Не верь мечтам

— Тер Сомус, я бы с радостью помогла, — ответила предельно честно, — но у меня нет сил.

Не стала уточнять, что не только магических, но и физических. Пальцы коснулись ошейника, что забрал мою магию и стремился растоптать достоинство.

— Дай посмотреть, — тут же заинтересовался ректор.

Несколько минут он, главный дознаватель и ещё пара магов, спорили и рассуждали, что это за ошейник такой и как его снять. Я их не слушала, всё моё внимание было приковано к Эйну. Он и Аришшеард удалялись от основной массы сражающихся всё дальше, а потом дракон перекинулся.

— Эйн! — закричала я в ужасе увидев, как он бросился на драконью спину, и они вместе стали подниматься в небеса.

Забыв про слабость, в слепом страхе вскочила на ноги и хотела броситься туда, где он только что был. Хватка тера Сомуса была железной и не дала мне сдвинуться с места.

— Пустите! — заорала я.

— Сейчас ты нужнее тут, — рявкнул он мне на ухо.

— Но там Эйн! — крикнула я в отчаянии, провожая взглядом мечущийся силуэт дракона.

Боги! Если вы реальны, сохраните ему жизнь! Помогите ему!

Как обычный воин, маг-недоучка может победить дракона, да ещё в боевой ипостаси? А если ему это как-то и удастся, то падение с огромной высоты — смертный приговор. Эйн… На глаза навернулись бессильные слёзы. Ну зачем он нацелился на дракона? Неужели в академии мы виделись последний раз?

— Тэя! — крикнул ректор встряхнув меня так, что челюсти клацнули. — Энириэлю мы сейчас ничем помочь не в силах, но можем помешать проникнуть в наш мир злу, которое его уничтожит и нам нужна твоя помощь!

Он полностью прав. Пусть душа и стонет от отчаяния, а сердце заходится от ужаса, но Эйну я помочь не могу. Зато могу попытаться сделать что-то полезное тут. Ещё понять бы что.

Пока я следила за Эйном, опытные маги успели до чего-то договориться. Сейчас они пытались снять с меня ошейник. За несколько минут мне много раз обожгло шею, и я начала опасаться, что снимая это «украшение» они меня угробят. Но всё-таки, спустя несколько десятков переругиваний магов и моих мысленных проклятий в их адрес, черномагический артефакт пал.

— Сил у меня по-прежнему нет, — сообщила магам истину.

Ощущение бездны внутри исчезло, в полностью опустошённый резерв начала по капле поступать магия. Облегчение накрыло с головой. Значит это ошейник только высасывал магию до последней искры, но не уничтожил дар. Только вот сейчас мне бы очень пригодилась моя серая магия. Понимание, что на меня надеется столько людей давило бетонной плитой. Какой толк от уникального дара, если в самый ответственный момент я бесполезна?

— Да вы с ума сошли! — долетел до меня возмущённый голос ректора. — Я не позволю калечить адептов! Она выгорит после такого! Она не готова, не умеет!

— Если этого не сделать, — ядовито отозвался тер Сомус, — скоро у вас не останется адептов. Их сожрут.

Пока я предавалась отчаянию и самобичеванию, главному дознавателю пришла какая-то идея и теперь они спорили с ректором. Слово «выгорит» заставило все волоски на теле стать дыбом. Мне не хотелось терять дар. Мне нравилась магия и ощущение силы в крови. Но не я ли пару секунд назад сокрушалась о собственной бесполезности? Эту силу мне дали как раз затем, чтобы я могла помещать превратить Раирон в охотничьи угодья тварей междумирья.

— Говорите, что нужно делать, — произнесла, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Тэя, — в голосе тера Фаридана было море сочувствия.

— Спасибо, — зато главный дознаватель воплощал собой холодную сдержанность.

Замысел был прост: тер Фаридан — светлый маг и тер Сомус — маг тёмный, оба поделятся со мной силой. Моя задача — преобразовать силы в серый поток и направить его в уязвимое место портала. То есть мне нужно поработать магическим преобразователем. Без опыта взаимодействия и без опыта самого преобразования чужой энергии. По словам ректора, работать с чужой энергией всегда тяжело и долго, а уж преобразовывать… В общем, я заранее знала ничего хорошего меня не ждёт.

— Мы пробовали воздействовать на него вместе, — словно оправдывался тер Фаридан, — как делали маги обезвреживая печати, но тут нужна магия иная. Именно серая.

На этом объяснения были окончены. Нужно было действовать. На каждое моё плечо легло по руке. Энергия хлынула внутрь потоком. Сила тера Фаридана казалась тёплой, искристой. С ней приятно было иметь дело. А вот магия тера Сомуса наоборот ощущалась холодной, тяжёлой для усвоения.

— Не торопись, — звучал голос ректора будто из далека, — действуй не спеша. Преврати потоки магии в две равные ниточки, постепенно сделай их одним целым и направляй на портал. И наращивай мощность. Медленно, не торопясь.

Это напоминало глубокий транс. От боли стонала каждая клетка тела, но я не кричала, а действовала по инструкции тера Фаридана. Пропускала через себя чужую силу, преобразовывала её и плела нить серой силы, направляя её на уязвимое место чёрного мега-портала. Он не хотел сдавать позиции, как и я не собиралась отступать.

Это должно закончиться. Раирон не достанется тварям междумирья. Не будут больше люди погибать на чёрных алтарях. Если для этого требуется потерять дар, значит такова судьба.

Сколько прошло времени не знаю, но нам всё удалось. Портал сначала поблек, потом стал уменьшаться и захлопнулся совсем. Повалившись на землю, едва дышала от боли. Казалось, у меня обычные вены расплавились, а не магические каналы пострадали. Рядом в изнеможении рухнули ректор и главный дознаватель. Вокруг суетились маги.

Бегство лидера подорвало моральный дух чёрных магов, а закрытие портала деморализовало их окончательно. Боевые маги дознавателей смогли окончательно подавить сопротивление врага, но и они понесли большие потери. То тут, то там в изломанных позах лежали тела пришедших сюда остановить это безумие. И всё же мы победили.

— Эйн, — прошептала онемевшими губами имя главного мужчины моей жизни, — Что с Эйном?

Помощь была нужна многим. Пострадал почти каждый. Но меня больше всего интересовала судьба Эйна. Эгоистично? Возможно. Не мне судить.

— Мы найдём его, — увидела я лицо Имира, чью щёку пересекал глубокий порез. — Отдыхай. Ты справилась. Ты сделала всё правильно.

Мой организм, будто только и ждал этих слов, после них сознание поглотила темнота.

Эйн