Небеса в огне

Но я все-таки стараюсь.

Никто не скажет, что я не стараюсь.

Попробовала кофе, привычно поморщилась и направилась на балкон. Все-таки в том, что я не умею его готовить, есть свои плюсы: если бы умела и то, что у меня получается, мне нравилось, я бы уже спилась. В смысле, вместо крови у меня был бы кофеин, а глаза изменили бы цвет на цвет кофейных зерен.

С такими мыслями я распахнула двери и вышла подышать воздухом.

С теми же мыслями шагнула к перилам и глянула вперед, на раскинувшийся вокруг меня Зингсприд. Чтобы мгновением позже опустить взгляд.

Чашка улетела вниз, город скользнул вверх, а когда я открыла глаза, надо мной застыла встревоженная морда. Глаза: один голубой, другой желтый, из ноздрей вырываются струйки дыма.

— Виуррр?

— Уррви, — ответила я.

Я лежала у себя на балконе, глядя в высокое зингспридское небо, чесала Бэрри между ушей и пыталась смириться с одной совершенно дикой мыслью.

Я.

Боюсь.

Высоты.

Во флайсе было некомфортно. Если в огромном кондиционированном салоне между двумя могучими вальцгардами может быть некомфортно. Я настолько привыкла к тому, что меня по утрам вносит в аэроэкспресс и прижимает к стеклу (навык девочки из подземки — пробираться к дверям в числе первых, чтобы тебя не зажало последней, никуда не делся), что сейчас мне этого не хватало. С одной стороны. С другой — не пришлось ползти на прозрачной капсуле лифта наверх на аэростанцию, и то радость. В общем, когда я смотрела на утренний Зингсприд сквозь лобовое стекло, меня разве что слегка подташнивало. Падать я точно не собиралась (по крайней мере, по ощущениям), хотя даже если бы собралась, держали меня прочно.

Зажужжал мобильный (да, тот, который Рихтов). Из чистого упрямства я оставила дома оба верта, они составляли друг другу отличную пару: один — серебристо-синий, как льды Ферверна, другой огненный, как пламя. Думаю, не стоит говорить, кто какой подарил.

«Я. Жажду. Подробностей. Сегодня», — гласило сообщение от Ширил Абрамс.

Судя по тому, что она написала мне в такое время, подробностей она жаждала очень сильно. Собственно, она жаждала их еще вчера, но когда Шири возвращала мне ключи, на нее произвели огромное, я бы сказала, неизгладимое впечатление синяки под моими глазами и колючий взгляд «номера один». Настолько произвели, что она просто попрощалась со мной и слилась на фразе «до завтра».

Ну вот завтра и наступило.

Лично на меня — всеми конечностями.

«Я попробую выбраться вечером», — написала ответ.

«Что значит — попробую?»

«С Гроу никогда и ни в чем нельзя быть уверенной».

«Так, а вот с этого места поподробнее, пожалуйста».

«Тьфу на тебя. Я вообще-то имела в виду работу».

«Ну, я тоже имела в виду работу», — смайлик с приподнятыми бровями.

Я поняла, что сейчас мы до чего-нибудь точно допишемся, и сунула телефон в сумку. Подальше от «чего-нибудь».

Телефон дернулся снова.

Снова.

И снова.

Пришлось доставать: мессенджер разрывался от гневных сообщений Шири:

«Так что?»

«Эй, не смей меня игнорировать!»

«Танни Ладэ, я сидела с твоей хвостатой!»

Последнее был убийственный аргумент, поэтому я написала:

«Позвоню, как закончу», — и поймала ответное сообщение:

«То-то же», — с хитрой рожей подмигивающей иглорыцки. Кто придумал нарисовать смайлы с иглорыцкой, большой вопрос, но подумать об этом времени не было, потому что мы вдруг резко сбавили скорость, а один из вальцгардов коснулся гарнитуры над ухом.

— Хорошо. Понял, — произнес отрывисто, а потом скомандовал водителю: — На Восточную обводную.

— Что там? — поинтересовалась я, когда флайс резко увели направо.

Верхняя аэромагистраль, обычно свободная, сейчас была заблокирована полицейскими, уровнем ниже творилось какое-то небывалое столпотворение и, несмотря на отличную звукоизоляцию, частично эхо сигналов долетало даже до нас.

— Демонстрация, — коротко отозвался вальцгард.

— И что демонстрируют?

— Нежелание жить под одним небом с драконами.

Больше я вопросов не задавала, но когда мы отлетели на достаточное расстояние, все-таки приподнялась на сиденье, чтобы глянуть в ту сторону. Флайсы на средней аэромагистрали двигались, игнорируя правила, то есть просто летали по кругу, напрочь заблокировав движение по одной из главных аэромагистралей Зингсприда. Из-за этого по обводным путям пустили и аэроэкспрессы: я видела гуськи стальных лент, упирающихся друг другу носами в хвосты.

Стоило мне чуть увести взгляд в сторону и почувствовать высоту, как меня снова замутило, и я плюхнулась на сиденье.

Трижды дерьмо!

Чтоб Мелоре до конца жизни гадить камнями размером с кулак.

И что мне, теперь, спрашивается, с этим делать? Когда у Ильеррской до чешуи трюков на высоте?

Я вытащила мобильный снова и вбила запрос: «Как победить страх?»

Первой же строчкой выдало сайт с полезными советами делать то, что боишься, и делать это постоянно, но при одной мысли о том чтобы выйти на балкон и посмотреть вниз, желудок подобрался к горлу и попросился на выход.

Спокойно, родной, мы летим на работу.

То, что там будет спокойно, я обещать не могу, а вот твердую землю под ногами — вполне.

Несмотря на обводную магистраль, мы прибыли вовремя. У моего сопровождения, разумеется, были не только пропуск, но и допуск (подозреваю, что на все уровни «Гранд Пикчерз», о которых даже бывалые сотрудники киностудии не знают). Мы запрыгнули в кар, который уже дожидался нас (ну а чему тут удивляться-то), и полетели к девятнадцатому павильону, по которому я уже успела соскучиться.

И по Гроу тоже.

Почти.

Эта мысль пришла ко мне настолько неожиданно, что я чуть ей не подавилась, как сегодня кофе. Когда феерично свалилась у себя на балконе.

Да, мысли в моей голове в последнее время — одна краше другой. Хэй, Таннечка, ты еще не забыла, что он — наполовину дракон, и что его пламя всегда будет тянуть его в сторону бледнокожих драконесс? Ну или не очень бледнокожих, это уже дело десятое.

Стоило подумать о Сибрилле, как настроение поползло вниз, а-ля температура по столбику термометра старинного образца. К счастью, мы уже прилетели: возле дверей павильона, на залитой светом площадке, я увидела Рихта. Он разговаривал по мобильному, и я спрыгнула с подножки прямо к нему.

— При…

Развернувшись ко мне спиной, Рихт шагнул в павильон так резко, что двери сомкнулись за его спиной зубами со звучным: «Клац».

— … вет, — закончила я, обращаясь к дверям.

А потом сунула руки в карманы и шагнула следом.

Двери автоматически распахнулись передо мной, и мы с вальцгардами шагнули в прохладу павильона.

— Ребят, притормозите на пару минут, — попросила я и ускорила шаг.

Не то чтобы в моем характере объясняться по поводу и без, но мы с Рихтом так и не поговорили толком. Для начала я отключилась, потом весь день спала в номере Гроу, а когда пришло время уезжать из Ортахарны, выяснилось, что Рихт уже уехал, и поговорить нам так и не удалось.