(Не)настоящий папа

Кажется, где-то слышен звонок телефона. Даже нескольких. Один вырвали у Кати из рук. Сбросили связь, вытащили и сломали сим-карту. А вот на другой, звонящий у одного из шайки ублюдков, ответили.

— Рус, тебя, — отвлекли качка, что лупил по моей спине и пояснице, как по боксерской груше.

Вслушиваться в разговор не получалось даже краем уха. Всю нижнюю часть тела ломило, и все, что я слышал, — это всхлипы невестки. Подобные звуки пострашнее любой агонии будут…

Через некоторое время, когда боль стала потихоньку отступать, тот самый Рус снова оказался рядом.

— Мне тут сказали, ценный груз в машине везешь. Надо бы поделиться.

Ну не верю я в совпадения. Слишком уж их много за сегодняшний день.

— Тебе нагло соврали, — выдохнул я.

— Ну-ну. С удовольствием тебя бы еще помял, да время — деньги, сам понимаешь. Может, ускорим процесс, когда на подружку твою переключимся?

— Только пальцем ее тронь…

— Ух, какой грозный. Я парень прилежный, девочек не бью. А вот приголубить — запросто, — воодушевленно пообещал качок и крикнул державшему Катю напарнику: — Серый, слышишь, что говорю? Звездочка наша ласки просит. Они же когда на сносях, всегда просят. Гормоны…

— Пусти! — тут же воскликнула Катя, вырываясь из могучих объятий.

Только тот даже не заметил отпора. И прижав ее к машине, стал активно распускать руки. Б…ть! Внутри бушевала безграничная ярость. Подобную картину сложно представить даже в самом страшном кошмаре.

— Пусти ее, мразь, — прошипел я сквозь зубы. — Я отдам.

— Вот как отдашь, так и отпустим.

Послышался треск ткани и жалобный крик Кати. Этот звук остро резанул по нервам, вырывая у меня из горла рык.

— Папка в кармане чехла, за сиденьем. Пусти ее.

Наглая рожа ублюдка скривилась. Намеренно медля, он вальяжно обошел машину. Погладил своей грязной лапищей щеку невестки и пробормотал ей что-то типа похвалы. Из машины он вытащил не только папку. Еще мой телефон, который разрывался от входящих звонков. Затем со всей дури шарахнул его об асфальт, разбивая вдребезги. Сука.

— Вот и отлично. Сворачиваемся, — скомандовал он парням и повернулся ко мне. — Ты ведь не торопишься? Думаю, тебе следует остаться тут. Посидишь, подумаешь, на кого нарываешься. Может, и поумнеешь.

Значение его фразы я понял только в тот момент, когда скот перешел к действиям. Прорезал все колеса на моей машине и лишь после этого дал добро меня выпустить.

Я оперся руками о крышу машины, пытаясь устоять на ногах, и посмотрел на Катю. Господи, она пребывала в полнейшем шоке. Пока вся бандитская свора рассаживалась по машинам и уезжала, невестка стояла по другую сторону вся заплаканная, с широко распахнутыми глазами, и казалось, даже не дышала.

— Катя, теперь все хорошо, слышишь? Они уехали… — Преодолевая боль, я медленно отстранился от машины и направился к ней. — Иди сюда…

— Вова… — дрожащим шепотом позвала она. — Господи…

Только когда я обошел машину и увидел невестку в полный рост, я понял, что ни черта у нас не «хорошо». Она стояла без движения, вцепившись в живот, а светло-бежевая ткань брюк в области внутренней части бедер и до коленей была мокрой.

Твою же мать.

37

В первый момент меня охватила растерянность. Затем она сменилась необъятной паникой. Мы стоим в безлюдной местности, на окраине города, на запасной развилке, которой я чаще всего срезал путь. И судя по тому, что за прошедшие двадцать минут тут не проехала ни одна машина, дело дрянь. Я понятия не имел, какое решение сейчас будет верным. Оставить Катю в таком состоянии одну, чтобы найти помощь, просто невозможно, так же как вынудить ее идти несколько километров.

— Катя, все будет хорошо, только успокойся. — Я постарался держаться уверенно, хотя внутри все гудело от напряжения. — Ты успела позвонить Диме?

Она молчала с минуту, хлопая пустыми глазами. Затем медленно шагнула к машине, облокотилась и тихо сказала:

— Мне очень тяжело стоять.

Я тут же оказался рядом, открыл заднюю дверь и помог ей устроиться. Поведение Кати пугало еще больше кошмарных условий, в которых мы оказались. Она казалась сильно бледной, потерянной и чересчур отстраненной. Вела себя совсем не так, как рожающие женщины в кино, когда они начинают кричать не своим голосом в тот же момент, как отошли воды.

— Я позвонила Диме… — так же тихо сказала Катя, подкладывая под голову согнутую в локте руку. — Он попросил прислать координаты, чтобы он смог нас быстро найти, но я не успела. Прости.

Господи, она еще и извиняется? У нее роды преждевременно начались из-за меня и моих проблем! Но извиняется она!

— Ерунда, Катя. Я сейчас достану свою сим-карту из разбитого телефона, мы вставим ее в твой. Позвоним сначала в скорую помощь, потом Диме. Он в любом случае уже поднял полгорода на уши, дорогу в лагерь он тоже знает. Думаешь, почему эти козлы так быстро смотались? Помощь скоро будет.

— Не получится позвонить, — голос Кати снова сорвался, и она жалобно всхлипнула. — У меня нет телефона. Тот… мужчина его не вернул. А я… так разнервничалась, что не сказала Диме, куда мы ехали.

Дьявол. Ладно, без паники. Нырнул в салон и вжал кнопку SOS на потолке. Должна же, черт возьми, эта система приносить пользу человечеству? Посмотрел на Катю, не понимая ее состояния.

— Катя, ты в порядке? Тебе не больно?

Она лишь зажмурилась и отрицательно покачала головой.

— У меня нет схваток.

— Это нормально?

— Откуда мне знать. С Аней все было по-другому. Воды отошли уже в конце…

Повторно вжал кнопку, сдерживая нетерпеливые ругательства. В этот раз диспетчер соизволил связаться со мной. Без подробностей обрисовал ситуацию, вызов мой приняли, координаты зафиксировали и попросили пождать.

— Видишь, Катя, скорая уже в пути. Все будет хорошо…

Невестка не успела ответить, потому что я заметил вывернувший на дорогу автомобиль и быстро выскочил из салона. От резких движений побои снова напомнили о себе. Громов знал, что, если он хотя бы попытается навредить мне или моей семье, я сдам на него кучу компромата. Не поверил? Или подкупил нужных людей и больше не боится?

Махнул рукой, надеясь, что серебристый седан притормозит, но водитель, чтоб его, проигнорировал, намеренно отвернувшись. Современный мир, никому ни до кого нет дела. Конечно, в таком месте останавливаться на просьбы сомнительных автомобилистов может быть себе дороже.

Тихо ругнулся, хотя хотелось заорать в голос.

Поднял остатки своего разбитого телефона и убедился, что в таком состоянии работать он не собирается. И поспешил открыть дверь, чтобы проверить Катю. Она все так же лежала на боку, но, видимо, не выдержала: дала волю слезам, поглаживая живот и что-то тихо шепча.