(Не) пара для вампира

Вампиресса оскалилась, но чувственные поцелуи от шеи к ложбинке декольте заставили её передумать и откинуть голову назад. Воспользовавшись случаем, вытащил из снежных волос золотую шпильку и позволил блестящим локонам рассыпаться по спине.

— Мар-р-к, — прорычала она, чего не ждёшь от тоненькой леди, и обвила руками мою шею, прильнув ко мне всем телом.

В кровь плеснуло возбуждением, и, пока мы самозабвенно целовались, Николь высвободила руку и ловкими пальчиками расстегнула жилет и рубашку, после чего скользнула обжигающими касаниями по груди.

— Больше не ненавидишь меня? — переведя дыхание, поинтересовался у её зверя.

Помнится, тёмная сущность Ник обещала убить меня и пару раз попыталась претворить задуманное в жизнь. К счастью, сейчас она претворяла в жизнь эротические фантазии и нетерпеливо освобождала меня от брюк.

— Отныне ты свой, — прошептала на ухо и прошлась кончиком языка по шее, распаляя пламя, которое и так уже не потушить.

Откинув на стол бесконечную юбку платья, а потом ещё полупрозрачный батист сорочки, я с удивлением обнаружил под ними тончайшие шелковые чулки выше колен и короткие кружевные панталоны.

Усмехнулся мысли, что Орэ определенно плохо влияет на маркизу, и избавил её от нижнего белья. Чулки решил оставить, было в них что-то непростительно сексуальное.

Николь подалась ко мне во вполне читаемом порыве, и я не отказал себе в удовольствии помучить её ожиданием. Прошёлся кончиками пальцев по ажурной кромке чулок, по внутренней стороне бёдер, минуя самые чувствительные области, заставляя вампирессу закусить нижнюю губу и затаить дыхание в предвкушении.

Изящно мстить маркиза умела: пошла от обратного и спустилась дразнящими прикосновениями к низу живота, туда, где тело сводило от желания. Поймав шаловливые ладошки, сплёл наши пальцы и овладел разгорячённой любовницей.

Зажмурившись от удовольствия, Николь откинула голову назад и приглушённо застонала, срывая крышу, которая и без того держалась на честном слове.

Мягко говоря, не так я представлял наш первый раз, но кое-что общее всё же имелось: перед глазами вспыхнуло от наслаждения, от остроты ощущений, от того, какая вампиресса мягкая, влажная и податливая.

Не представляю, кто и когда научил её плавным и томительным движениям ниже пояса, а ещё понимать свои желания и чутко угадывать желания партнёра, распалять прикосновениями губ и кончиков пальцев до предела, но непорочность в тот миг показалась мне переоценённой.

Послал к дьяволу предрассудки, когда очень даже порочная маркиза обняла меня за пояс бёдрами и откинулась на стол, рассыпав платиновые локоны и смахнув на пол разлетевшиеся в разные стороны документы.

Прогнулась в спине, как опытная гимнастка, и, запустив пальцы в свои волосы, бесстыдно застонала.

Алые глаза сверкнули в полумраке, ловя отсветы свечей — Николь наблюдала из-под полуприкрытых век, какой эффект производила на меня, и, судя по обольстительной улыбке, увиденным она осталась довольна.

Не отпуская из плена горящих глаз, облизнулась и шумно вздохнула, прошлась дрожащими ладонями по своей груди, приподнимая и сжимая половинки вместе.

— Если ты не прекратишь меня провоцировать, я ведь не сдержусь.

Сделав глубокий вдох, подался бёдрами назад и прервал акт, сорвав с губ соблазнительницы жалобный стон. Не дав ей опомниться, припал губами к напряжённому соску, второй сжал между пальцев, запуская по телу любовницы сладкую дрожь.

— Может, я этого и хочу? — сглотнув, хрипло протянула пьяная от желания вампиресса. — Чтобы ты перестал сдерживаться?..

Вызов и провокация, читавшиеся в потемневшем взгляде и в дрожащем от страсти голосе, выжгли во мне осторожность, и меня захлестнуло зверем.

С глухим рычанием я ворвался в неё снова, Николь ответила тихим протяжным стоном, который спрятала за поцелуем в плечо. Прижалась ко мне горячим молодым телом, повторяя каждый сантиметр, подхватывая импульс, впитывая любое движение.

— Прошу, не останавливайся, — прошептала она, обжигая дыханием и запуская пальцы в мои волосы, и обняла так крепко, как будто хотела слиться со мной ещё теснее, хотя теснее было некуда.

Подыгрывая мне бёдрами и ненавязчиво вынуждая ускорять темп, вампиресса кусала губы, силясь сдержать крики удовольствия. Иногда они прорывались, и тогда сорваться грозило уже мне.

В глазах темнело от острого, пронзительного наслаждения, набиравшего силу, как штормовая волна. Ещё немного, и я буду не в состоянии сдержать его, и без того продолжал на чистом упрямстве.

Когда во время глубокого откровенного поцелуя Николь вдруг замерла и вытянулась в струну, а затем содрогнулась всем телом очень знакомым мне образом, меня накрыло.

Перед взором словно вспыхнула сверхновая, выжигая всё, что было до и будет после, кроме сладких спазмов и нежных стонов бессмертной. Не вспомню, когда в последний раз испытывал с кем-нибудь настолько пьянящую эйфорию.

Пару мгновений мы гипнотизировали друг друга шальными глазами, тяжело дыша, успокаивая сердцебиение, потом я отпустил возлюбленную. Соскользнув на пол на дрожащих ногах, Николь опустила юбки и оправила платье, переложила волосы на один бок.

Я подобрал и надел рубашку, брюки и остальное, потерянное где-то в процессе, нашёл туфли подруги. Багряная тьма во взгляде маркизы медленно таяла, и я боялся обнаружить прежнее холодное равнодушие, но увидел полные слёз голубые глаза.

— Ты цел! — выдохнула вампиресса, будто только очнулась от затяжного кошмара, и повисла у меня на шее, как если бы боялась вновь потерять. — Марк, он… Он…

— Я знаю, — прижал содрогающуюся в отчаянных рыданиях девушку к груди и коснулся губами волос.

Представляю, какой у неё откат после такого мощного и долгого внушения. Когда Николь содрогалась в моих объятиях от оргазма, мне нравилось сильнее.

— Тише, любимая, я рядом. Пожалуйста, не плачь.

— Я могла смотреть и слышать, но не могла ничего изменить, — давясь слезами, рассказывала маркиза, а у меня в груди закипала ярость. — Это как биться об стену изо льда — опять и опять. Прости меня, Марк. Прости за ту боль, что герцог заставил причинить тебе.

— Я убью его за то, что он сделал с тобой, — не пообещал, констатировал факт.

Зверь метался и бесновался при мысли, что ещё Орэ мог сотворить с покорной невестой за время моего отсутствия. Грань между двумя частями меня истончилась, и сдерживать тёмную суть стало в разы сложнее.

— Пожалуйста, давай сбежим, — Николь шмыгнула носом и прижалась ко мне, ища поддержки и защиты.

Я целовал солёные от слёз щеки девушки и вдыхал любимый аромат зимней розы, думая, что предпринять. Зверь требовал расправы, здравый смысл напоминал, чем закончился поединок в прошлый раз.