Нечаяный сюрприз для графа

– Позволяю Вам называть меня Оливия, - изобразила я чопорную леди.

– Благодарю, - поддержал шутку граф.

По просьбе отца я стала есть в обеденном зале, точнее, это были совместные ужины, поскольку все дни я проводила в университете. Теперь для меня и Кайла готовил Барни, мы с братом сидели рядом по одну сторону от отца, а Сибилла и ее дочери – напротив нас. Я не знаю, что отец рассказал о болезни сына жене, но мне никто вопросов не задавал. С нами довольно часто ужинал лекарь Клейт, который определял меню Кайла, рекомендовал делать ему примочки из отвара ромашки. За столом велись разговоры о пользе и вреде некоторых блюд, обходя упоминание о приправах. Отец требовал неукоснительного соблюдения рекомендаций лекаря. Меня эти трапезы с родственниками не радовали, потому что разговоры на любые темы почему-то всегда сводились к моей помолвке, разглагольствованиям о графе Ривгане и его знакомых, обсуждению его состояния и моего приданого. Я по большей части отмалчивалась, в то время как Сиона с Каприной сошлись во мнении, что я сделала неправильный выбор. Сеона считала, что мне следовало предпочесть Махуба, правда ничем не аргументировала свое мнение, просто закатывала глаза и томно вздыхала. А Каприна просто-напросто обвинила меня в том, что из-за меня теперь ни один саравиец, в том числе и принц Ильтар, не станет оказывать им знаки внимания. И, вообще, своим выбором я, оказывается, лишила их шанса сделать выгодную партию. Меня удивляло поведение Сибиллы, которая молча одобряла мнение дочерей, но вслух свои претензии ко мне не озвучивала, опасаясь недовольства отца.

– А что вы знаете об обычаях Саравии? – спросила я их.

Они удивленно посмотрели на меня, а Сибилла насторожилась.

– По законам и обычаям этой страны у саравийца может быть несколько жен, и это не считая гарема с наложницами.

– Неприлично говорить о таких вещах вслух, - выступила Сибилла.

– Почему? – удивилась я. – Ты не хочешь, чтобы твои дочери знали, что их ждет в другой стране в случае замужества?

Мачеха смешалась, не найдя, что возразить.

– Вот, например, ты, Сеона, какой по счету женой хочешь быть?

– Я? – ошарашенно переспросила она. – Почему я?

– Ну, хорошо, - не стала возражать я. – Спросим у Каприны.

– А, может, мой муж так влюбится в меня, что не захочет других жен? – гордо вскинув подбородок, с вызовом спросила Каприна.

– Это вряд ли, - вздохнула я, поняв бесполезность моих попыток заставить сестер хотя бы задуматься о последствиях своих увлечений.

– Об этом тебе в университете рассказали? – обвиняющим тоном спросила Сеона.

– Об этом я прочла в одной из книг, которые находятся в нашей библиотеке.

Все трое недовольно посмотрели на меня, только отец одобрительно улыбнулся, но я почувствовала себя неловко. Он искренне радовался за меня, и было стыдно обманывать его.

– Торин, я хотела бы рассказать отцу правду о нашей помолвке, - как-то сказала графу, когда он, якобы, проверял мои записи.

– Правду? – удивленно переспросил он. – Какую правду?

– О том, что это ненастоящая помолвка, что Вы просто помогли мне. Не хочу его обманывать, отец хорошо ко мне относится и, главное, верит мне, -пояснила я.

Торин некоторое время молчал, сердито глядя на меня из-под нахмуренных бровей, потом сказал:

– Думаю, не стоит этого делать, хотя бы до тех пор, пока Махуб здесь.

Поразмышляв немного, я согласилась с ним.

– Почему Вы перестали бывать на балах, Оливия? – задал неожиданный вопрос Торин.

– Не вижу смысла посещать такие мероприятия, - пожала я плечами.

– Мы же должны демонстрировать всем, что намерены пожениться, следовательно, надо чаще бывать в обществе. Тем более, я заканчиваю читать лекции, и у нас больше не будет возможности видеться. Кстати, герцогиня интересовалась, куда Вы пропали.

Я задумалась, резон в словах Торина был, а то, что не будем видеться в университете, очень огорчило, я незаметно для себя привыкла, что он рядом.

– Когда будет бал? – спросила я.

– Завтра, - улыбнулся он.

– Тогда мне лучше поспешить, надо еще успеть в швейную мастерскую. У меня бальные платья кончились, - озвучила я свои проблемы.

Торин рассмеялся:

– Хотите, я поеду с Вами?

– Нет, Вы платье увидите, и сюрприза не получится, - возразила я.

– Ладно, с нетерпением буду ждать очередного Вашего сюрприза, Оливия.

На бал я решила пойти в новом цвета морской волны платье, которое отличалось от всех, что я носила до сих пор. Оно открывало плечи и грудь до ложбинки. По сравнению с нарядами других дам, в том числе, и моих сестер вырез был скромный, но после моих платьев с воротниками-стойками, упирающимися в подбородок, он мне казался очень откровенным, и с непривычки я немного нервничала.

Когда я спустилась в холл, у мачехи и сестер раскрылись рты, мой вид их поверг в изумление, они подозрительно рассматривали меня.

– А где же твои прыщи? – недовольно пискнула Каприна.

– Кончились, - весело ответила ей.

Как ни странно, но их поведение меня успокоило, я почувствовала себя уверенней. На балу придворные реагировали примерно также, сначала оценивающе смотрели, как на незнакомку, а когда понимали, кто перед ними, начинали удивленно переговариваться и суетливо оглядываться, не скрывая эмоций, только что пальцами не тыкали, хотя нет, пару раз было. Я стояла вместе с родственниками и раздумывала, стоит ли подходить к герцогине.

После нашего последнего разговора я видела ее в университете, но мы не общались. Она вместе с профессором Кремингом величественно вошла в аудиторию после лекции. Как обычно, жизнерадостно улыбаясь, ректор, глядя на нее, произнес:

– Уважаемые студентки и студенты! Представляю Вам герцогиню Норман, с этого дня по рекомендации Его Величества она является куратором нашего университета. В ее обязанности входит контроль за соблюдением, прежде всего, устава университета, правил и норм поведения студентов и преподавателей.

После этих слов среди студентов послышался удивленный гул голосов.

– Да, да! Вы не ослышались! – продолжил профессор: - И преподавателей! Его Величество король Генри, как, надеюсь, и все мы, заинтересован в поднятии престижа университета. Он хочет, чтобы наше учебное заведение прослыло лучшим, или, как минимум, одним из лучших в сообществе государств. Леди Норман будет вести, если сочтет необходимым, дополнительные занятия по этикету.

Во время речи профессора герцогиня внимательно смотрела на студентов, будто изучая их. На мне ее взгляд ненадолго замер, не знаю, что она подумала обо мне. Я глядела на нее и улыбалась, потому что была рада видеть ее здесь. В ее лице ничего не изменилось, взгляд плавно переместился на другую студентку. Позже она дважды присутствовала на лекциях, поначалу студенты, да и преподаватели тушевались, а потом попривыкли, и занятия проходили, как обычно.

И вот сейчас я стояла в бальном зале дворца и раздумывала, как мне лучше поступить. Заиграла музыка, и я услышала:

– Вы позволите пригласить Вас, Оливия?

– Торин! – просияла я от радости и, уже более сдержанно произнесла: - С удовольствием потанцую с Вами!

Мы прошли на площадку.

– Сюрприз удался, Оливия! – широко улыбался Торин, не скрывая восхищения. – Я даже не сразу узнал Вас в этом платье.

Некоторое время мы танцевали молча, я смотрела в его искрящиеся от удовольствия глаза и таяла от восторга.