Небесная дева

Вставая из-за стола, вдохнула полной грудью. Мне будет не хватать всех их. Смахнула подступившую влагу.

Встречали мы Ветра всей семьёй, да не только нашей. Тенька, Мрия да Дана тоже здесь были со своими семьями. Грусти на их лицах не было. А вот Зорк выглядел вяло, синяки под глазами. Будто всю ночь не спал. Отвернулась от него, целиком наблюдая за пташкой.

Вскоре пташка впорхнула на ветку. Все встречали Ветра, а мне неловко было перед Зорком. Я стояла в отдалении, потупив взор.

Ветер выгрузил мешки, передав их моей семье. Взял мой узелок.

Неужели про меня забыл?

Слёзы обиды жгли душу. Так и улетит без меня?

Тень закрыла солнышко.

– Ты решила остаться?
– спросила тень голосом мужа.

– А можно?

– Нет!

– Так ты идёшь или тебя отнести?

– Там Зорк, - прошептала я, будто это должно было объяснить моё поведение.

– Ты хочешь, чтобы он думал, что ты несчастна с другим? Что он был прав, сражаясь нечестно?

– И что же мне, улыбаться?
– я смахнула слёзы и посмотрела на собеседника.

Он же был серьёзен. Зелёные рисунки вновь проступили на лице.

Наклонился ко мне и прошептал:

– Люблю тебя!

Чем вогнал в краску.

– Пойдём?

– Можно я поговорю с ним?
– попросила супруга.

– Хорошо.

– Ревнуешь?
– спросила, вместо того, чтобы идти к Зорку. Ответ почему-то был важен.

– Да. Но доверяю тебе.

Я кивнула. Набрала побольше воздуха, чтобы набраться духу поговорить с Зорком.

Ветер пошёл садиться на своё переднее место.

Все уже сели в пташку, сопровождающие отошли. Остался лишь Зорк неподалёку.

На тяжёлых ногах подошла к нему.

– Зорк.

– Вью.

Молчим.

– Зорк.

– Вью.

Вновь тишина. Даже поговорить не о чем.

– Помнишь, ты говорил, что моё счастье тебе дороже своего?
– нашла, что сказать.

– Помню.

– Мы о многом мечтали, но вышло всё иначе.

– Давай сбежим?
– вдруг предложил он. Вот только раньше предложение было заманчивое. А сейчас - всё не то. Кроме боли в сердце ничего не осталось. Не лежала душа больше к этому молодому человеку.

– Нет, - подумала, что хочу объясниться.
– Поздно, Зорк. Я ношу под сердцем его дитя. Наше дитя.

– Я воспитаю его как своего.

– Нет. Прости. Ты поступил подло. Ты убил во мне все те нежные чувства, опозорив на всё селение. Как ты мог?

– Ты сказала, что простила.

– Так и есть. Я также сказала, что больше тебя не люблю. Потому что ты убил нашу любовь.

– А если бы я тогда не сказал тех слов?

– Возможно, я бы сбежала до свадьбы. Но не после. Извини. Но теперь я принадлежу другому. И я хочу этого.

– Ты его любишь?

Я вздохнула. Боюсь теперь любить. Слишком больно вышло с Зорком.

– Он хороший друг. И он меня не обидит.

– А я обидел, - он не спрашивал. Утверждал.

– Да.

– Прости. Я не достоин тебя.

– Да, недостоин. Ты сам всё испортил. Надеюсь, что найдёшь ту, которой захочешь соответствовать и не разрушишь всё, как со мною. Прощай!

– Будь счастлива. Возможно, ты сможешь его полюбить.

Вновь вздыхаю.

– Благодарю. Надеюсь, что ты искренне говорил.

Я не оборачивалась. Но на душе стало легче. Совесть моя теперь чиста. Вот только отчего же так больно?

Забралась в пташку. Пришлось потеснить Теньку. Она повёрнута была лицом к хвосту пташки, а я - к Ветру.

Муж обернулся ко мне.

– Готова?

– Да.

– Не знаю, говорили ли вам мужья, но сильный ветер будет трепать пташку. Вы привязались? Если вдруг падаем в воду, то узлы легко развязываются. Тянем за длинный конец. Остановок не будет, поэтому, надеюсь, вы все готовы, - Ветер давал указания.

Я кивнула. Остальные, похоже, тоже.

– Плавать, надеюсь, все умеют?
– спросил он с улыбкой.

Остановился взглядом на каждой женщине. А ведь мы теперь все уже мужние, больше не девицы.

Эх, прощай, девичество!

Ветер ещё раз проверил девчат, что привязаны они хорошо. Задержался на мне. Слегка сжал мою ладошку. Сел на своё место. И мы выпорхнули.

Внутри всё ухнуло вниз. Девушки завизжали.

А Ветер... Ветер поймал поток воздуха, опустился почти к самой воде, а потом взмыл ввысь.

Услышала мыслеречь. Они предлагали сопровождать нас.

"Мы далеко летим. Вы можете нас проводить до соседних вод," - сказала им, не желая, чтобы они уплывали в неизведанные дали.

Тут вспомнила про нависшую опасность. Кажется, о каких-то подводных змеях говорили Изобретатели. Решила спросить у друзей-дельфинов.

Получила ответ: в наших водах никого настолько опасного, чтобы людей ели, нет. Те, кто пропали, скорее всего, забрались в чужие воды.

Я же постаралась припомнить случаи исчезновения. Девица пропала на гулянке. Народу было много, все веселились возле священного древа. Хватились её уже дома родители. С парнем она недавно разошлась, а с другим не встречалась. Поиски ничего не дали.

Один мальчик пропал во время учёбы. Учитель недоглядел, когда дети по очереди прыгали в воду. А когда вылезли на дерево, кого-то не оказалось.

А что с девочкой было, не припомню. Надо будет спросить у Теньки. Но сейчас разговаривать было невозможно. Ветер вокруг нас шумел так, что собственного голоса было не слышно. Я обернулась к подруге, как-то слишком навалилась она на меня. Я её и принялась теребить, развернула лицом к себе. Она была бледна. и глаза с трудом открывала. Неужто ей плохо? Но почему? Не желая беспокоить супруга, стала разворачивать тело Теньки. Жаль, что защитное поле Ветер не выставил, тогда можно было б хотя бы поговорить. Повернулась к другим девочкам, то ли спят, то ли не поймёшь. Я же себя ощущала прекрасно.

Теньку, стараясь, не развязывать до конца верёвки, усадила перед собой.

Так мы и летели. Долго. Пока сон не сморил и меня.

Примечания по главе:

Мара* - морок, иллюзия.

Глава 7

Проснулась я от того, что красное солнышко светило в очи. Тенька тоже заворочалась. Внизу, под нами, казалось всё такое же море, как и прежде. А вот деревья раскиданы кучками, много деревьев. Некоторые даже переплетались своими кронами. А ещё я такого никогда не видела, но дерево будто сияло изнутри. Конечно, можно было предположить, что это солнышко просвечивает сквозь крону. Вот только огоньки были жёлтыми, а не красными, как закат.