Не та цель

Я посмотрел на свои руки. Из головы не шли образы, что совсем недавно транслировала мне колыбель, и я понимал, что это именно то, каким я ХОЧУ себя видеть в этом мире. Подняв глаза на хранителя, я решительно выдохнул и сказал:

— Я хочу… Я хочу понять свою магию… Понять себя.

Тот несколько мгновений помолчал, после чего, прежде чем медленно раствориться в воздухе, совершенно спокойно проронил:

— Так сделай это.

Я послушно закрыл глаза, и серьёзно задумался… Очень просто сказать: «сделай»… Но как именно это сделать? К сожалению в моём мире я никогда особо не увлекался мануалами по познанию себя, а сейчас это возможно бы пригодилось…

Тут я замер буквально на половине мысли, и неожиданно понял. Я в этом мире живу уже больше недели. Изучаю магию, познакомился с родителями, пытаюсь как-то устроиться в нём… Но всё это совершенно бесполезно, потому что в подсознании я до сих пор считаю СВОИМ тот мир, где меня сбила несчастная «Газель», а этот мир воспринимаю лишь как временное пристанище, которое возможно поможет мне отыскать путь домой.

С осознанием этого факта пришло и понимание того, что мне нужно сделать.

Я вспомнил всё то, что адамантовыми цепями держало меня в старом мире: жену, родителей, крохотулечку дочку, друзей, работу… На мгновение задержал дыхание, и постарался всё это отпустить. Нет, ни в коем случае не забыть! А просто отпустить… Мой дом теперь здесь, и попытки держаться за уже не существующую жизнь явно ни к чему хорошему не приведут, особенно с учётом грядущих событий.

Эти мысли полностью заполонили моё сознание, и неожиданно я почувствовал, что что-то изменилось. Открыв глаза, я осознал, что снова нахожусь в приёмной Гринготтса, а передо мной медленно затухает сияющая до этого дверь.

В тот же миг моё сознание разорвал встревоженный голос бабушки, которая с моим появлением тут же подорвалась со стула и уже спешила в мою сторону:

— Нев?! Как ты, дорогой?! С тобой всё хорошо?

— Я… — мой голос звучал очень хрипло, а в горле разлилась настоящая Сахара, но тем не менее я нашёл в себе силы выдавить:

— Я в порядке, ба.

Развернувшись в их сторону, я тут же заметил на себе пристальный взгляд Гарнтока, который коротко спросил одно единственное слово:

— Получилось?

Прислушавшись к своему источнику, я неожиданно осознал, что как бы это ни было странным, но он действительно изменился! Раньше я просто ощущал расходящееся по всему телу тепло от этого шарика энергии, а теперь я внезапно осознал, что мой источник буквально пылает от магии, заключённой внутри!

Осознав это, я поймал взгляд гоблина, и коротко кивнув, ответил ему:

— Да, Гарнток, всё получилось.

Услышав эти слова бабушка неверяще всхлипнула, и тут же обняла меня, прижав к себе, но я на это не особо отреагировал, потому что до сих пор смотрел на дверь, а в голове был тихий холодный голос хранителя:

Ты боишься себя.

Встряхнув головой, будто стряхивая наваждение, я отвернулся от этого странного места, и забрав свою палочку, едва слышно проронил:

— Больше нет.

Гарнток, услышав ответ на свой вопрос, удовлетворённо склонил голову в почти незаметном поклоне, признающим мои способности, после чего его острые глаза сверкнули в полумраке зала, и он тут же проскрипел:

— В таком случае, полагаю, банк Гринготтс выполнил свою часть обязательств перед наследником Лонгботтом, теперь очередь за вами.

Бабушка после этих слов нахмурилась, а её пальцы от волнения сжали моё плечо чуть сильнее необходимого.

— Что ты имеешь в виду, Гарнток? — спросила она, и я впервые услышал, как в голосе Августы зазвучали опасные стальные нотки.

Тем не менее гоблин даже не дрогнул, а только лишь мерзко оскалился, после чего проронил:

— Колыбель — это древний артефакт, знание о котором не допустимо для распространения среди посторонних. Вы оба видели её. Вы оба узнали её силу. И теперь… — он медленно провёл когтистой рукой по воздуху, — вы должны дать Клятву Молчания, что с вами эта информация и останется.

— Это абсурд! — бабушка резко выпрямилась, а её трость гулко стукнула о каменный пол, после чего она продолжила:

— Мы члены уважаемого рода, клиенты Гринготтса в конце концов, а не ваши пленники! Вы не имеете права удерживать нас здесь и заставлять давать непонятные клятвы!

Гарнток на эти претензии лишь в очередной раз усмехнулся, обнажив ряд острых зубов, и сказал:

— Ещё как имеем, миссис Лонгботтом. По статье 13 Устава Гринготтса, любой, кто прикоснётся к тайнам банка без санкции Совета Гоблинов, автоматически попадает под действие Закона о Сокрытии, — он сделал паузу, затем совершенно спокойно, будто говорил о погоде за окном, добавил:

— Вы не уйдёте отсюда, пока не поклянётесь. Это не обсуждается.

Я почувствовал, как Августа не шуточно напряглась, её магия заволновалась вокруг нас, и у меня сложилось ощущение, что ещё несколько мгновений и бабушка сорвётся, но затем… Она перевела взгляд на меня и сжав губы опустила голову.

— Хорошо, мы сделаем это — прошептала она, но потом резко вскинула голову и буквально прорычала:

— Но знай, Гарнток, я никогда не забуду этого.

Гоблин лишь равнодушно кивнул и жестом пригласил нас следовать за ним. Обратный путь мы проделывали в звенящей тишине, что позволило мне в полной мере насладиться открывающимися видами на подземелья Гринготтса с высоты прохождения путей для тележек.

Когда мы поднялись на самый верх, то сразу после того, как я помог бабушке выбраться из этого издевательского средства передвижения, гоблин уверенно повёл нас по хитросплетениям коридоров, и совсем скоро мы оказались перед дверьми, которые вели в его кабинет…

Кабинет Гарнтока оказался неожиданно просторным, но в то же время мрачным. Высокие стены, облицованные тёмным деревом, уходили вертикально вверх, где терялись в густой тени.

На этих стенах было несколько тускло мерцающих светильников в виде драконьих черепов, от которых света было столько, что они походили больше на элемент декора, нежели на осветительные приборы.

В центре кабинета стоял массивный вырезанный из чёрного камня стол, чья поверхность была буквально испещрена зубодробительными рунными связками. На этом столе лежал уже развёрнуты свиток пергамента, который словно только и ждал, что его вот-вот подпишут.

Гарнток зашёл за свой стол, и усевшись в весьма лаконичное кресло, произнёс будничным тоном, указывая на раскрытый пергамент:

— Клятва очень проста. Её суть сводится к тому, что вы клянётесь никогда никаким образом не раскрывать кому бы то ни было того, что знаете про Колыбель. Я искренне рекомендую не нарушать данную клятву, потому что в случае её нарушения — род Лонгботтомов прервётся, и я потеряю статус поверенного.

Я кинул быстрый взгляд на бабушку. Она выглядела очень недовольной, но поймав мой взгляд уверенно кивнула, после чего тихо сказала:

— Давай, Нев. Мы ведь и так с тобой не собирались болтать об этом месте, так что воспринимай это просто как формальность.

Немного успокоенный я подошёл к столу и взял в руки огромное писчее перо, после чего оглянулся в поисках чернильницы. Гоблин очень быстро расшифровал мой взгляд, и в очередной раз обнажив свои острые зубы в довольном оскале, проскрипел: