Не суди по оперению

– Я знаю, что мы сделаем. Остановись на следующей площадке для отдыха.

– Уже? Но мы только отъехали.

Ей не хотелось раскрывать настоящую причину остановки, он бы испугался. И она придумала оправданье:

– Знаешь, у нас стариков мочевой пузырь очень капризный.

– Вы не могли бы потерпеть? А то при таком раскладе мы вряд ли доедем.

Она бросила на него взгляд, холодный, как сибирские зимы.

– Ну, разумеется. У меня в сумке как раз должна быть пустая бутылка из-под воды. Вот я ей и воспользуюсь. Если ты будешь ехать не так быстро, то я точно не слишком промахнусь мимо горлышка.

И Максин притворилась, что ищет в сумке бутылку. Алекс брезгливо поморщился.

– Стойте! Я, вообще-то, устал, и чашечка кофе мне не повредит. Мы остановимся на ближайшей зоне отдыха через десять километров.

– Как хочешь, – ответила она, с удовольствием изобразив на лице полное безразличие.

Алекс, конечно, чувствовал, что позволяет манипулировать собой. Он краем глаза взглянул на старую даму с подозрением, но она выглядела очень милой, а ее руки смирно лежали поверх сумочки. Эта старушенция была прямо-таки доктором Джекилом и мистером Хайдом. С одной стороны, она походила на симпатичного и безобидного божьего одуванчика, а с другой – добивалась от вас всего, чего хотела, и вертела вами, как блинами на сковородке.

Он включил поворотник и стал сворачивать с шоссе.

– Есть место! Вон там! – завопила Максин, со всей силы махая руками.

– Вижу, не слепой. И нечего так голосить, у меня чуть инфаркт не случился.

– Ничего страшного, у меня сертификат об окончании курсов неотложной помощи.

– Ну тогда я совершенно спокоен!

И прежде чем она успела предложить ему помочь припарковаться (не иначе как полицейский в юбке), Алекс газанул, быстро встал на стоянку и выключил мотор.

К великому его удивлению, Максин и не подумала выходить из машины, но при этом как-то странно смотрела на него.

– Вы не хотите зайти внутрь?

– Зачем?

– М-м-м… чтобы освежиться.

– Я и так достаточно свежа, спасибо.

– Я хотел сказать – сходить в туалет.

– Тогда почему ты не выражаешься ясно?

– Я пытался быть вежливым.

Максин взглянула на него с нежностью.

– Ох, как это мило, дружок. Но знаешь, со мной лучше говорить напрямую. Я человек откровенный. И, как правило, намеков не понимаю. Это, конечно, от недостатка культуры.

Алекс почувствовал себя дураком. Даже с этой старой дамой он умудрился сесть в галошу. А она по-прежнему сидела в машине и внимательно смотрела на него.

– Вы мне сказали, что вам нужно в туалет.

– Ах, да! Я тебе наврала.

– Отлично! Самое оно для такого откровенного человека, как вы, в чем вы меня уверяли не далее как полминуты назад, – заметил он, посмотрев на часы.

– Наврала – слишком громкое слово. Скорее – сказала тебе неправду.

– Да это одно и то же.

– Ты что, подрабатываешь в редакции «Словаря синонимов»? Дай объяснить. Я знаю, как решить твою проблему.

– Вы знаете рецепт приворотного зелья?

Максин невольно забеспокоилась, заметив в глазах Алекса лучик надежды.

– Увы, нет, мой милый, – вздохнула она, нежно погладив его по щеке. – Повторяю другими словами: я знаю, что надо начать делать, чтобы тебе стало лучше.

– Опять что-то про гормоны и мозг?

– Нет, но я тебе благодарна за проявленную готовность и доверие.

Взгляд Алекса помрачнел.

– Предлагаю тебе сделать одно простое упражнение. На доверие.

И она нарочито широко улыбнулась. То ли от возбуждения, то ли от самодовольства – Алекс толком не понимал, от чего именно. А когда она истово захлопала в ладоши, он вспомнил морских котиков, аплодирующих ластами. Максин сияла. Она была страшно горда своей идеей.

У него не хватило духу сказать ей нет. И потом, он чувствовал, что его отказ вызовет спор, а это займет гораздо больше времени.

– Окей. Хотя я заранее жалею, что задаю этот вопрос… В чем заключается ваше упражнение на доверие?

Алекс при этом невольно изобразил руками кавычки.

– Ты должен упасть.

– Гениально! Ваше решение моей проблемы – проломить мне череп.

Максин подняла глаза к небу.

– Ты упадешь, а я тебя поймаю. Ты встанешь ко мне спиной и будешь наклоняться назад, чтобы я тебя подхватила. Это научит тебя доверять людям. Доверие – это фундамент и цемент, на которых ты будешь строить все отношения с окружающими – друзьями, коллегами, любимыми. Отношения без доверия – это все равно что несоленый багет, не имеющий вкуса.

Алекс был настроен более чем скептично. Он совсем не понимал, чем это упражнение сможет ему помочь. Единственное, чего он хотел, это уже поехать дальше и как можно скорее добраться до пункта назначения. Старушка, конечно, была полна благих намерений, но начинала утомлять. А кроме того, он стал сомневаться в ее психическом здоровье. Выдумать, что ей срочно надо в туалет, чтобы заставить его проделать это дурацкое упражнение? Серьезно? Она, наверное, совсем чокнутая!

Да и сам он не лучше, если согласился. Тем не менее он высматривал место побезлюднее, сопровождаемый взглядами водителей, которые остановились выпить кофе. Они с Максин прошли до самого конца зоны отдыха к небольшой лужайке. Старушенция расставила пошире ноги, а потом полуприсела, чтобы принять более надежную позу. Вид у нее был то ли борца дзюдо, готового схватиться с соперником, то ли собаки, страдающей от запора. Но она была такая серьезная, так что Алекс не решился засмеяться.

– Я готова! Можешь встать напротив меня, я должна видеть твой затылок.

Алекс с недовольным видом, еле передвигая ногами, наконец расположился спиной к Максин.

– И что, теперь я должен броситься назад спиной?

– Не надо бросаться назад спиной – ты не кит Вилли, перепрыгивающий скалы. Просто падай.

– И вы меня поймаете? Точно?

– Точно.

– А то ведь, знаете, доверие – это не про меня…

– Не волнуйся.

Алекс закрыл глаза и сжал челюсти. Переступил с ноги на ногу, чтобы почувствовать площадку, а затем откинулся спиной назад.

И рухнул.

Прямо на землю.

Ударился о нее с глухим стуком.

– Ох! Но вы же ничего не сделали, чтобы меня удержать! – сказал он Максин, глядя на нее с ужасом.

– Прости! Ты так быстро это сделал, что я не успела тебя подхватить. Ты махал руками, и я из-за этого потеряла бдительность.

– Вот видите, я был прав. Никому нельзя доверять!

– Нет, ты совершенно не прав. Вывод из этого один: рефлексы у стариков уже не такие, как у молодых. А мораль следующая: не начинай, не проверив степень артроза твоего партнера.

7

После неудачи с упражнением на доверие атмосфера в салоне машины была далеко не на отметке «ясно и сухо». Они ехали дальше, но теперь уже в полном молчании.

Максин ужасно злилась на себя за то, что не смогла удержать Алекса. Она явно переоценила свои силы. Она ни за что не успела бы его схватить. Ее оптимизм и самомнение получили по заслугам. А «потрясающий способ» решить проблему обернулся полным крахом.

Обычно она лучше разбиралась в людях. Так у нее всегда было в жизни. Ей удавалось быстро и точно составить представление о тех, кто ее окружал. Эта способность очень пригодилась ей в общении с учениками. Она знала, как к кому подойти, на кого действовала строгость, с кем надо быть ласковой, а кто любил убеждение и доводы. Однако этот Алекс оставался для нее загадкой. Он подчинился ее просьбе сделать упражнение, ничуть не сомневаясь, что дело плохо кончится, как будто именно этого и желал. Депрессия у него глубже, чем она предполагала. Стало быть, усилия ей надо удвоить.