Не вижу, не слышу, не чувствую боли

– Занимательно, - произнес мужчина заинтересованно, ощущая, что это небольшое произведение чужого мастерства в его руках - самый настоящий артефакт. Сила, заточенная в нем, вибрировала мурашками в пальцах, удерживающих тонкую шпильку. Так, как он не мог защититься Тэн - эта вибрация оставляла на коже постепенно алеющие пятна, готовые перерасти в серьезные поражения кожи, и брюнет заколол, наконец, украшение в чужие волосы, в высокую прическу. Парень перед ним сам напоминал произведение искусства - вышитая плотная повязка на глазах, надежно защищающая глазницы с протезами внутри; тяжелые волосы, собранные так, чтобы открывать тонкую шею; шелковая многослойная туника в восточном стиле; новый жесткий корсет, стилизованный под японское оби; шаровары чуть ниже колена, и компрессионные чулки, которые оказались неплохой альтернативой жестким сапогам.

– Мой внешний вид или заколки?
– уточнил иронично Курута, стоя ровно и позволяя наводить последний лоск на себе. Пусть из башни он сейчас почти не выходил, но видимо Куроро доставляло чисто эстетическое удовольствие видеть рядом что-то настолько совершенное. Возможно, именно поэтому он так быстро расставался со своими игрушками - сложность в их получении была позади, и они становились скучными, приедаясь своей бесполезностью. Курута же, был тем, что все еще не давалось в чужие руки, да и вряд ли бы он когда-то позволил полностью поработить себя. Мальчишка насмешливо разрешал играть с его внешностью, но давал понять, что все может измениться и он окажется вне доступности жадного внимания. Чутьем Куроро осознавал - то тонкий блеф, никуда уже он от них не убежит. Но само это ощущение будоражило кровь и заставляло, раз за разом, проверять границы дозволенного, сходиться в легком противостоянии хоть бы и о том, что сегодня будет одето на Курапике.

– И то и другое - бесконечно интересны, но сейчас все же меня больше интересует это чудесный предмет старины, ваше Высочество, - мужчина время от времени поддразнивал парня, проверяя границы его терпения и собственной выдумки. Или может ему просто нравилось считать свою новую игрушку, особой голубых кровей, попавшей в жадные лапы Пауку со Свалки - уродцу с самых задворок мира. Чудовище жадно до сокровищ и получившее в свое распоряжение одно из красивейших в мире. Осталось удержать его в лапах и утащить в логово, вернув себе силы.
– Очень похоже на те артефакты, что продаются, время от времени на аукционах. А вязь символов одновременно напоминает и узоры на твоей коже, и фрески на древнем наречии из старинных храмов, - заметил мужчина проницательно. Курута промолчал в ответ, делая совершенно нейтральное лицо, но Куроро как ищейка - никогда не сбивался со следа.

Мужчина придвинулся ближе, запуская ладонь под чужие волосы, обхватывая ею тонкую хрупкую шею парня. Золотой ободок кольца, как напоминание, в очередной раз коснулся чужого тела. Брюнет провел сверху вниз, до самых лопаток, ощущая, как металл под пальцами сменяется кожей, а кожа снова металлом - совершенно естественно, и от того невероятно завораживающе.

– Это не так уж легко соотнести - нужно знать, куда смотреть, и что хотеть увидеть, - не громко произнес, заставляя чувствовать, как слова оседают ядовитой пыльцой на коже, просачиваясь внутрь.
– Но у меня есть весьма уникальный набор информации, который теперь позволяет подтвердить, что твой Мастер является так же адептом древнего культа, владеющего письменами древности. И он однозначно вложил в эту очаровательную голову хотя бы основы. Чем больше я узнаю о нем, и о тебе, тем более ценным ты становишься, принцесса, - парень мог ощущать чужую усмешку, даже не видя ее. Куроро всегда улыбался особенно широко и доброжелательно, когда его голодное жадное чудовище начинало скрести изнутри, требуя подношений и жертв, в точности как старинное божество, что тысячелетиями было объектом поклонения и страха у обычных людей.

– Что тебе с того знания?
– произнес с легкой ноткой интереса блондин, позволяя себе откинуться головой на прохладную ладонь, поднырнувшую под затылок. Обычно горячая кожа Люцифера теперь ощущалась едва теплой, на фоне постоянного жара, под который тело медленно подстраивалось. Курапика уже даже не потел фактически - это стало нормой в определенной степени, и можно сказать, в чем-то доставляло удовольствие - больше его руки и ноги не мерзли от недостаточного притока крови.
– Хочешь, чтобы я научил тебя?
– выдохнул в чужое запястье, немного повернув голову в бок, а затем отстранился плавно и отодвинулся вбок, двигаясь точно и ровно по направлению к столу - парень очень быстро выучил расположение всех вещей в комнате, он ориентировался здесь так хорошо, что со стороны мог показаться снова зрячим.

– Думаю, все далеко не так просто, как могло бы показаться. Иначе подобным искусством владел бы каждый Нен-пользователь, имеющий способность запомнить нужное количество символов. И утечки были бы неизбежны. Так как их до сих пор нет - могу полагать, что информация передается посредством чего-то вроде Клятв, как в твоей телефонной сети, - Куроро пожал плечами едва заметно и подошел сзади, ступая бесшумно, как всегда. Курута только благодаря своей чувствительности мог ощутить колебания воздуха вокруг чужого тела и волны живого тепла позади. Сейчас он ни за что не спутал бы марионетку Омокаге с настоящим Куроро - она казалась грубой подделкой, даже в его воспоминаниях.

– Ты любишь меняться баш на баш, но кроме материальных ценностей мне сейчас нечего тебе предложить. Однако я не буду шантажировать тебя тем, что заберу назад свое желание помочь и вернуть твои прекрасные глаза. По тому, что мастер Марионеток позволил себе забрать то, что принадлежит лишь Риодану. Как на счет небольшого кредита доверия, будущему главе твоей семьи?
– Курута едва удержал бесстрастное выражение на лице, пусть даже стоял спиной к Куроро и тот не мог видеть, как растерялся блондин. Но ему и не надо было видеть, Люцифер слишком много живых мест знал сейчас - и представлял, насколько его слова попали хорошо в цель - прямо в теплое трепещущее нутро парня.

– Не мытьем, так катанием, но свое получишь, да?
– выдохнул и опустился на стул.
– Что ты хочешь узнать?
– парень задумчиво начал вертеть в пальцах заготовки под амулеты из тонких пластинок дерева. Кругляши с прорезанной по центру дырочкой, в которую можно пропустить шнурок. Требовалось лишь достаточно мелко выписать на них требуемые условия кровью, замкнуть аурой цепь и покрыть лаком - на неделю такой подвески хватило бы в качестве щита обычному человеку против обычных людей. В случае с Нен-пользователем - спечется после первой же атаки. С другой стороны, даст шанс сбежать или контратаковать.

– Если у тебя не будет отката, меня интересуют условия использования этих рун, а также почему они не получил широкого распространения, - по легкому щелчку, парень понял, что Куроро снова играет с одной из авторучек, оставшихся у него в карманах со дня нападения на аукцион. Только теперь, это были действительно просто ручки - без наполнения Шу, они не могли принести окружающим и десятой доли привычного для Люцифера вреда. Нет, он и так может заняться членовредительством, но уже не в столь эпичных масштабах. Мужчина чуть сдвинулся, уступая блондину чуточку личного пространства, сам опираясь бедром на край шаткого раскладного стола.

– Хм...
– парень задумался о том, что он может рассказать, не раскрывая слишком уж многого, но выходило, что в любом случае пробелы мужчина заполнит очень быстро и крайне легко - его аналитический дар ужасал и восхищал в этом. Так что, наверное, можно было просто дать теорию, но без четких знаний. В конце концов, словарь древних символов, все пятьдесят тысяч с хвостиком, был только в памяти самого Курута и еще в книгах его Мастера. А уж правила постановки десятка типов ударения и их сочетаний - то и вовсе отдельная книга, как и грамматика составления связных фраз.
– Так как я не знаю, что тебе уже известно, то думаю можно начать с экскурса в прошлое. Считается, что древнее наречие, оно же вязь и Нен-руны, придумали наши предки. Те, кто заложил основу текущему миру, прибыв в центр озера Мёбиуса с Темного Континента.

Парень говорил вкрадчиво, не нагнетая, но стараясь доступно изложить ту информацию, которую держал в голове. Куроро был заворожен этим странно-непривычно-плавным изложением. Тон Курута изменился кардинально, будто говорил некто совершенно другой, с едва уловимо звучащим нечеловеческим акцентом. Он угадывался в округлых формах звуков, по-иному расставленных ударениях и странных окончаниях слов. Люцифер слышал ранее подобную теорию, и она казалась интересно-завлекательной, но лишь напрямую сейчас получая эту же информацию от мальчишки напротив, словно существующего меж своим мужским и женским началом, он осознавал, насколько оказалась скрыта истина. Одно то, как блондин произнес названия "Мёбиус" - оно звучало не просто не привычно, а совершенно иначе, с нечеловеческими звучанием и не понятно, как гортань Курапики вообще воспроизвела данный звук. Разве что, он изменен еще более глубоко, чем предполагал Куроро.

Сам Курута же не замечал со стороны как сменился тембр и интонация, он будто вдруг впал в транс, ощущая, как растворяется в мерном голосе Мастера, повторяя за ним, говоря в унисон, и пропуская информацию через себя. Мужчина действительно исказил его мозг - достаточно чтобы вложить в нее нечто столь опасное и важное. Посадил семена в тщательно разрыхленную почву, удобрил своей философией и теперь, ему осталось лишь ждать всходов - если окружающий мир сможет заставить его мальчика расти над собой, двигаться вперед. Первые шаги уже сделаны - Курапика начал применять руны не бездумно, повторяя за свои Старшим, а сам составлял предложения, вязь заклинаний, что напитывалась жизненной энергией мира вокруг. Стал создавать нечто новое, изменять и вместе с тем, сильнее впитывать заложенные в подкорку знания. Он думал, что сам дошел до идеи выучить книги стоящие у Учителя дома. Однако, каждый его шаг был на деле тщательно выверен, предусмотрен - все для создания по-настоящему уникального существа, произведения искусства, которое вырастет и расцветет однажды прекрасными кровавыми цветами.