нет, – Григорий Валентинович многозначительно улыбнулся. – Вы же знаете, вероятно, о том, как распалась та команда, в интересах которой я работал до недавнего времени. Мои помощники были людьми членов этой команды. Мне они не подчиняются, к сожалению, и сейчас у меня доступа к ним нет. – А наши помощники вас не устроят?