Не может быть. Парадоксы в рекламе, бизнесе и жизни

Действие механизма константности приведет к тому, что сиденье табурета, форма которого хорошо известна художнику, как бы приподнимется и будет видеться художником приближенным к своей реальной квадратной форме, как показано ниже (рис. 154).

Но как изобразить ножки табурета? Механизм константности распространяется только на материальные объекты, форма которых заранее известна зрителю. Мысленный квадрат, образуемый точками касания ножек с полом, представляет для нашего мозга геометрическую абстракцию. Механизм константности формы на умозрительные объекты не действует.

Тогда точки касания пола ножками табурета не сдвинутся и останутся в прежнем положении (см. рис. 154). Что мы получили? Правильно, обратную перспективу. Передние ножки короче задних.

Хорошо. Это были важные и не такие уж простые рассуждения. Будем считать, что мы с ними разобрались.

Мы невольно становимся соавторами картины, сами дорисовываем ее в своём воображении и получаем от этого процесса немалое удовольствие.

Следующий момент. Когда мы говорим о живописи и об иконописи как частном ее случае, необходимо понимать, что изобразить трехмерный мир таким, каким мы его видим, на двумерной плоскости без искажений принципиально невозможно. В отличие от скульптуры, любая картина — это обязательно некое приближение, которое будет содержать в себе ошибки. В зависимости от того, что для художника будет главным в том, что он хочет отобразить, его картины получатся тоже разными.

Наш мозг при зрительном восприятии окружающего мира корректирует изображение в сторону его истинной формы от того образа, который получается на сетчатке глаза.

Это объясняет любимую фразу всех художников: «А я так вижу!». Это не снобизм, не высокомерие, не желание покрасоваться. Эта фраза имеет строгий математический смысл. То, что живописец считает главным, он передает безупречно. При условии, конечно, что его профессионализм и талант не подлежат сомнению. В остальном искажения неизбежны в силу неумолимых законов математики, о которых художник может ничего и не знать. Погрешности будут в любом случае. Просто они окажутся в разных местах у разных художников.

Теперь подумайте. Если не существует идеальной передачи трехмерного мира на плоскости, то не может быть и единственно правильной системы перспективы, с которой мы начали разговор в этой главе.

Что сделал Раушенбах? Составил дифференциальные уравнения работы мозга при зрительном восприятии и решил задачу отображения пространства на листе бумаги, используя методы математического анализа. В итоге классическая (линейная) перспектива оказалась ничем не лучше и ничем не хуже других возможных перспектив, абсолютно равноценных с точки зрения математики.

В отличие от скульптуры, любая картина — это обязательно некое приближение, которое будет содержать в себе ошибки.

Почему именно линейная перспектива была открыта первой и получила такое широкое распространение и признание? С математической точки зрения, это наиболее простой вариант. Поэтому интуитивно мастера эпохи Возрождения пришли к ней раньше. И, надо признать, это стало выдающимся достижением, великим переворотом в изобразительном искусстве. Ведь до этого художники умели передавать лишь вид отдельных предметов. Неудивительно, что учение о перспективе, которое, по сути, дало метод передачи пространства, было воспринято с восторгом и почти четыре века оставалось эталоном «правильного» изображения?

Эти соображения применимы к живописи вообще, во всех ее проявлениях. Что касается иконописи, то здесь присутствуют еще и богословские моменты, которые необходимо учитывать.

Если не существует идеальной передачи трехмерного мира на плоскости, то не может быть и единственно правильной системы перспективы.

Предполагается, что читатель воспринимает Икону как нечто большее, чем просто иллюстрацию к Священному Писанию и Священному Преданию. Икона органически входит в литургическую жизнь Православной Церкви и является одним из способов постижения священной Истины.

В Средние века перед иконописцами встала задача, неведомая искусству эпохи Возрождения: передать высший смысл так, чтобы верующий не нуждался ни в каких дополнительных комментариях к изображенному на иконе. Этот смысл должен быть понятен сразу.

Поэтому вполне допускались деформации показанных на иконе объектов, если этого требовала передача высшего смысла. Именно так и случилось с иконой «Новозаветная Троица».

В Средние века перед иконописцами встала новая задача: передать высший смысл так, чтобы верующий не нуждался ни в каких дополнительных комментариях к изображенному на иконе.

По мнению Б. В. Раушенбаха, для изображения Саваофа и Христа «равносущными» потребовалось объединить их аксонометрические седалища в единый престол, и сильная обратная перспектива стала естественным следствием этого слияния. Обратите внимание, что передние и задние ребра седалищ не параллельны, в результате чего объединение седалищ передано кривыми линиями.

Это говорит о том, что речь идет не о простом изображении одного престола в обратной перспективе, а об условном объединении изображений двух седалищ, повернутых в пространстве в соответствии с позами Саваофа и Иисуса Христа. Этот прием может трактоваться и как символ нераздельности Троицы.

Кстати, вы знаете, почему на иконе, которая называется все-таки «Троица», на престоле только Саваоф и Иисус? А где же третий ипостасный персонаж?

Продолжим. Еще один момент, важный для религиозной живописи. Стремление к повышению информативности картины.

Взгляните на клеймо (самостоятельный фрагмент) иконы «Никола Зарайский с житием» из собрания Нижегородского государственного художественного музея. Обратите внимание на изображение стола, на котором расставлены яства, чаши и прочее (рис. 155).

Мы опять встречаемся с обратной перспективой. В этом и множестве других аналогичных случаев при изображении горизонтальной поверхности, о которой надо дать больше информации, всегда возникает эффект обратной перспективы, поскольку её изображают при виде спереди — сверху.

Примечательно, что вектор действия механизма константности формы, то есть объективный фактор, связанный с особенностями человеческого зрения, в данном примере совпал с направлением действия фактора религиозно-символического.

В этой главе мы рассмотрели лишь некоторые причины, которые приводят к появлению в изображении элементов обратной перспективы. Если же вам захотелось узнать об этом подробнее, то я рекомендую обратиться к специальным изданиям, которые приведены в конце книги.

Глава 24 Держите руки шире

«Спорт — это единственное зрелище, в котором, несмотря на количество повторов, конец остается неизвестным».

Нейл Саймон, шотландский певец, гитарист, автор песен