Не устоять!

Служба закончилась, люди потянулись к выходу из церкви. После первого публичного объявления о помолвке Фелисити с Рейфом оказались в окружении толпы наперебой поздравлявших их прихожан. Дирхерст вышел, не повернув в их сторону головы, сел в свой экипаж и уехал.

– У твоего безупречного джентльмена, кажется, есть щель в непробиваемой броне, – заметил Рейф, когда им, наконец, удалось раскланяться со всеми желавшими их поздравить.

– А что же ты хочешь, если совсем недавно ты попытался его отлупить? – резонно возразила Фелисити.

Она смотрела, как с церковного двора под руки уходят семейные пары, и призналась себе, что не будет делать вид, будто ей вовсе не хочется, чтобы Рейф взял ее под руку, и даже больше – чтобы заключил в свои объятия и долго-долго не отпускал.

Рейф легко поднял Мэй, усадил на спину Аристотеля и отвязал поводья. Молча предложил руку Фелисити, и она с забившимся сердцем взяла жениха под руку. Ведя за собой Аристотеля с гордо восседавшей на нем Мэй, они не спеша направились по узкой дороге между двумя живыми изгородями домой в Фортон-Холл.

– Рейф, я твой лучший друг? – спросила со своей верхотуры Мэй.

– Конечно, можешь не сомневаться, – ответил он и покосился на Фелисити.

– Мэй, я могу надеяться, что ты будешь у нас на свадьбе подружкой невесты? – спросила Фелисити и крепче прижалась к сильному плечу Рейфа.

– О Господи… Ну ладно…

Фелисити едва удержалась, чтобы не расхохотаться на столь вопиющее отсутствие энтузиазма в голосе своей сестры.

– Спасибо, моя радость.

– Да не за что. А рабочие сегодня приедут? Рейф бросил на Мэй короткий взгляд:

– Всего несколько человек, чтобы расчистить фундамент, и тогда мы завтра смогли бы начать все заново.

Несмотря на деловитый ответ, было заметно, что мыслями Рейф где-то далеко и не совсем понятно где – то ли думает о возобновлении строительства, то ли бродит в воображаемом экзотическом городе, где воздух полнится неуловимыми ароматами благовоний и пряностей.

– Теперь все будет строиться гораздо быстрее, – с твердой убежденностью в голосе сказана Фелисити. – Я просто уверена!

Рейф неопределенно пожал плечами:

– Я объявляю настоящую войну западному крылу. И терпеть поражение не собираюсь!

– Гвардейцы никогда не терпят поражений, – влезла в их разговор Мэй. – У нас есть девиз?

Рейф весело хмыкнул и, похоже, вернулся на грешную землю.

– А как же! Конечно, есть. Непревзойденное. Мэй скептически оглядела Рейфа.

– Не впечатляет.

– Скажи спасибо, что ты не боец Королевского шотландского полка.

– А у них какой девиз?

Рейф повернулся к юной всаднице и элегантно отсалютовал:

– Никому не дано вывести меня из себя безнаказанно.

– Мать честная! В бою такого и не выговоришь! Фелисити с улыбкой снова взяла Рейфа под руку, и молодые люди возобновили прогулку.

– Будем надеяться, что ни в каких боях участвовать нам не придется, мой дорогой.

Воскресенье всегда было днем отдыха, однако всякий, кому довелось бы оказаться в тот день неподалеку от усадьбы Фортон-Холл, наверняка решил бы, что сегодня будний день. На подмогу Рейфу, который сопровождал крепким ругательством каждый обломок доски или балки, что они вытаскивали из завала, подоспел мистер Грэм, приведя с собой обоих сыновей. Подошли и трое рабочих из Честера – их соблазнил дополнительный заработок.

Мэй настояла-таки на своем участии в общем деле, а Фелисити решила, что, чем сидеть дома весь день напролет и грезить о любимом, будет гораздо лучше присоединиться к нему и помочь в меру своих скромных сил. Час спустя появился и Рональд, хотя это был его выходной день. А когда из дверей парадного входа величаво выплыл Бикс, переодевшийся в старую рубаху, в мятой шляпе и грубых рабочих рукавицах, Фелисити призналась себе, что теперь готова поверить в чудо. К концу дня вокруг места строительства остались стоять одни строительные леса, а сама Фелисити, грязная, как самый последний бродяга, устала донельзя. Тело ныло и болело, будто ее долго били. Рейф потратил массу времени, придирчиво разглядывая чуть ли не каждую доску, гвоздь, винт и брус покосившейся конструкции, усеивая листки бумаги торопливыми записями. Фелисити хотелось, чтобы он согласился с тем, что каркас здания обрушился случайно, но не тут-то было – Рейф явно стремился докопаться до первопричины случившегося. В таком случае новое крыло усадьбы должно было простоять тысячу лет, не меньше, иначе зачем вся эта суета?

Наутро пришли все строители, и все началось по новой. Фелисити была уверена, что Рейф ночью просто не сомкнул глаз, потому что, когда она заснула на диване в гостиной, он сидел за столом, что-то выверял в своих чертежах и ложиться явно не собирался. Когда же она проснулась, невыспавшаяся и неотдохнувшая, он по-прежнему сидел, склонившись над планами постройки.

– Отдохни хотя бы чуть-чуть, – проговорила она, подходя к нему, когда увидела, как он, ухватившись за конец толстой веревки, помогает волочить тяжеленную поперечную балку.

– Мне так спокойнее, – задыхаясь, буркнул он в ответ и, как бы опомнившись, улыбнулся ей.

После этих слов ей вдруг неудержимо захотелось бесстыдно погладить руками его мокрое от пота, сильное тело. У нее даже озноб пробежал вдоль спины, и, чтобы совладать с искушением, Фелисити нашла себе работу в самом дальнем конце стройки и оставалась там до тех пор, пока Рейф зычным голосом не объявил перед самым закатом конец рабочего дня. Она уже испугалась, что он оставит всех работать и ночью тоже, и с облегченным вздохом распрямила разламывавшуюся спину. Рабочие не спеша спускались со строительных лесов.

– Бэнкрофт, берегись!

Фелисити испуганно обернулась на крик и увидела, как груда тяжелых досок, лежавшая на краю настила, опасно накренилась и поползла прямо на стоявшего внизу Рейфа. Услышав крик, он успел отпрыгнуть в сторону, и доски рухнули на пустое место.

– Рейф! – пронзительно вскрикнула Фелисити, ничего не видевшая за поднявшимися клубами пыли.

– Я жив и здоров, – успокоил он ее.

Подняв голову, молодой человек посмотрел наверх. Лицо его стало злым. – И что за чертовщина приключилась на этот раз? Оказалось, что один из нанятых в Честере работников, Лоуренс Гиллингем, присел на корточки на углу настила.

– Моя вина, мистер Бэнкрофт. Споткнулся об эту чертову груду. Не поранились?

Рейф нахмурился:

– Еще раз так споткнешься – и вылетишь отсюда за милую душу. Внизу, между прочим, дети!

– Понял, сэр. Больше не повторится, даю слово.

Рейф отряхнул от пыли рубашку и повернулся к Фелисити.

– Я уже начинаю думать, что мое призвание – вовсе не архитектор. И тем более не плотник…

– Перестань говорить глупости, Рейф. Все у тебя отлично получается.

– Ты так говоришь, потому что хочешь, чтобы у тебя над головой была надежная и непрохудившаяся крыша!