Не родись красивой, или Точка опоры

– Все вышло случайно. Макса не было в Москве, Генриэтту я отвезла к маме… Ну, и позвонила Стефану. Сама позвонила! – вызывающе уточнила Элла, подняв вверх указательный палец. – Он не напрашивался!

– Вы встречались здесь?

– Ну, что ты!

Элла неловко передернула плечами.

– Здесь слишком много людей, которым нечего делать.

– Ты про Сашу? – догадалась я.

– Про него, – злобно подтвердила Элла. – У меня такое отвратительное чувство, будто он за мной следит. Шныряет поблизости, как кот…

– Значит, вы встречались не здесь, – оборвала я ее непочтительно.

– В нашей городской квартире.

– А время помнишь?

– То-то и оно, что помню, – ответила Элла твердо. – Стефан в тот день был без часов. И перед уходом спросил у меня, который час. Было без пяти девять. А девушку убили не позже половины девятого вечера.

Я немного подумала и небрежно спросила:

– Слушай, а ты ему часом алиби не создаешь?

– Прекрати! – взвилась Элла. – Если хочешь знать, Стефан в милиции даже не упомянул, что был со мной! Сказал, что ездил по городу, катался… Конечно, его и так подозревали, а после такого ерундового объяснения стали подозревать еще сильней! Если хочешь знать, я сама пошла к следователю и все рассказала. Вот!

– Джентльмен! – похвалила я.

– А что, нет?! Кстати, следователь мне тоже не поверил…

– Очень разумно с его стороны!

– …и допросил консьержку, – договорила Элла торжествующе. – И она подтвердила, что видела Стефана, выходящим из лифта ровно в девять вечера. Они даже парой слов перекинулись…

– Консьержке можно заплатить, – предположила я, глядя в потолок.

Элла вспыхнула.

– А соседям, с которыми он столкнулся во дворе?

– Ах, были еще соседи, – пробормотала я.

– Да, представь себе!

Я не посмела выспрашивать дальше. Всякому любопытству есть предел. Как и всякой откровенности.

Несколько минут мы молчали. Потом Элла робко дотронулась до моей руки и попросила:

– Не уподобляйся Максиму, хорошо? Он ненавидит Стефана. Просто за то, что он красивый, умный, обаятельный мужчина.

– Знаешь, я думаю, что ты недооцениваешь собственного мужа, – откровенно высказалась я. – Максим не баба, чтобы питать антипатию к смазливому сопернику. Максим умный и дальновидный человек. Скажу откровенно: мне тебя жаль. Ты не видишь, что рядом с тобой достойный мужчина, который, к тому же, тебя любит. Впрочем, это не мое дело. Извини.

Элла вздохнула, глядя перед собой остановившимся взглядом.

– Ладно, – сказала она наконец и поднялась с кровати. – Давай спать.

– Давай, – не стала возражать я.

– Спокойной ночи.

– Тебе того же, – ответила я с некоторым подтекстом.

Подтекст был такой: «Хорошо подумай, девочка моя!»

Но Элла, похоже, никакого подтекста не заметила.

Кивнула мне растрепанной головой и, тяжело ступая, двинулась к выходу.

Вышла из комнаты и тщательно притворила за собой дверь.

* * *

Спала я плохо.

Уж не говорю о том, что события прошедшего вечера дали мне хорошую пищу для размышлений.

Я проворочалась в постели часа два, соображая и прикидывая, чем я могу помочь достойному человеку Максиму, который не выдерживает внешнего сравнения с болотной нечистью по имени Стефан.

«И имя-то какое вычурное!» – подумала я с ненавистью, осознав, что помочь Колобку не могу ничем.

Обхватила подушку и заснула.

Посреди ночи меня разбудил звук, похожий на хлопок.

По-моему, таким образом в кино озвучивают пистолетный выстрел. Я обмерла.

Несколько минут лежала неподвижно, прислушиваясь к тому, что происходит в доме.

Перевернулась на другой бок, устроилась поудобней. Но не успела я погрузиться в дремоту, как снова услышала глухой хлопок. Но на этот раз он сопровождался хриплым мужским хохотом. Только неслись эти звуки снаружи.

Я вскочила с постели.

Путаясь в широкой ночной рубашке, подбежала к окну и выглянула на улицу.

Дворцовые фонари тускло освещали узкую дорогу между домами. Из моего окна хорошо был виден дом отставного военного хирурга Саши, а так же часть дома, принадлежавшего таинственному лицу, не входившему в контакт с жителями поселка.

Окна Сашиного дома были темными.

А вот окна дома таинственного лица были ярко освещены.

Высокий забор не давал возможности рассмотреть, что происходит во дворе, но мне показалось, что я уловила хриплый мужской смех и несколько отрывистых восклицаний.

Веселятся, надо полагать.

Я вернулась в кровать. Поворочалась еще немного, подумала, что хлопнуть могла и пробка от шампанского, успокоилась и уснула.

Утро началось неожиданно рано.

В мою дверь постучала горничная и сообщила, что меня ждут внизу.

Я восприняла это сообщение, как приказ быстренько одеться. Что и сделала незамедлительно, даже не воспользовавшись косметикой.

Умылась, причесалась и торопливо сбежала вниз по лестнице.

Максим с Сашей ждали меня все в том же холле, похожем на зимний сад. При моем появлении мужчины вежливо встали.

– Доброе утро, – сказала я испуганно. – Что-нибудь случилось?

– Нет, – ответил Максим. – Я собираюсь в город и хотел захватить с собой ваши фотографии. Возможно, мне удастся их пристроить в эфир прямо сегодня.

Я с облегчением вздохнула. Не знаю, что настроило меня на такой нервный лад: вечерний скандал или ночные развлечения соседей, но я все время ожидала чего-то эдакого…

В общем, вы понимаете.

– Прекрасно! – ответила я бодро. – Где будем фотографироваться?

– Здесь и будем, – ответил Саша, прицеливаясь в меня объективом маленького цифрового фотоаппарата. – К свету повернитесь. Да, вот так.

– Волосы собрать? – спросила я, как школьница.

– Пока не стоит.

Он нажал на кнопку, глаза ослепила яркая вспышка.

– Сделаем несколько разных фотографий, – продолжал Саша, не отрываясь от аппарата. – И с распущенными волосами…

Вспышка.

– И с собранными…

Вспышка.

Саша опустил аппарат и несколько минут критически разглядывал меня своими зелеными глазами, не внушающими доверия.

– Накиньте шубу, – велел он наконец.

– Зачем? – не поняла я.

– Я же говорю: для разнообразия. Может, кто-то запомнил не вас, а вашу шубу.

– И что нам это даст?

Саша вздохнул.