Небо на плечах
Шрифт:
– Пройдемте, оцените.
В рабочих помещениях прикинул размеры аппаратуры. Основной вывод: в квартире не разместить. И не из-за веса с размерами - установки были самых разных габаритов - но многие агрегаты шумели и потребляли немеряное количество энергии. Круг поисков немного сузился.
Милославскому позвонил прямо из лаборатории, но на месте не застал. К счастью, трубку поднял Кугурин, знавший мой голос.
– Антон Алексеевич, есть задание по вашему ведомству!
– Слушаю, ваше превосходительство!
– с едва заметными нотками иронии отозвался он. Не проняло,
– Двадцать восьмого рано утром, примерно в пять, мне звонили. Мне нужно знать - откуда? И кто? Самый первый звонок, остальные меня не интересуют.
– С чего вы думаете, что у нас есть эти данные?
– ирония из голоса пропала, а я явственно представил, как он насторожился.
– Антон Алексеевич, давайте отбросим эти игры! Если я спрашиваю, значит, мне нужно! Я и сам могу эту информацию найти, но у меня это займет намного больше времени, чем у вас.
– Я доложу Тихону Сергеевичу. Он вам перезвонит, когда сможет.
– Спасибо.
Легко сказать: подними розу ветров! У кого ее искать? По логике - у воздушного и морского флота, у городской метеослужбы, но вот насколько они работали эту неделю? Озадачил Ольгу сбором и анализом информации, но гораздо больше надежды возлагал на данные по звонку - в то, что Приказ ГБ прекратил меня прослушивать или еще как-то фиксировать, я не верил. Не понимаю, зачем преступник позвонил именно мне - тут точно какой-то личный мотив, а я за собой ничего такого не знал, но он явно хотел, чтобы я его нашел.
Вспомнить дословно разговор даже с моей памятью не получалось - слишком много событий произошло за эти дни, слишком много бесед по телефону наслоилось. Но все же... вертелось на краю сознания что-то... еще тогда зацепился... эх, если бы Берген со своим срочным вызовом с мысли не сбил!
На исходе третьего часа не выдержал и позвонил наудачу Наташке с левого телефона. Сказочно повезло - сегодня Григорий ночевал у нее. Задал ему тот же вопрос, что и Кугурину: похоже, у главы ПГБ настала горячая пора, и мой запрос не стоял в приоритете. В кои-то веки пожалел, что в Питере так и не навел связей ни с кем навроде Рогова - рабочими лошадками Приказа - было бы проще.
В ожидании весточки от Осмолкина опять стал нарезать круги по кабинету, насилуя память. Было! Было там что-то такое...
– Ты что-то с Приказом обговаривал?
– озадачил проснувшийся и зашедший с ворохом бумаг Олег.
– Э-э-э... да, - ума не приложу, что и как Зема мог узнать о моих переговорах.
– Тогда ладно.
– Что ладно?
– окончательно потерялся я.
– Они отозвали свой взвод из гарнизона. Вроде немного, но уже чувствительно, Бурсак жаловался.
– Отозвали взвод?.. Нет, я совсем по другому поводу...
– Хм. Тогда мне это не нравится.
– Ты знаешь, мне тоже. Давай подпишу и начну разбираться.
Визируя приказы, затормозил прямо на очередном росчерке, смазывая линию.
Выяснить, кто и откуда мне звонил, для Милославского - дело пяти минут, даже из Москвы. Прослушать запись, если она велась - еще пять минут. То, что просто так я беспокоить его не буду, он однозначно понимал. То есть...
Я!!!
Своими руками, а точнее - длинным языком!
Отдал на сторону.
Секрет
синтеза.Биологического оружия!
Я всегда такой идиот, или только по вторникам?!
Отбросил ручку и откинулся в кресле, невидящим взглядом уставившись на Земелин лоб. И вдруг, следом за одним озарением накатило другое:
"Если, безусловно, не сдохнешь раньше!"
Вот! Вот оно! Слово, что выбивалось из канвы! Сто из ста сказали бы просто: "Если не сдохнешь раньше!", но знаю я одного единственного человека, что вставлял "безусловно" к месту и не к месту!
Имел он возможность провернуть такое?
"Так не шуточки! Здесь около десяти тонн алексиума!" - зазвучал в голове голос безымянного грушинского ассистента.
Примем за данность, что имел.
Научный комплекс расположен в северо-западной части, откуда болезнь пошла на жатву. Еще один плюсик в копилку.
Грушин, вообще-то, физик, но не стоит забывать, что последний десяток лет он курировал все(!) направления работы с алексиумом по империи. И есть еще предупреждение Бушарина: "Петр Ильич скорее по биологии алексиума"! А выражение "биология алексиума" можно трактовать широко, ограничение только в силе воображения. Плюсуем.
За каким... он позвонил мне? Ну-у... Бушарина он упустил, а я подобрал... Денег на исследования не дал... Но, опять же, беду с "Компасом" он него отвел. На мотив не тянет, но пока примем как рабочую версию, что гипотетический зуб на меня у него был. Чужая душа - потемки. С натяжкой еще на полплюсика набирается.
А теперь представим, что позвонил академик мне со своего рабочего места. Что моментально определил Милославский. И он Грушина, вероятно, получше моего знает.
Сколько времени нужно звену бомбардировщиков, чтобы долететь сюда с ближайшего не закрытого карантином аэродрома? Уж всяко не три часа!
Боевой вирус, созданный дилетантом. Возможно - вообще побочный эффект какого-нибудь опыта. Который наверняка, имея записи и установку, можно доработать. Вопрос: хочу я жить в мире, где такое оружие есть у спецслужб, пусть и моего государства?
И если Милославскому я с большим скрипом верю...
Ага! Только потому, что по вторникам я, определенно, идиот! И есть подозрение, что в другие дни тоже.
Как бы ни был хорош Тихон Сергеевич - в его Приказе регулярно течет, далеко ходить не надо - глава родственной спецслужбы, как оказалось, вообще был куплен на корню! Понятно, что не все предатели, но хватит и одного. Как я теперь понимаю Митьку, что боялся сунуться не туда со своим портфелем!
– Зема, собирай всех наших, до кого дотянешься! Срочно! Я знаю, куда нам надо идти!
– Внизу в караулке отделение моряков сидит.
– Только наших!
– Сколько у меня времени?
Прикинул, сколько понадобится взводу, чтобы закрепиться на точке.
– Когда ПГБшники ушли?
– Часа полтора назад.
– ...! Нисколько.
На открывшуюся дверь нервно среагировали оба, но это была Ольга, принесшая записку:
– Егор, курьер передал - ты ждешь немедленно!
– Да, спасибо, - начал разворачивать листок, уже зная, что прочитаю. Убедился. Перевел взгляд на Олега.
– Ты все еще здесь? Четверть часа, не больше. Даже если придется идти только нам с тобой.