Не(полное) зачатие

– И зачем я сбежала в прошлый раз?
– выдохнула шутливо, и мы с Димой тихо рассмеялись.

Впрочем, Роме только это и надо было. Как будто он ждал отмашки, когда все будет закончено. Как только я услышала за стенкой его басовитый плач, улыбнулась и, замотавшись в простыню, пошла к сыну, чтобы покормить его и уложить на законное место - в кроватку.

Бабуля спала крепко. Даже не пошевелилась, когда я забирала Рому и уносила в нашу с Терлецким спальню. Нашу с Терлецким, подумать только! Как так получилось, что я настолько спокойно воспринимаю это, ведь совсем недавно мне подобное казалось невероятным?

– Он проголодался, - чуть смущенно озвучила я очевидное, прикладывая сына к груди. Шеф приподнялся на локтях, наблюдая за этим. Он все еще был обнажен и мне приходилось постоянно отводить взгляд.

– Ты все еще смущаешься?
– спросил Дима.

– Немного, - призналась я.
– Да и если бабушка обнаружит тебя здесь в таком виде, будет не очень хорошо.

– Вот поэтому я думаю, что нам пора съехаться окончательно, только уже в моем доме. Хотя, там очень велика вероятность встретить мою маму, которая завела привычку стирать мои «трусишки», - мрачно проговорил Терлецкий. И зевнул. Да так сладко, что и я мгновенно испытала только одно желание - лечь и уснуть.

– Потом решим этот вопрос, - вяло отмахнулась я. Усталость, помноженная на испытанное удовольствие, навалилась и стала нестерпимой.

Как только Рома поел, я понесла его к пеленальному столику, где и стала переодевать. Предложение шефа мне нравилось, хотя в нем и были свои минусы. Тот район, в котором он жил, был мне почти незнаком. Да и до поликлиники Ромы придется добираться гораздо дольше. Но в желании съехаться было рациональное зерно - не ютиться же нам до конца наших дней в моей четырнадцатиметровой комнате!

Переодев сына, я повернулась к Терлецкому, чтобы сказать ему, что я согласна попробовать жить вместе у него, но шеф уже крепко спал.

Я уложила Рому в кроватку, немного покачала ту и, дождавшись, пока и сын заснет, легла рядом с Терлецким и обняла его одной рукой. Какое бы стеснение я ни испытывала до нашей с ним близости, сейчас знала одно - я поступила совершенно верно, позволив себе то, чего мне так хотелось. И завтра я не пожалею ни о чем, даже если шеф проснется и поймет, что совершил самую большую глупость в своей жизни. Чего (как я надеялась) все же не свершится.

Глава 36. Дмитрий

Просыпаться рядом с женщиной, которую давно желал - удивительно приятно.

Оксана еще спала, когда я открыл глаза, значительно опередив будильник. Сев в постели, какое-то время просто наблюдал за мирным сном Беляшкиной. Уткнувшись в подушку, она улыбалась чему-то неведомому, что видела сейчас только она. Я искренне надеялся, что снился ей отнюдь не качок. Потому как вставлять зубы нынче дорого и долго. Нужны они ему, такие проблемы?

Словно почувствовав, что я на нее смотрю, Беляшкина вдруг распахнула глаза. Я внимательно вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, что она сейчас чувствует. Продолжая улыбаться, Оксана сказала:

– Доброе утро.

– Доброе, - откликнулся я, мгновенно заражаясь ее улыбкой.

Рука сама потянулась, чтобы убрать с лица Беляшкиной локон, и, намотав на палец мягкую прядь, я поинтересовался:

– Как себя чувствуешь?

– Дай-ка подумать… - она задумчиво свела брови на переносице, и я, в свою очередь, тоже нахмурился, давая понять, что думать тут не о чем.
– Как женщина, у которой накануне был…

– Бурный оргазм?
– услужливо подсказал я.

– Первый секс!

– Ну, прямо скажем, не первый…

– В моих воспоминаниях - первый.

– И бурный, - настоял я.

– Сойдемся на идеальном, - хмыкнула Беляшкина.

– Идет, - милостиво согласился я.

Мы снова улыбнулись друг другу и я ощутил сожаление от того, что не могу провести вот так весь день. Рядом с Оксаной, Ромой и даже бабулиными пирожками. Просто и по-домашнему.

Но меня сегодня ждала куча дел, включая важные переговоры с Рихтером - крупным заказчиком, за которого мы с Коневым боролись.

– Надо собираться на работу, - сказал я с сожалением, поднимаясь с постели.

Оксана, быстро укутавшись в простыню, вскочила на ноги следом.

– Я сейчас приготовлю завтрак.

– Не нужно, - остановил ее я.
– Перехвачу что-нибудь по дороге.

Поцеловав Беляшкину (да так, что с трудом удержался от желания устроить себе внеплановый выходной), я направился в ванную комнату. А потом, наскоро собравшись, поехал на работу.

– Дмитрий Юрьевич, Рихтер звонит!

Вика, ворвавшаяся ко мне, чтобы лично сообщить эту потрясающую новость, выглядела крайне возбужденной. Знала, чертовка, что с этого контракта всем сотрудникам могут упасть нехилые премиальные!

– Ну так соединяй быстрее, - усмехнулся я и секретарша, кивнув, вылетела из кабинета, что пробка из шампанского.

– Добрый день, - поздоровался со мной по-английски Рихтер, когда я поднял трубку.

– Добрый, - откликнулся я.

Сердце забилось чаще и все органы чувств обострились в ожидании. В такие моменты, как этот, я ощущал себя охотником, загоняющим добычу. И не было еще такого случая, чтобы я не получал желаемое.

Этот контракт с немцами был действительно очень крупным. Речь шла о поставке спортивного оборудования и инвентаря для целой сети фитнес-клубов по всему миру. Прибыль ожидалась огромная, хотя и без этого заказа моя фирма имела солидный и стабильный оборот. Но даже больше, чем получить эти деньги, мне хотелось обставить именно Конева. Это было дело принципа.

– Дмитрий, мы рассмотрели ваше предложение и предложение господина Конева, - заговорил Рихтер и я замер в ожидании.
– Окончательное решение еще не принято, но на данный момент мы склоняемся к заключению контракта с вами.

Есть! Я победно сжал кулак свободной руки, но, никак не выдавая своего торжества, спокойно сказал:

– Я рад, что вы оценили по достоинству предлагаемый нами товар.

– Да, но мы хотели бы…

Чего они там хотели, я дослушать не успел. Потому что в этот самый момент в мой кабинет ворвалась бабуля собственной персоной, сопровождаемая паническими криками Вики «туда нельзя!».

– Димочка, беда! Беда!
– заголосила бабуля, и я испуганно вскочил на ноги. Неужели что-то случилось с Ромой или Оксаной?!

– Что такое?
– быстро спросил я и чуть не рухнул мимо стула, услышав ответ:

– Ты же пирожки с собой не взял!

Е*ать-копать! Я пережил самые страшные секунды в своей жизни из-за каких-то пирожков?!

– Дмитрий, что там у вас происходит?
– обеспокоился в трубке Рихтер.
– Что это за крики? Война началась?

Конечно, война, что ж еще-то! Японцы, б*ядь, за Курилами пришли. Пешком.