Не твои наследники

— Может, стоит поберечься? Или Андрей не может без секса?

— Мой гинеколог придерживается другой точки зрения: оргазм полезен будущему ребенку. Поскольку, во время оргазма происходит сокращение стенок матки, а это приводит к усилению кровотока, также усиливается циркуляция крови в плаценте. Говорит: «Трахайтесь на здоровье», — подшучивает Милана.

Заметив на её лице улыбку, расслабляюсь вслед за ней.

— Я так рада за тебя, Миланка. Ты уже сказала ему о беременности? Обрадовала папочку? Как он воспринял чудесную новость?

— Спросил, уверена ли я в том, что хочу рожать ребёнка в данное время, — сокрушенно вздыхает.

— И это называется, обрадовался? — удивляюсь очередной шокирующей новости. — А когда тебе рожать? В сорок, что ли? Господи, почему у мужчин всё настолько запущено? Им кажется, что время не властно над женским организмом. Как они ещё не вспомнили об отложенном материнстве? Жесть.

— Да мы, вообще-то, не планировали. Так вышло. Я пропустила пару таблеток. Решила, что пронесёт. Так что Андрей, скажем прямо, не слишком в восторге. Но на аборте не настаивал. Уже хорошо. Думаю, абортов с меня достаточно. Я давно созрела для создания семьи. Ребёночка родить нам хочу, — подруга мечтательно улыбается, а я, будто в очередной раз в обрыв срываюсь. На самое дно. Душа наполняется тоской. Думаю о нас с Русланом, о предстоящем браке, о моём, о женском — и сердце кровью начинает обливаться. Что будет с нами, если я не смогу выносить очередную беременность? Ведь когда-нибудь он, наверное, захочет потомство.

По моей спине проносится мороз, стоит мне подумать о другой женщине, которая сможет меня заменить...

— Ой, Машуль, прости, прости, пожалуйста. Я не подумала о твоей проблеме, — заметив перемены в моём настроении, Мила спешит извиниться. — Не хотела тебя расстраивать. Вовремя не сообразила…

??????????????????????????

— Всё хорошо, Милана, — прерываю её, натягивая на лицо полуулыбку. — Я сейчас об этом не думаю. Честно. За папу волнуюсь. Вот и всё.

***

У Миланы губа не дура. Бутик шикарный. С баснословно дорогими платьями из Испании, Франции, Италии... В таких нарядах можно ослепить любого мужчину с безупречным чувством вкуса. И любую придирчивую даму, знающую толк в моде.

Выбираю несколько платьев по своему усмотрению. Хочется быть красивой в первую очередь для Руслана, находиться в центре его внимания, но при этом не выглядеть пошлой и легкодоступной девицей в слишком откровенном наряде. Пусть даже эти платья относятся к последнему писку моды. Мне всё равно. Он должен запомнить меня чистой, нежной, скромной, но в тоже время сексуальной, желанной и сохранить этот образ в своей памяти не на год и не два…

— Маш, как тебе моё платье? Нравится?

Милана подходит вместе со мной к огромному на всю стену зеркалу. Кружится. Я оцениваю сразу оба наряда. Её и своё. Моё платье мне не подходит. А на ней подвенечное сидит красиво. Мне кажется, на подруге и мешок из-под картошки смотрелся бы отлично.

— Если тебе в нём комфортно, то да. Твоё платье мне нравится, — одобряю её выбор. — А моё колется под мышками и на груди. Я в нём точно за вечер сойду с ума. Пожалуй, примерю другое.

— Окей. Переодевайся, я сейчас к тебе вернусь. Выберу бельё и халатики для нас обеих.

Мила уходит. Я снимаю второе, так и не надев до конца. Слишком тяжёлое из-за многослойной юбки и шлейфа, а мне хочется лёгкости. Хочется порхать бабочкой. Не от радости, конечно же. Просто носить на себе десять килограммов кристаллов, шелка и кружева — то ещё испытание.

Останавливаюсь на третьем варианте с ажурным кружевным декольте и полупышной юбкой в пол. Наряд не сковывает движения. То, что нужно. И выгляжу в нём сказочной принцессой. Жаль, что у моей сказочной истории хэппи-энд переносится на неопределённый срок…

— Я возьму это, — говорю девушке консультанту, повторно оценивая себя в зеркале.

Попутно замечаю в отражении, как мой водитель ставит на журнальный столик чашку из-под кофе, смотрит на часы, затем встаёт с диванчика и направляется в уборную. Выдыхаю, почувствовав немного свободы. Не могу находиться под пристальным взглядом охраны. Раздражает. А иногда даже бесит. Милана передвигается по городу сама. В отличие от меня ей никто не указывает, что можно, а чего нельзя.

— Вы в нём очень гармонично и нежно смотритесь, — подытоживает продавец.

— Это платье определённо мне нравится, — соглашаюсь я с ней. — То, что нужно.

— Хотите посмотреть ювелирные украшения к нему?

— Только серьги, пожалуйста.

— Хорошо. Я сейчас принесу.

Оглядываюсь ей вслед и охаю от неожиданности, натыкаясь на грудь Петра.

Господи, как он здесь оказался? Как вообще сюда попал?

— Молчи, Машуль, — им трясёт. Смотрит на меня одичало. Пугает. На скуле свежий затянувшийся шрам. Щёки впалые. Одет с иголочки, как и всегда. — Давай поговорим. Прошу. Дай мне минуту, пока твой цербер не засёк.

— Ты рехнулся? — округляю глаза. Дыхание сбивается. Сердце от предчувствия беды начинает частить. — Что ты здесь делаешь? Петя, пожалуйста, уходи, пока тебя не заметили рядом со мной.

Поняв, что к разговору я не расположена, мой бывший муж резко хватает меня за талию, затыкая рот ладонью, утаскивает в ближайшую примерочную.

***

Подбирая подол платья, приходится пятиться под его напором. Через секунду мы оказываемся в тесном пространстве. Неаккуратно прижав меня к стенке, буквально вдавив в неё, Пётр задёргивает плотную штору и вперяет в меня дикий взгляд.

— Уберу ладонь, если пообещаешь выслушать тихо. Окей?

Молчу, всё ещё не веря происходящему. Соображаю заторможено. Последняя наша встреча и расставание до сих пор вызывают ужас и отвращение. В крови происходит выброс адреналина.

— Маша… — произносит сдержанной интонацией. В голосе звучат нотки мольбы. — Пожалуйста, выслушай меня. Без крика. Я не причиню тебе вреда. Только поговорим. Ладно?

Соглашаюсь лишь потому, что трудно дышать. Когда Пётр убирает руку с моего рта, делаю жадный вдох.

— Что тебе от меня нужно? Твоя мать уже высказалась за вас двоих. Прокляла меня на десять жизней вперёд.

Всхлипываю, когда Петя убирает с моего лица прядку волос. В глаза преданно заглядывая.

— Она сумасшедшая, — хрипит сдавленно. — Я с ней не разговариваю с тех пор, как мы с тобой расстались. Если бы я только знал, что твои выкидыши её рук дело, я бы от неё раньше отрёкся.

— О чём ты? — шокировано бегаю по его лицу глазами. — Что ты такое говоришь? Что у тебя с лицом? Рубец на всю скулу.

— Охраннички твоего женишка постарались, — отпускает нервный смешок. — Выбили для тебя развод. После этой встречи они меня точно убьют. Мне запрещено с тобой контактировать.

Дрожащими пальцами провожу по шраму и сердце в груди разрывается. Не от того, что испытываю жалость к бывшему мужу. От того, что Руслан к этому причастен. Ещё раз убеждаюсь в его жестокости.

— Машка, родная, я не могу без тебя. Подохну, слышишь? — обхватывая ладонями мою голову, Пётр смыкает наши лбы. В глаза смотрит. Душу выворачивает. — Тот секс.., то был не я. Не я! То есть… я не отдавал отчёта. Я не понимаю, как так вышло. Та девица… Она мне что-то подсыпала. Иначе бы я не смог. Не смог, понимаешь? Я только тебя, Машуль! Только тебя! Одну! Люблю! Слышишь? — тараторит, покрывая поцелуями глаза, лоб, нос, щёки. — Люблю тебя, детка! Давай сбежим. Ты можешь рожать! Ты здорова! Здорова, слышишь? — снова в глаза мои своими ныряет. Смотрит с такой надеждой, что меня начинает трясти от эмоций. — Это мать поила тебя дрянью, чтобы ребёнка не было. Чтобы выкидыши провоцировать. Она рехнулась. Хотела нашего развода. Мечтала женить меня на другой. Дура, всю жизнь мне испортила. Машенька, Маша… Родная, прости. Прости меня, малышка, — шепчет задушенно, размазывая губами выступившие на моих глазах слёзы. — Не выходи за него. Давай сбежим. Начнём всё сначала. Ты и я. Только мы вдвоём. Детей нарожаем. Я знаю, как денег заработать. Перепродам землю и займусь риелторством. Со временем открою фирму. Ты не будешь больше работать. Я сам. Сам, Машенька. Всё сам. Буду землей торговать. Будут деньги. Верь мне. Только давай сбежим.