Не оглядывайся!
Шрифт:
– Да кому мы нужны, - хихикала Лара, прихлебывая пиво.
– Ты-то точно нет, - смеялся наемник, - а вот Риска ничего, справная. Могут и украсть.
– Тьфу-тьфу, - сплевывала она через плечо, - скажешь тоже. А ты на что?
– Я-то спасу, - он выпячивал грудь и подкручивал жиденькие усы.
Девушки похахатывали, глядя на его потуги.
Но с ними случилось то, что не должно было случиться – их похитили. Недаром трактир стоял у самых ворот и был проходным для любого негодяя.
Когда после трудного дня, они уже спали в одной из комнат трактира, чтобы не ездить далеко к себе, то были выкрадены и, с кляпом во рту, вывезены из города. Вывезены тайно. И, видимо, по договоренности со сторожами ворот.
Глава 12
Их
Ночь прошла ужасно. Было голодно и холодно. Пленники не знали, куда и зачем их везут. Были нехорошие мысли, и Риска плакала, вспоминая рассказы ее кавалера наемника.
– А вдруг нас хотят продать Цидрам? – всхлипывала она тихонько, - Что тогда будет?
– Да не может быть, - успокаивала ее Лара, - помнишь тот говорил, что меня-то незачем красть. Может не туда везут. Не расстраивайся раньше времени. А вы как попали?
– спросила она у соседок, что притихли в углу, прислушиваясь к их разговорам.
Девушки рассказали о своем пленении, что они ехали в столицу на ярмарку, но обоз разграбили и их пленили.
– Всех убили, - качала головой одна, лет шестнадцати на вид, - Отца убили. Вот только братишка и остался, - показала на подростка.
– И ее тоже там же, в том обозе? Или где еще? – Лара кивнула на другую, лет четырнадцати, еще совсем девочку.
– И ее, - ответила, которая постарше, - У нее всех убили: отца с матерью и двоих братьев. И везут нас уже два дня. А вас уж потом подсадили. Сонных.
– Видимо, подлили нам в кружки что-то, - рассуждала Лара, вспоминая свое состояние и похищение, - А так мы бы проснулись. Я чутко сплю. А тут – как убитая была. Вот и Риска тоже спала.
Та кивнула. Шестнадцатилетняя представилась Виксой, другая Туной, а подростка звали Теод. Придвинувшись, сбились в кучу, прижавшись друг к другу, чтобы было теплей.
Так они ехали еще целых десять дней. Останавливались в трактирах. Лара выпросила для всех пару матрасов, и одеял. Туна начала кашлять и ее лихорадило. Видимо все же простыла. Сквозняки гуляли по повозке. В одном из трактиров, их повели в баню и там Лара долго парила девочку, и вытребовала для нее зелье от простуды. Местная травница, симпатичная дебелая женщина, средних лет, принесла травяной настой. Она уговорила торговцев, а это были они, продать ей Туну, мол, все равно не довезете, и те согласились. Так что девочка осталась под присмотром женщины. Она плакала, прощаясь с попутчицами, уже и привыкла, но ей даже завидовали, все же не Цидри. По пути подсадили еще двоих подростков, братьев-близнецов лет по семнадцати. Тех перепродали другие работорговцы. Были они страшно худы и смотрели затравленными глазами, ни с кем не разговаривали, даже редко между собой. Жадно набрасывались на пищу и зло следили, как другие едят. Готовы были наброситься, но не делали, боялись плетки стражника. Как-то один из них кинулся на Теода, пытаясь отнять у того кусок хлеба, но был бит, и с тех пор только глазел исподлобья, затаившись в углу клетки. На контакт не шли оба. Их и оставили в покое.
На седьмой день прибыли в порт. Распределили по гендерному признаку: женщин отдельно от мужчин. Пришлось Виксе расстаться с Теодом. Они рыдали, просили их не разлучать, но надсмотрщики были неумолимы. Девушка тихо плакала у Лары в коленях, а та гладила ее по волосам, успокаивая.
Их поселили в бараках, по десять
человек. Здесь могли выбрать себе знакомых. Кто с кем хотел. Жить, таким образом позволялось, чтобы не было лишних хлопот для смотрителей. Старших выбирали сами, чтобы те обращались к надсмотрщикам с просьбами или вопросами, а не все, кому ни лень. Лара удивлялась слаженности и дисциплине, видимо здесь все было устроено для постоянного проживания людей, предназначенных к продаже, иначе сказать как пересыльный пункт рабов. Здесь они отслеживались, сортировались, их записывали и метили, как животных, ставя на предплечье тавро хозяина, при покупке, которое возил он с собой.Сидя на матрасе в углу комнаты, Лара не могла прийти в себя, когда узнала все эти правила. Ей казалось это каким-то жутким сном, из которого она не могла выбраться. Предлагала Риске несколько раз бежать, и они было уже надумывали, но останавливало незнакомая местность, безденежье и безоружность. Лара, конечно, могла взять какие-то деньги в филиале банка тех городков, что они проезжали, но их возок туда не заезжал да и охраняли крепко. Так и не смогли отважиться бежать в поездке, но решимость не пропала и они затаились. Лара сказала, чтобы Риска узнавала, как можно больше про окружение: охрану, самих стражников, их пристрастиях и больных местах, которыми можно воспользоваться. Но пока еще было мало возможности для такого побега. А время работало не на них. Уже уводили некоторых из их комнаты и те не возвращались.
Как-то старшая по бараку, предупредила Лару, которая работала на кухне, что Риску уже наметили продать, мол, объявился покупатель. Как скоро, она не знала, но слышала разговоры двух надсмотрщиков, чтобы те, готовили девушку: баня, чистое белье, одежда соответствующая, да и настрой на лице. Тех, кто сопротивлялся и плакал, били специальными палками, которые не оставляли отметин на теле, но все знали об этом и боялись такой расправы.
Лара рассказала Риске и та расстроилась окончательно. Несмотря на активную работу в прачечной, где она стирала белье, ее все же продали.
Здесь работали все, как бы на самообслуживании: готовили пищу, чистили бараки и площадь перед ним, стирали и даже обслуживали смотрителей в постели, когда им кто-то мог приглянуться. Считали это дополнительной платой за их работу здесь. Иногда вывозили рабынь на поля, по заказу местных хозяев за деньги, которые тоже шли и им в карман, кроме самих торговцев. И делалось это каждый день. Работа чаще всего, тяжелая: то в свинарниках, то в огородах. Туда шли как на каторгу, или отбывали наказание.
Вот туда и напросились Лара и Риска. Старшей объявили, что, мол, хотят на свежий воздух. Та засомневалась, уж какой свежий воздух с животными, но согласилась, так как желающих, естественно, находилось мало, а представлять кого-то надо.
Девушки решились бежать. Надо было только более тщательно подготовиться, а главное – сделать так, чтобы их уже при распределении не разделили. Все прошло гладко, по их же просьбе, направили в свинарник, убирать и кормить животных.
Вонь там стояла невыносимая, и поэтому стражники старались не подходить ближе, чем запах достигал их носов. Девушки работали и оглядывались. Нужно было выбрать момент, когда те успокоятся и перестанут смотреть в их сторону. Прошло часа три, прежде чем они перестали следить и занялись своими делами: кто дремал, кто ел, кто разговаривал с другими работниками.
Лара и Риска, не снимая с себя грязную одежду, которую выдавали, как спецхалаты для работы, по одной начали выходить и делать незначительную работу и во дворе, чтобы примелькаться. Стражники уже не обращали внимание на выходивших и те, воспользовавшись этим, по одной пробрались в овраг, куда выбрасывали грязные подстилки из под животных. Там они приметили вымоину, под самым берегом, куда и задумали спрятаться. Сюда уж точно никто не полезет, уж больно пахнет нечистотами и к тому же ту нишу прикрывал навес из кустов, росших густо. Можно было и обвалить его, замуровавшись на время.