Не отдавай меня

За эти несколько дней мой желудок отвык от переваривания пищи и поэтому уже после трех ложек бульона впадает в ступор, не понимая что делать дальше.

Вытерев губы салфеткой, отодвигаю от себя столик и, подложив подушку, приваливаюсь спиной к спинке кровати.

– Даш... можно вопрос?

– Смотря, какой.
– отвечает немного насторожившись.

– Ты знаешь что-нибудь про Карлин?

Сощурив глаза, она отводит взгляд и откусывает еще один кусочек.

– Что именно?

– Ее наказали за мой побег?

– Это не ко мне...
– отбивает сразу.
– Такое я с тобой обсуждать не буду.

– Ну... то есть, ты что-то знаешь, да?..

– Спроси у Лютого.

– Разговаривать с Лютым то же самое, что говорить с камнем.

– Ага, и ты решила посплетничать со мной?
– усмехается криво.

– Просто я волнуюсь за нее. Не хотелось бы, чтобы из-за меня у нее были проблемы.

– Думаешь, она помочь хотела? По доброте душевной?..

– Она его любит...
– проговариваю тише, впервые озвучивая собственные мысли, - и, конечно, сильно ревнует. Я понимаю и принимаю мотивы ее поступка...

– Ничерта ты не понимаешь, дурочка.
– поднимает выразительно брови.
– Дальше своего носа пробовала когда-нибудь смотреть? Посмотри, там много интересного.

Запустив руку под волосы сзади, сжимаю пальцами шею.

– Правда?.. И что же интересного я там увижу?..

– Ну... не знаю... вас, принцесс, не понять...

– Это кто принцесса?!
– восклицаю со смехом.
– Я?! Серьезно?!

– Серьезно. Ей и апартаменты, и еду отдельно готовят, и шмоток целый ворох и... вон... доктора персонального приставили, а она все носом воротит, да кручиниться изволит.

– Да?!..
– выдыхаю шокированно.
– Да?! А меня спросил кто-нибудь?! Надо мне это все или нет?..

– И чего же тебе надо?

– Я домой хочу! Понимаешь?! Домой!
– выталкиваю через спазмированное горло.
– У меня дом есть! Работа!.. У меня там щенок остался! Маленький!.. Шерхан! Кто о нем позаботится?!

– Успокойся.

– Может, он от голода там пропал или бездомные собаки задрали!

– Тише...
– склонив голову, пытается поймать мой взгляд.
– Тихо, успокойся... Тебе нельзя нервничать.

– Я не нервничаю, Даша!.. Я пытаюсь объяснить, что чувствую, но меня никто не слышит!

– Я слышу...
– разводит она руками.
– Но что толку?.. Ты это не мне объясняй, а... ему...

Ему. Да, конечно. Поговорить по душам, и он тут же отправит меня домой.

Растерев лицо ладонями, пытаюсь прогнать подступающие слезы. Глубоко вздыхаю и киваю.

– Да, я понимаю... Ты вообще не виновата...

– Моя задача, обеспечить тебе комфорт.
– составляет чашки на подносе и вытирает с тумбы крошки.
– Все остальное можешь спрашивать у него самого.

– А тебя?.. Тебя наказали?

– Какая тебе разница?
– интересуется без улыбки.

– Наказали, да?.. Как? Ударили?

– Здесь не бьют женщин.
– кладет салфетку на поднос и берет его в руки.

– А что делают?
– спрашиваю, мгновенно похолодев.
– Тебя что... насиловали?..

– Чего?! Ты в своем уме? Меня?..

– Что тогда?

– Самое страшное наказание от Лютого - это смотреть в его глаза, когда он тобой не доволен.
– проговаривает Дарья, оглянувшись на дверь.

– Уж лучше бы изнасиловали.

Она выходит, а после нее тут же с капельницей появляется Иван Борисович. Вешает пластиковую емкость на штатив и, перетянув руку выше локтя, аккуратно вводит иглу.

– Как самочувствие?

– Уже лучше, спасибо.

Сует подмышку градусник и берется за фонендоскоп.

– Вы не знаете, Ян сегодня приедет?

– Не знаю...
– пожимает плечами.
– Никто не знает.

Это правда. Он всегда появляется и исчезает неожиданно, однако все предыдущие ночи он провел здесь, рядом со мной. Даже во сне и бреду я чувствовала его присутствие - запах, взгляд, ауру.

Скорее всего сейчас, когда мне стало значительно лучше, он перестанет появляться здесь так часто и, возможно даже, мне разрешат вернуться в мою комнату на втором этаже.

После капельницы, укола и осмотра я самостоятельно принимаю душ и, вернувшись в постель под действием успокоительных тут же засыпаю.

Снится разное - фрагменты с времен, когда я работала бухгалтером. Потом Никиту вижу, он плачет и просит прощения за обман, выглядит жалким и жутко некрасивым. В следующем кадре я в своем доме - иду по тропинке к реке, а она все не приближается. Я ускоряю шаг, перехожу на бег, но расстояние между мной и берегом только увеличивается.

Несусь, не чуя ног под собой, открытым ртом воздух ловлю, дыхание теряю и вдруг чувствую, как меня тормозит неведомая сила. Останавливает прикосновением сильной ладони ко лбу.

По инерции делаю два шага, встаю как вкопанная и резко просыпаюсь. Распахиваю глаза и вижу над собой Яна. Трогая мой лоб, он внимательно смотрит на меня.

Я, застигнутая врасплох, застываю. Словно пока я спала, он успел связать меня, а только после этого разбудил.

– Я... нормально.

– Тебе что-то снилось?
– спрашивает тихо.

Прикрываю глаза, не могу выдержать его взгляда. Он пробуждает во мне что-то темное и неправильное.

– Я бежала...

– От меня?

Втягиваю в рот нижнюю губу и тяну край одеяла выше.

– Что, даже во сне нельзя?

– Даже во сне я всегда буду тебя догонять.

Глава 36

Чувствую, как как щеки касается его челка, а затем резко кислорода становится больше. Открываю глаза и вижу, как змей на его спине, полоснув меня взглядом, скрывается в ванной.

Переведя дыхание, провожу ладонью вдоль горла, словно стирая фантомные прикосновения его пальцев.

Ян не собирается меня отпускать, верно?.. Я ведь правильно поняла его слова? Ничего не изменилось.

Сев в кровати, спускаю ноги на пол. Ворс ковра приятно щекочет кончики пальцев, интерьер и дорогая мебель восхищают глаз. Еда, одежда и разные женские мелочи, появившиеся здесь, выше всяких похвал.

Мне следует радоваться?

Поднимаюсь, иду к окну и выглядываю во двор. Уже темно, но ветрено и сыро после недавнего дождя. Во дворе никого, кроме Константина и старшего Литовского, который курит, упираясь ногой в высокий бордюр.