Небо над дорогой

— Попробую.

План выглядел сомнительным.

— О, мадам командир возвращается. Не говори ей ничего! Я ещё вернусь, притащу планшет Эвелины. Он у меня спрятан… в одном месте. С ним она сможет куда угодно, не достанут.

Ольга имела вид крайне недовольный, и, пожалуй, встревоженный.

— Так, собираемся, надо срочно в Коммуну, — это своим.

— Давай отойдём, разговор есть, — это мне.

Отошли, присели на лавочке у берега. Красиво тут — море, солнце, чистый горизонт. Но проблемы везде достанут.

— У девочки был внедрённый комплекс.

— Ну, вы же его всем…

— Не наш. Его наложили до того, как она к нам попала. Наш лёг поверх, и всё было почти гладко. Она показала небольшие отклонения на тестировании, но не настолько, чтобы переводить в спецгруппу. За ней приглядывали, но так, вполглаза. Среди контингента попадаются дети с разными способностями, в Мультиверсуме чего только ни бывает. Но стресс вызвал гормональный выброс, и её программа активировалась. Криво, со сбоем, но запустилась.

— Программа чего?

— Она спящий агент Комспаса. Мы недавно только начали подозревать, как они ухитряются к нам кротов засылать, при том, что у нас постороннего внедрить очень сложно. Оказывается, накладывают программы детям. Массово. Потом сливают их работорговцам, которые с нами работают. Какая-то часть детей гибнет, какая-то сходит с ума, но некоторые к нам попадают. Возможно, с этим связан и внезапно выросший процент брака при наложении мотивационного комплекса — конфликт программ. Но сколько-то проходит все проверки, и закладка не конфликтует. Возможно, и у Насти всё было бы штатно, если бы не стресс и бурный пубертат.

— И что теперь с ней будет?

— Без понятия. Мне плевать. Это твоя проблема. Моя — придумать, как выявить других таких же. Так что мне пора.

— Эй, а что мне делать-то?

— Что хочешь. Разве что совет — давай снотворное. Пусть больше спит, пока месячные. Потом уровень гормонов упадёт, она вернётся в норму. Насколько это для неё возможно.

— Ну офигеть теперь…

— Да, есть ещё одно предложение. Башню продать не хочешь?

— Это шутка такая? После какого слова смеяться?

— Я серьёзно. У тебя в подвале — зарядная станция. Она, помимо прочего, заряжает акки. У нас есть своя, расположенная удобнее, но у неё два недостатка. Во-первых, про неё знает Комспас. Они уже однажды пытались её отбить и могут попробовать снова. Во-вторых — у неё, похоже, кончается ресурс.

— Разве они не вечные?

— Нет ничего вечного. Там такие кубические кристаллы в основании. Они срабатываются. Сначала выдают меньше и меньше энергии, а потом — просто рассыпаются в пыль. Наши уже начали деградировать.

— И вы хотите отжать башню у меня?

— Да, — сказала она честно. — Хотим. Всё равно её у тебя кто-нибудь отожмёт. Ты включал маяк, это многие засекли. Не сразу, но тебя найдут. И мы готовы что-то дать взамен, а они — не факт. Подумай над этим. Ещё увидимся.

— Вот блядство, — сказал я, рассеяно глядя ей вслед. Красивая задница, кстати. Но новости эта баба всегда приносит поганые.

Может, и зря не отослал смс-ку.

Глава 2. Эйфорический мизантроп

— Зря вы не отослали смс-ку, Сергей.

— Да как-то, знаете, не было подходящего момента, Анатолий Евгеньевич, — повинился я, — люди с оружием, нервная обстановка, всё так внезапно…

Вот откуда они узнали, а? Как? Буквально через пять минут позвонил мой личный куратор в штатском. Жучок у них, что ли, тут где-то стоит?

— Значит, говорите, ушла, но обещала вернуться?

— Да, чисто Карлсон. Очень внезапная дама.

— Ольга — опасная женщина… — голос в трубке стал таким задушевным и вкрадчивым, что я немедленно напрягся.

— Сергей, я ценю наше сотрудничество и хотел бы обезопасить вас на случай вот таких внезапных визитов агрессивных людей с оружием. Давайте мы разместим у вас пару наших сотрудников? Они никак вас не стеснят, обещаю. Вы их даже не заметите.

Ну конечно. Всю жизнь мечтал, чтобы у меня дома обреталась парочка «совершенно незаметных сотрудников».

— Нет-нет, Анатолий Евгеньевич, это лишнее! — добавил в голос идиотического оптимизма. — Я сам прекрасно справляюсь!

— Смотрите, Сергей, если вы в следующий раз при визите Ольги — или кого угодно другого — снова не сможете вовремя отправить сообщение, мне придётся настаивать на размещении наших сотрудников. Нам слишком важна ваша безопасность…

— Ой, что-то вы пропадаете, связь…

Я махнул рукой в сторону прохода, закрывая его. Даже если тут действительно жучок, он не сможет ничего передать, пока не открою обратно. Надо заканчивать практику держать открытые проходы, даже если это означает потерю связи и, как следствие, проблемы на работе. Опасаюсь, что в следующий раз моего согласия на «размещение сотрудников» вовсе не спросят. Чёрт, поле возможностей всё сильнее сужается. Почему нельзя оставить меня в покое?

Риторический вопрос. Ответ — «по кочану».

— Как ты себя чувствуешь, немочь бледная?

— Хорошо, совсем ничего не болит.

Дал ей волшебную таблетку из альтерионской аптечки. Теперь ей можно ногу оторвать — и ничего болеть не будет. И никаких побочек, что самое удивительное. Крутые они ребята, альтери. Даже жаль, что такие гондоны.

— Ольга сказала, что я…

— Мне она тоже это сказала.

— Как же теперь?

— Кверху каком, юная леди.

Фыркнула, сбавив градус трагизма. Уже лучше, а то фонит. Такой излучатель депрессии надо на вражеские военные базы сбрасывать. С парашютом. Пока приземлится, все враги уже будут лежать, плакать и звать маму.

— Во-первых, Ольга брешет как дышит и даже чаще. Так что я бы не слишком доверял сказанному. Во-вторых, даже если ты была спящий агент Комспаса, рептилоидов или лысого чёрта — то ты уже проснулась, а значит и вреда от тебя теперь никакого. Раскрытый шпион — это уже почти сотрудник. Сама подумай, ну что такого важного ты можешь передать в Комспас? Меню школьной столовой? Я думаю, все эти внедрения рассчитаны на то, что ты вырастешь, займёшь высокое место в Коммуне — и тут-то тебя активируют. Игра вдолгую. А ты соскочила. Радоваться нужно, а не хандрить!