Небесная дева

Проснулась я ещё затемно. Лежала и вспоминала близость с супругом. Всё вышло очень нежно. Боли почти не было. Зря боялась. А ещё точно знала, что внутри меня зародилась новая жизнь.

Приложила руку к животу. Маленькое чудо.

Супруг пошевелился, сел рядом. Откинул прядь распущенных, теперь уже спутанных волос.

– Как ты, Огонёк мой?
– поцеловал шейку.

– Всё прекрасно, - повернулась к нему, пытаясь спрятать улыбку.

– Пойдём, встретим рассвет да будем собираться. Мне надо ещё доработать пташку и испытать. У нас найдётся что-то тяжёлое весом в семь человек?

– А что будет, ежели не выдержит пташка?

– То никуда не улетим на ней.

Не нравилось мне это решение. Да что поделать. Перечить мужу не полагалось. Он же стал одеваться, а я собирать грязное бельё с лежанки. У нас хранили его - считалось, что это очень сильный оберег семейных отношений. Клалось оно в тот самый сундучок, где до того лежало, и опускалось на дно моря-окияна. Одевшись, мы взяли оставленные нам на завтрак плоды с собою.

Выбрались на верхушку дерева. Пока ещё были предрассветные сумерки. Супруг поцеловал меня нежно. А когда мы отстранились, я улыбнулась, положила голову ему на плечо.

Солнышко осторожко кралось из-за небосклона, словно боялось разбудить кого-то. Мы поздоровались, после этого разделили трапезу. Поблагодарили природу за еду. Муж кормил меня, а я его.

– Вью, мне пора, - закончив есть, отстранился он.

– Всё будет хорошо? Твои полёты безопасны?

– Вокруг море, милая, что со мной станется?

– Я попрошу дельфинов подстраховать. Он улыбнулся.

– Хорошо бы, а то новую пташку делать много времени займёт.

– Возьми меня с собой, - попросила осторожно.

Батюшка никогда не позволял маме подвергать себя риску. И ругался, если вдруг она по неосторожности ударялась или падала. Особенно, когда носила под сердцем дитятко.

– Нет.

– Почему?
– какие у мужа доводы, я не знала.

А он прикоснулся к моему животу.

– Рисковать не стоит. Тебе падать и ударяться нельзя.

Он знает! Откуда? Но от этого понимания вдруг сделалось так тепло на душе.

– А поплавать мне можно, пока ты летать будешь?

– Нет.

Я готова была взвыть.

– В воде сейчас небезопасно, - пояснил он.
– Искупаемся вместе, а пока собирай вещи. Немного только. Не больше этого сундучка.

Я вздохнула.

– Ты мне обещала что-то тяжёлое.

– Пойдём, - позвала я.

Это было удобрение для посадки растений на огороде. И его нельзя было использовать в воде.

Муж осмотрел мешки, задумался. А вот я поморщилась от запаха. Раньше так не бил в нос.

Ветер перетаскал нужное количество мешков сам к пташке, я же отправилась заниматься порученными мне делами.

Вскоре вернулись родственники.

– Всё хорошо, милая?
– спросила мама. А я, как услышала их, так и разрыдалась. Я улетаю!

Кинулась к ней обниматься.

– Надеюсь, не муж обидел, - сурово вклинился батюшка.

– Как же я без вас-то жить буду?
– запричитала я.

Отец успокоился, подошёл да тоже обнял. Братья тоже прискакали.

– Вью! Вью!

– они к нам присоединились, и мы стояли куча мала.

– Ладно, ты всё собрала? Уже должны улетать.

– Да, всё. Иди, дочка. Мы не пойдём провожать.

А у меня заныло внутри. Либо он не закончил, либо не вернулся с испытания.

Я закрыла очи, соединяясь сознанием с дельфинами.

Послала им образ пташки.

В ответ пришёл другой - сложенные крылья, падающее камнем вниз изобретение. Мне стало плохо.

Хотела уже отсоединиться от сознания морских животных, когда пришёл образ: у самой воды открыла пташка крылья и взмыла вверх.

– Вьюшка, что случилось? На тебе лица нет, - подскочил отец. Но я его не видела. Я смотрела вверх и не могла сейчас ответить.

– Похоже, она не здесь, - ответила мама.

– С кем ты сейчас общаешься, дочка?
– спросил отец.

– Батька, Ветер улетел, - подскочил старший брат.

– Отсоединяйся, Вью, - слышится голос отца.
– Это много сил требует, тебе сейчас нельзя. Слышишь?

Но я была в сознании дельфина, следующего за пташкой, то и дело выпрыгивающего из воды.

Меня начали трясти. Да отстаньте же!

Но сознание отсоединилось от дельфина.

Мне тут же дали попить.

– Вью, ты что делаешь?
– мама выдала ещё несколько бранных слов, выражая свой страх.

– Ветер, - тихо прошептала я.

– Ничего с ним не случится, - теперь уже ругался отец.
– Даже если птаха под воду уйдёт, что сомнительно, поскольку это своего рода лодка, а дерево не тонет.

Да, но...

– Он плавать не умеет?
– спросила мама.

Их слова успокоили. Вспомнились слова мужа, что поддержка дельфинов ему нужна для того, чтобы вернуть пташку обратно. И правда, чего распереживалась?

– А откуда вы узнали про чадо?

– Так тебе плохо стало, ты за живот схватилась, стараясь его защитить, - пояснила мама.

Её объяснения успокоили. Не хотелось бы, чтобы всё селение знало.

Но как там Ветер?

– Как он?

– Возвращается, - ответил младшенький, сидя у окна.

– Хорошо. Пообещай, что без крайней необходимости сливаться сознанием не будешь. Понимаю, что ты можешь, одна из немногих, кто может. Но рисковать малышом не стоит, - просил отец.

– Я постараюсь, но не обещаю.

Отец обиделся, а может, и расстроился, что я уже не его маленькая девочка. А я не хотела обещать.

– Ладно. Готова?
– погладив бороду, спросил он.

Я кивнула, показав на узелок.

– Хорошо. Давайте все садитесь за стол.

Мои возражения, что уже завтракала, не учитывались. Питаться надо хорошо, сил потратила много. Как знать, может в дороге понадобятся мои способности. Так говорил отец. Вздохнула и покорилась. Теперь вот мужа слушаться следует. Поэтому и не дала обещание, одного мужчины и его условий мне хватает. Хоть в чём-то своим умом жить. Пока ели, я глядела то на маму, то на отца, а то на братьев, постаравшись запомнить каждую чёрточку их лица.