Небеса не для нас

Дыхание парня участилось, глаза полыхнули яростью, ему с трудом удалось взять себя в руки.

— Сомневаюсь, что Александров согласится стать частью твоего мужского гарема.

— Ты думаешь? Посмотрим, может, и согласится, — я засмеялась.

Какое-то время мы ехали молча, я продолжала безмятежно улыбаться.

— Есть еще Стас, он вроде не против был посмотреть, что скрывало то полотенце. Такой симпатичный и веселый. Кажется, он твой друг? Ты же не возражаешь, если я и с ним немного позажигаю?

— Ну, если тебе самой все равно, что о тебе станут болтать после этого, вперед, зажигай, — в голосе Макара прозвучало неприкрытое отвращение.

Я фыркнула.

— Кто бы говорил. Витя джентльмен, он никогда не станет распускать обо мне грязные слухи, а Стас… сомневаюсь, что он в этом смысле окажется хуже тебя. Уж, как ты меня опозорил и продолжаешь позорить, никто другой и повторить не сможет!

— Ева, я вижу, чего ты добиваешься. Может, уже успокоишься?

— Видишь, значит? Ну, продолжай смотреть, скоро и не такое увидишь! — я рассмеялась. — Могу я спросить, чем тебя так пугают обязательства? Не съем же я тебя, как самка богомола! Или ты не хочешь прощаться со своими гиалуроновыми телками?

— Просто я против этого навешивания ярлыков. Хорошо же вчера все шло. Зачем обязательно давать всему названия?

— А затем, Макар. Затем.

Как минимум, чтобы поле секса с ним я не чувствовала себя использованной дешевкой. Разве я луну с неба у него прошу? Небольшое доказательство, что я для него хоть что-то значу, небольшие гарантии, что он не будет обжиматься по углам с другими девушками. Мне многое пришлось ему простить, и многое приходится терпеть. И у меня есть гордость, в конце концов!

А почему в действительности Макар не хочет назвать меня своей девушкой? Басню про ярлыки он пусть оставит каким-нибудь наивным клушам. Не подхожу я ему, ненадолго это у нас? В этом причина? Или не хочет прощаться с образом ловеласа, которому нет дела ни до кого, кроме себя? Некоторые парни избегают серьезных отношений, просто потому что не хотят терять свободу, хотя бы гипотетическую, но большинство все-таки спешит объявить свои права на понравившуюся им девушку, чтобы больше на нее никто не претендовал.

А на меня свои права Власов объявлять не спешит. Ну, что ж, в таком случае и у меня руки развязаны.

Из-за пробок и светофоров к школе мы подъехали за восемь минут до звонка. Войдя вместе с Макаром в знакомый вестибюль, я переодела ботинки на туфли и полюбовалась ими в зеркале пару секунд. Юбку я сегодня подняла чуть выше талии, подвернула и незаметно скрепила ее сзади булавкой, так, что снизу стало видно верхний край моих чулок. Власов окинул меня оценивающим взглядом, но ничего не сказал.

Я тоже еще раз осмотрела свое отражение. Выглядела я, как школьница из японских мультиков или типичная старшеклассница из порно - ультракороткая форменная юбка, стройные ножки в белых чулках, огромные глаза и наивная застенчивость на лице. Мне стало немного неудобно из-за своего внешнего вида, но одновременно я с трудом сдержала смех. В любви и на войне все средства хороши, а здесь у меня и то, и другое!

Ноги мои в этих туфлях ну очень хорошо смотрелись. Шпильки сейчас, конечно, не в большой моде - это праздничная обувь, а не повседневная, но я читала исследования о влиянии высоких каблуков на парней.

Девушка, наряженная в неприметную одежду, просила встречных мужчин поучаствовать в опросе. Если коротко, то чем выше были ее каблуки, тем больше из них останавливалось рядом с ней и соглашалось заполнить анкету. В балетках это было пятьдесят процентов мужчин, на высоких шпильках - больше девяноста. Делайте выводы, дорогие дамы.

Едва мы вошли в класс, я сразу заприметила бывшего соседа по парте Макара.

— Привет, Стас, — застенчиво сказала, приблизившись к нему, и улыбнулась.

Глава 17.1

В легком удивлении парень поднял голову, прошелся взглядом по моим ногам и остановил его на лице.

— Привет, Ева. Отлично выглядишь, сегодня праздник, что ли, какой-то?

— Да нет, просто захотелось принарядиться, — я покраснела, чувствуя обострение своей социофобии, и опустила глаза, но улыбнулась при этом еще лучезарнее.

В этот момент прозвенел звонок.

— Еще увидимся, — снова подняла глаза на Стаса, надеясь в глубине души, что мое смущение будет смотреться очаровательно, а не глупо и неловко.

Обойдя свою парту, заняла то же место, что и вчера. Конечно, я не собиралась спать со Стасом, мне и говорить с ним не особо хотелось - никакой симпатии он у меня не вызывал. Парень проследил за мной задумчивым взглядом. Интересно, что в этот момент происходило в его голове?

— Ева, это смешно и нелепо, — ухмыльнулся Власов, садясь рядом со мной.

— Скоро тебе будет не до смеха! Разве ты не знаешь вчерашних девственниц? Один раз попробовав, уже трудно остановиться.

— Ты блефуешь.

— Успокаивай себя этим.

Стас обернулся ко мне со своего места. Улыбнувшись ему, я заправила волосы за ухо, открывая его взору сверкающий муссанит, выглядящий точь-в-точь, как огромный бриллиант. Эти камни словно добавляли сияния моей коже и блеска глазам, превращая меня из милой девочки в роскошную блондинку.

— А если я начну флиртовать с другими девушками? — прищурил глаза Макар.

— Ну, поскольку мы не встречаемся, это и так произойдет рано или поздно.

— Значит, ты не против делить меня, например, с Анжелой?

— А я ни с кем делить тебя не собираюсь. Ты волен делать, что захочешь, но в тот момент, как я увижу тебя с другой, нашим свободным отношениям придет конец.

— То есть свободные они только для тебя?

Я безмятежно улыбнулась:

— Именно. Рада, что мы друг друга поняли.

Макар скрестил руки на груди.

— Но я тоже не собираюсь терпеть твои выходки.

— То есть перестанешь спать со мной, если увидишь с другим? — я рассмеялась так громко, что Лидии Васильевне пришлось сделать мне замечание.