Не смотри

— Брукс? — Кир прервал ее, подняв брови.

— О, я имею в виду Декер. — Рита сморщила нос. — Брукс была ее девичья фамилия. Не знаю, почему все время забываю об этом.

— Подожди. — Кир наклонился вперед. Имя всколыхнуло далекое воспоминание в глубине его сознания.

— Ее отцом был Чарли Брукс?

— Да, он умер около пяти лет назад. Сердечный приступ, я думаю.

В памяти Кира возник яркий образ отца, возвращающегося однажды поздно вечером домой с окровавленной губой и мрачным выражением лица. Он предпочитал арестовывать горожан Пайка без применения оружия, поэтому не раз бывал ранен во время задержания.

— Я помню, как отец арестовал мистера Брукса после того, как тот пытался сжечь бензоколонку, — сказал он. — Его уволили за воровство или что-то в этом роде, и он решил поджечь это место.

— Да, — Рита издала резкий смешок. — Он дружил с моим мужем. Оба неудачники, и вместо мозгов любили пускать в ход кулаки.

Кир постучал кончиком пальца по столу.

— Остается мисс Рэндалл.

— С ней никто не связывался, — пробормотала Рита, затем ее глаза расширились, как будто на нее снизошло внезапное озарение. — Ну, кроме той ночи, когда Рудольф перепутал дорогу домой и попытался забраться в ее дом. Большинство людей в городе просто отвели бы его к нему домой, но не эта старая летучая мышь. — Она шипела от отвращения. — Она позвонила шерифу и сказала, что к ней пытается вломиться сумасшедший насильник. Можете себе представить?

К сожалению, Кир мог представить себе это слишком легко. Случаев, когда его будили посреди ночи стуком, было больше, чем он хотел бы вспомнить. К тому времени, как поднимался с кровати и спускался вниз, Кир находил своего отца прислоненным к входной двери, слишком пьяным, чтобы понять, где он находится.

— Его арестовали? — спросил Кир.

Запоздало поняв, что Кир не находит выходки Рудольфа такими же смешными, как она, Рита отвела взгляд.

— Я так не думаю. — Она подняла руку. — Черри. Повтори.

— Нам не нужно, — сказал Кир, поворачиваясь к Линн, которая мгновенно соскочила со своего места. Он быстро встал рядом с ней.

— Вы уходите? — воскликнула Рита.

Кир заставил себя улыбнуться. С него довольно мрачной, удушливой атмосферы бара. Здесь слишком много старых воспоминаний, которые гнали его из Пайка. Не так он хотел думать о своем отце. Больше нет.

— Уже поздно, — сказал он. — Может быть, ты позволишь нам отвезти тебя домой.

Рита схватила все еще полную бутылку и покачала головой.

— Я могу дойти пешком. Это не так далеко.

— Уже погибло три человека, Рита, — напомнил ей Кир твердым тоном, чтобы пробиться сквозь пелену ее сознания. — Я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности.

Рита демонстративно выпила.

— Четыре человека.

Кир моргнул. Неужели она знала что-то, чего не знал он?

— Четыре?

— Три убитые женщины и твой бедный отец.

От ее слов по Киру пробежал странный холодок. Он пришел сюда в надежде найти связь между женщинами и своим отцом, и Рита только что дала ему ее.

Они все были мертвы.

С гримасой он отогнал мрачную мысль. Ему нужно уходить отсюда.

— Если ты не хочешь идти с нами, то пусть Черри отвезет тебя домой, хорошо?

— Да, сэр, — Рита отдала шуточную честь.

***

Линн включила свет в гостиной, прежде чем закрыть и запереть входную дверь. С громким лаем Кинг резво выскочил из кухни и закружился вокруг нее в диком восторге. Он схватился за кончик ее перчатки, стараясь не зацепить палец, прежде чем стянуть ее и хорошенько встряхнуть. Затем с большим энтузиазмом стал кружить вокруг Кира, рыча от блаженства, когда тот потянулся погладить нежное место за ухом. Наконец, удовлетворившись тем, что поприветствовал их должным образом, огромный пес плюхнулся на пол и закрыл глаза.

Лукавая улыбка появилась на губах Линн. Она не сомневалась, что ни один злоумышленник не осмелится войти в дом, пока там находился Кинг. Он мог быть достаточно дружелюбным с ней и Киром, но запугал бы любого, кто попытался бы проникнуть в дом.

Рядом с ней Кир рассеянно снял куртку и ботинки, после чего встал посреди комнаты. Он почти не разговаривал во время короткой поездки к ее дому, а теперь казался погруженным в свои мысли.

— Ты в порядке? — спросила она, снимая куртку и вешая ее на крючок рядом с дверью.

У Кира сжалась челюсть.

— Я ненавижу такие места.

— «Наживку и снасти»?

— Дешевые бары, заполненные сломленными людьми.

— Ох. — Линн молча укоряла себя за бесчувственность. Как она могла быть такой слепой? Она настолько погрузилась в свои токсичные отношения с Нэшем, что не заметила, как Киру тяжело находиться в месте, где его отец, без сомнения, проводил бесконечные часы за выпивкой. — Мне жаль. Я знаю, что тебе тяжело возвращаться в Пайк.

Он помедлил, прижав руку к центру груди. Как будто у него болело сердце.

— Да, но я начинаю понимать, что слишком долго откладывал свое возвращение.

Линн нахмурилась. Она привыкла слушать нытье Нэша. Человека, который с готовностью винил всех и вся в своих неудачах. Кир же оказался полной противоположностью. Он слишком строг к себе.

— Ты не мог подозревать, что с твоим отцом произойдет такой трагический несчастный случай, — напомнила она ему.

Кир покачал головой.

— Дело не только в этом. Я полагал, что бегство от саморазрушения отца убережет меня от засасывания в его кромешную тьму.

— Это единственное, что ты мог сделать.

Он кивнул.

— Мне требовалось расстояние, но я сожалею, что позволил плохим воспоминаниям затмить хорошие. Когда я был маленьким, мой отец представлялся мне супергероем. Он был сильным, верным, любящим. Все, что мальчик может желать от своего отца. — Кир продолжал потирать центр груди, его голос охрип от незаживающих ран. — Потом выяснилось, что он колосс на глиняных ногах, и я не смог его простить. Как бы сильно его ни любил, какая-то часть меня всегда негодовала на то, что он у меня украл. — Он щелкнул языком. — Эгоист.

— Нет, просто человек. — Не давая себе времени подумать о своей импульсивной потребности утешить Кира, Линн пересекла комнату и обвила руками его талию. Затем, положив голову ему на грудь, она втянула теплый, цитрусовый аромат его мыла. — Хочешь знать, что я думаю?

Он напрягся, как будто ей удалось шокировать его своим импульсивными объятиями. Честно говоря, она сама себя шокировала. Затем Кир медленно расслабился.

— Расскажи мне.

— По-моему, ты коришь себя не потому, что твой отец оказался неидеальным, а потому, что сам не был таким, — пробормотала она. — Ты боишься, что не справился с ролью сына.