Не рискуй
Шрифт:
— Ты собираешь рассказать мне?
Я повернула голову, он тоже, и наши взгляды встретились.
— Ты должен перевесить полки в ее ванной так, чтобы ей удобнее было дотягиваться до них с унитаза — прошептала я.
В его голубых глазах сверкнуло беспокойство и понимание, затем он кивнул и пробормотал,
— Хорошо.
Я слегка прижалась к нему и улыбнулась.
Грей посмотрел на мои губы, и, к счастью, учитывая, что мы находились в церкви, когда его губы последовали за его взглядом, это было лишь легкое прикосновение.
Затем он повел нас вперед, чтобы мы смогли забрать бабушку Мириам
Глава 14
Это прекрасно, правда?
Почти два часа спустя...
— Может, сходим в кино? — предложила я.
Грей был за рулем. Я сидела на пассажирском сиденье. Мы направлялись обратно к нему домой.
Бабушка Мириам сообщила нам, еще немного пообщавшись в зале Общины, после того, как пение, проповедь, молитвы и еще немного пения закончились, что у нее появились планы (именно тогда) с ее подругой Ширли. Они собирались поехать к дочери Ширли на воскресный обед. Затем дочь Ширли со своим мужем собирались пойти погулять, а бабушка Мириам и Ширли решили присмотреть за внуками Ширли.
Она собиралась вернуться домой не раньше десяти вечера.
— Ты можешь, — начала она, ее взгляд скользнул ко мне, губы дернулись, затем она снова посмотрела на Грея, — заказать пиццу или еще что-нибудь.
— Думаю, я смогу накормить себя и свою девушку, — пробурчал Грей, затем неожиданно, без лишних церемоний, наклонился, поцеловал свою бабушку в щеку, схватил меня за руку и потащил прямо к грузовику.
Во время этой короткой, быстрой прогулки я спросила, нужно ли помочь Ширли с бабушкой Мириам и ее креслом, но Грей заверил меня, что муж дочери Ширли знает, что надо делать, и сам разберется с этим.
И вот так мы уехали.
Теперь в нашем распоряжении был целый день. У меня снова был выходной, и я хотела заняться чем-нибудь, чем занимались нормальные люди.
Раньше, когда я была ребенком, Кейси водил меня в кино. Не так часто, это было вроде подарка, и я это любила. Я обожала попкорн в кинотеатре. Я любила находиться в темном зале, где чувствуешь себя в одиночестве, даже когда это не так, твое внимание поглощено тем, что происходит на экране.
Но, когда я выросла и поняла, что фильмы были роскошью, которую мы не могли себе позволить, я положила этому конец.
Теперь, я варила свой собственный кофе. Заливала молоком свои собственные хлопья. Я ходила в продуктовый магазин (вроде как, если магазин на углу можно было отнести к таковому, но я думала, что можно, так как большинство товаров, которые там продавали, были продукты). У меня была работа. У меня была юбка. У меня было свое собственное жилье.
Я была почти нормальной.
И хотела заняться чем-нибудь нормальным.
И я надеялась, что Грей тоже хотел.
Мы свернули на длинную, узкую дорогу, которая вела к его дому, и он пробормотал:
— Мы не поедем в кино.
Я в удивлении повернулась к нему. Потому что он был чем-то озабочен. А еще потому, что в тот момент мне пришло в голову, что Грей давал мне все, что я хотела, и меня удивило, что он отказал мне.
Не то, чтобы я о чем-то просила. Ни ужин с лучшим стейком, независимо от того, что его подавали у ОВИВ. Ни оплату за мой завтрак, когда мы ходили в закусочную. Ни пару
перчаток, при одном взгляде на которые и определенно на ощупь, можно было сказать, что они были далеко не из дешевых.Но он все равно дал мне все это.
Затем меня осенило, у него был прекрасный фермерский дом, много земли, приличная одежда и отличная кожаная куртка, но первые два он унаследовал, и ему приходилось поддерживать их в должном состоянии. У него также имелись обшарпанный пикап, которому, должно быть, было не меньше десяти лет, и бабушка, которой нужна была сиделка пять дней в неделю, чтобы заботиться о ней.
Может, он не мог позволить себе и купить дорогие перчатки, и отвести меня в закусочную, и сводить в кино.
— Я плач'y, — радостно сказала я, и я могла себе это позволить. Не то, чтобы я собиралась уйти на пенсию на Ривьере через год, но без оплаты гостиницы и с тем, что Дженни предоставляла мне комнату в течение двух месяцев бесплатно, я могла сводить нас в кино и сэкономить на все, что мне было необходимо, чтобы начать свою жизнь.
И я с нетерпением ждала этого. Приобрести свою собственную машину. Свои собственные кружки. Собственное столовое серебро. Купить свой собственный плед. Заменить телевизор Грея новым.
Я не могла дождаться этого.
— Мы не пойдем в кино, детка, — пробубнил Грей, тихим, ласковым голосом, но по-прежнему отстраненно.
— Ладно, — прошептала я.
Может быть, ему не нравились фильмы, или ему не нравилось ходить в кинотеатр. Может быть, я сама схожу в свой следующий выходной. Хотя, я не знала, где находился кинотеатр. Я знала, что в городе его не было. А у меня не было машины, поэтому я могла добраться туда только, если бы попросила Грея подбросить меня, а потом забрать, но я не собиралась это делать.
Поэтому, возможно, я должна была подождать, когда у меня появится своя собственная машина, что могло бы случиться в ноябре, мало ли что я очень давно не была в кино. Я могла бы подождать до ноября.
Грей припарковал свой грузовик на обычном месте, рядом с домом, и его дверь распахнулась еще до того, как он заглушил старушку. Когда я открыла свою дверь, она заскрипела, я спрыгнула вниз, и она снова заскрипела, когда я ее захлопнула.
Затем я подпрыгнула, потому что Грей стоял прямо передо мной, он схватил меня за руку и потащил в дом.
Какого черта?
То есть, он держал меня за руку и делал это часто. Обычно, он обнимал меня за плечи и прижимал к себе, но держать меня за руку не было редкостью. Он даже ждал со своей стороны грузовика, когда мы приезжали к нему домой, пока я обойду его, чтобы взять меня за руку или обнять за плечи и пройти небольшое расстояние до его дома.
Но он никогда не подходил с моей стороны, не хватал мою руку и не тянул меня в дом.
Вверх по трем деревянным ступенькам к крыльцу, мимо качели на крыльце, прямо к входной двери и внутрь. Затем он остановился, закрыл дверь и незамедлительно скинул свою кожаную куртку, и бросил ее в коридоре на ближайший к двери предмет мебели. Это была одна из тех вещей, похожих на странный стул с подлокотниками и очень высокой спинкой, в которую было встроено зеркало, сиденье открывалось так, что там можно было хранить какие-то вещи, а вокруг зеркала были крючки.