Не твой день для смерти

– С таким-то фингалом?

– Ничего, пусть твои новые коллеги полюбят тебя за красоту внутреннюю. Сапфировна, труби сбор!

Сапфировна достала из ящика стола слегка помятый охотничий рожок. Выглянула в коридор и, словно юный скаут, продудела-проскрипела что-то бравурное.

Главный редактор, тяжело передвигаясь на поскрипывающих ногах, приблизился к своему креслу.

Вошло семеро журналистов. Из них трое – женщины.

Клим поначалу прикрыл свой синяк, но когда всмотрелся в лица вошедших, оторопел и невольно опустил руку – все стоящие в кабинете главреда носили отличительные знаки в виде ссадин, царапин и прочих легких повреждений.

У одного, самого строгого и хмурого, – Керопа – в шапке-шлеме, натянутой глубоко на уши, был перевязан глаз, второй глаз с нездорово-красным белком глядел подозрительно.

Второй, Джимми, мечтательный и долговязый, предстал с забинтованной головой. Из-под бинта проглядывало что-то желтое. Высокий был счастлив и скалился редкозубой улыбкой.

У третьего, Федора, рука висела на перевязи. Он, якобы, неудачно упал с пароцикла, когда скрывался от каких-то мерзавцев.

Женщин редакции тоже разукрасила не только косметика. Личико китаянки Маши-Ю слегка повело от укуса нездешнего насекомого. Вторая, немка Ирма, лицом была бела, но с нервным тиком. Она работала дольше всех и слишком много знала.

У свежевыловленной им Анны виднелись начальные следы простуды: губы распухли и потрескались, нос покраснел и тек. Ныряльщица то и дело подносила платок к лицу.

Один из журналистов, наверное, главный из этой братии, высокий, худой и небритый эстет в очках, пока еще стихией и людьми отмечен не был. Однако нос, на котором сидели тонкие круглые очки, покраснел от сползавшей кожи. Поймав взгляд Клима, журналист представился:

– Александр. Нос сгорел на солнце. Такая вот незадача.

– У нас на заводе ожоги мазали солидолом, – участливо заметил Клим.

– Я пользуюсь другим старинным средством – куэдзином молодости. Увы, молодеет только нос.

– Ну, вот и славно, – прервал медицинские откровения главред. – Как вы поняли, с нами будет работать еще один ковбой, зовется Климом, вы познакомитесь по мере общения. А теперь работать. Аня, посели его в кабинете Харсана. И попроси Сапфировну, чтобы выдала бумагу и ленту для печатной машинки.

– А ты, дружок, – обратился Илиодор к Климу, – иди и пиши свою первую информшку.

– Хорошо. А о чем?

– Знаешь ли ты, что основные вопросы бытия "Кто мы?", "Куда идем?" и "О чем писать?". Да твои собратья по перу и револьверу сутками по улицам шарят, чтобы найти информационный повод, рассказать, как котенка фрау М. пожарные с дерева снимали! А тебе повезло – сервис, с доставкой на дом: ЧП в собственной квартире! Согласись, не каждый день барабанят по твоей голове и в твоих вещах репетируют погром. Об этом пиши!

Аня подождала, пока Ив закончит, кивнула Климу, чтобы он шел за ней, взяла в приемной в стенной шкатулочке ключ с медным брелоком в форме треугольного хлебного каравая:

– Запоминай. Пойдешь домой, ключ от кабинета оставишь здесь. А теперь – за мной!

И они запетляли по редакционным лабиринтам. Остановились у белой двери с приклеенным листом "Закрывайте плотно, мерзну!".

– Ну, вселяйся. Патроны и все необходимое получишь у Алекса. Он знает. Вон там его дверь, в конце по запаху найдешь. А я рядом с тобой сижу, за стенкой. Заходи на чай, если скучно станет.

Клим вошел в свой кабинет и плотно прикрыл дверь. Запахло мебелью и пылью, прогретой солнцем. Единственное окно было прикрыто изнутри плотными жалюзи. Почти в центре крошечной комнаты стоял стол на гнутых ножках. Казалось, что они прогнулись от тяжести громадной пишущей машинки, занимавшей большую часть стола. За стол спинкой к окну был задвинут венский стул с изображением скрипичного ключа.

Слева от двери, словно застывший ящер, притаилась одежная вешалка, изощренно выгнутая под стать стулу. На ней одиноко висел фиолетово-синий халат, в которых ходят работники типографии.

Клим устроился на рабочем месте и заглянул в ящики (по два справа и слева).

В нижних ящиках лежали бумаги, записные книжки, полуисписанные карандаши – так, наверное, выглядят ящики всех канцелярских столов мира. В левом верхнем желтела стопка писчей бумаги. Правый верхний был пуст. По характерному пятну – следу оружейного масла – Клим догадался: здесь бывший владелец хранил пистолет. Но детальную инспекцию ящиков и двух шкафов (один маленький, рядом с вешалкой, другой побольше, слева от рабочего стола) журналист решил оставить на свободные дни. А сейчас время писать свое первое информационное сообщение.

В двери показалась секретарша с пачкой бумаги и накрученной на бобину лентой пишущей машинки.

– Спасибо, но у меня есть бумага.

– Лишней не будет, – буркнула старуха, тяжело опустила бумагу на Климов стол, поковыляла назад, пробормотав:

– Потом распишешься о получении.

Клим вставил лист в каретку и быстро-быстро стал ударять пальцами по клавишам. Печатать он научился в армии, когда после ранения некоторое время подменял писаря, убитого при дезертирстве.

Новый журналист наслаждался уже забытым удовольствием от работы на механическом печатном чуде.

"Вчера в меблированной комнате на улице Героя совершено нападение на стажера-журналиста нашей газеты К., который заселился накануне. Неизвестные вломились в квартиру, нанесли удар по голове, после которого К. потерял сознание. Кто были нападающие, журналист не заметил, так как был без чувств. Злоумышленники перерыли всю квартиру и ушли.

Редакция считает, что если подобные инциденты происходят с представителями прессы, которые облечены значительной властью и особой защитой государства, что может происходить в жилищах трудового народа, который может надеяться только на помощь полиции? Но станут ли стражи порядка приходить на подмогу каждому рабочему или крестьянину?".

Клим подумал, написал рубрику "Не ждали" и впечатал заголовок: "Совершено нападение на журналиста "Истинного времени". И подписался – "Жорж Правдин".

– Быстро, – похвалил Ив Клима, прочитал заметку и одобрительно кивнул. – Хорошо. Не ошибся я в тебе!

По опухшему лицу Клима расплылась болезненная улыбка.

– Только никуда это не годится, – тем же невозмутимым тоном продолжал редактор. – Скажи, зачем в одной информашке четыре раза слово "который"? Ладно, сейчас поправим.

Ив взял лист с сообщением, быстро внес несколько правок. Получилось так:

"Наглый вызов. Журналист запомнил нападавших.

Вчера в меблированной комнате по улице Героя № 33 совершено бандитское нападение на корреспондента нашей газеты Клима Николаева. Бандиты вломились в квартиру и напали на журналиста. Злодеи нанесли удар, после которого К. потерял сознание. Однако пострадавшему удалось запомнить нападавших. Их приметы он передал полиции, а сам принялся самостоятельно расследовать нападение с целью выявить и покарать виновных.