Нечаяный сюрприз для графа

– Пришлите еще слуг, чтобы побыстрее освободить мою спальню от атрибутов Вашей чрезмерной заботы, - сказала я, глядя ей прямо в глаза, которые после моих слов стали резко увеличиваться в размерах, а потом насмешливо спросила: - Или Вы предпочитаете, чтобы я задохнулась от этого приторного благолепия? И не вздумайте кричать, пока я пребываю в таком состоянии, -строго добавила, увидев, что она собирается мне ответить, - иначе все решат, что Вы не желаете моего выздоровления.

Так ничего не сказав, задыхаясь от не выплеснутого мне на голову возмущения, леди Сибилла резко развернулась и вышла из комнаты. Я перевела взгляд на Клейта, который озадаченно разглядывал меня.

– Я просто не узнаю Вас, - непонимающе произнес лекарь.
– В данный момент Вы мало напоминаете леди Оливию, за исключением внешности, разумеется.

– Зовите меня Оливия. Вы спросили, помню ли я Вас. Отвечаю на Ваш вопрос: нет, не помню, ни Вас, ни кого-то другого. Я не помню даже себя, -старалась говорить спокойным уверенным голосом, глядя ему в глаза. – Я утонула, а потом по воле высших сил вернулась к жизни. Я побывала за гранью, откуда обычно не возвращаются. Но мне почему-то дали такую возможность, и не просто вернуться, а родиться заново в двадцать с лишним лет, потому что я ничего не помню из той жизни, которой жила до этого, но уверяю Вас, что с мозгами у меня все в порядке.

– Вы хотите сказать, что, несмотря на то, что ничего не помните из своей жизни до несчастного случая, поступки Ваши вполне разумны и осмысленны? – слегка замявшись, задумчиво уточнил он.

– Ваша формулировка моего нынешнего состояния безукоризненна, - отметила я с восхищением.

– Так иногда бывает, человек, находясь в шоковом состоянии, забывает то, что с ним произошло и причину этого. Ничего необычного в этом нет, просто защитная реакция организма. В очень редких случаях человек забывает обо всем, но, все равно, велика вероятность, что со временем память вернется.

– Но, тем не менее, не думаю, что будет правильно говорить об этом даже близким, как Вы считаете, господин Клейт? – продолжила я.

– Но откуда тогда Вы знаете мою фамилию? – начал было он, а потом, вспомнив, что я слышала, как совсем недавно к нему обращались, продолжил: - А, ну, да, леди Сибилла. Итак, соглашусь с Вами, сообщать о потере памяти было бы неразумно и, полагаю, даже опасно.

– Вот как? – встрепенулась я. – Поясните, пожалуйста.

Он замялся и смущенно стал отвечать:

– Как я и говорил, леди Оливия, произошел несчастный случай - Вы упали с мостика в пруд, полагаю, что в сложившихся обстоятельствах потеря памяти лишь усугубит Ваше положение, могут возникнуть серьезные подозрения по поводу Вашего душевного состояния. Оговорюсь сразу: я буду настаивать на Вашей вменяемости.

Ничего себе! Не успела выжить, а мне уже, похоже, дурдом светит! Кому же понравится подобная перспектива? И все-таки лекарь что-то не договаривает. Надо выяснить, в любом случае, сдаваться не намерена!

А Клейт продолжал, хотя в его голосе явно слышалось сомнение:

– Но вряд ли потерю памяти удастся долго скрывать, хотя бы потому, что Ваше поведение, манеры, возможно, и привычки будут отличаться от прежней Оливии, Вы это только что продемонстрировали.

– То, что я изменилась после перенесенного стресса, на мой взгляд, вполне объяснимо с медици.., с лекарской точки зрения, - убеждала его. – Но, чтобы своим поведением сильно не травмировать психику окружающих и не давать им повод упечь меня в какую-нибудь лечебницу, Вы расскажите мне о прежней Оливии, ее близких, знакомых, родственниках. Кстати, кто меня спас?

– Садовник, оказавшийся неподалеку, видел, как Вы упали в воду, - лекарь засуетился, отвел глаза в сторону и стал внимательно рассматривать свои руки, он явно что-то скрывал.

Мы помолчали, давить на него не хотелось, опасалась потерять единственного союзника в этом мире. Клейт доброжелательно отнесся ко мне и даже сам предложил не распространяться о потере памяти.

– Господин Клейт, не могли бы Вы рассказать о последних событиях, произошедших в моей жизни перед несчастным случаем, чтобы я не попала в неловкое положение, если зайдет о них разговор.

– Недавно состоялась Ваша помолвка с виконтом Литлом, - грустно сказал Клейт и, не заметив никакой реакции с моей стороны, каким-то обреченным голосом пояснил: - Ему пятьдесят шесть лет, и уже давно ходит множество слухов о его порочных наклонностях, он настаивал на свадьбе в кратчайшие сроки.

Лекарь замолчал и с жалостью смотрел на меня. Я ошарашенно взирала на него, как там говорила Алиса: «Все чудесатее и чудесатее»? Кажется, как раз тот случай.

– Господин Клейт, - вновь обратилась я к нему: - По-моему, пора уже Вам рассказать о моей семье.

Лекарь подобрался и, волнуясь, начал говорить, тщательно подбирая слова:

– Ваш отец граф Стелтон через год после смерти Вашей матери женился на леди Сибилле. Она в то время была вдовой с двумя маленькими дочерьми Сеоной и Каприной, они погодки, Сеона младше Вас на четыре года, Каприна – на пять. Мачеха окружила Вас заботой, уделяла Вам внимания не меньше, чем родным дочерям, сама выбирала для Вас нянь и учителей, которые, учитывая Ваше здоровье, занимались с Вами по особой программе, она даже сама украшала Вашу комнату. Во всяком случае, именно так это выглядело со стороны, но, несмотря ни на что, Вы становились все более молчаливой и замкнутой, стали часто болеть. Потом родился Ваш брат Кайл, ему сейчас девять лет.

Он замолчал, чтобы, видимо, перевести дух, но мне необходимо было кое-что уточнить о своем здоровье, коль уж он сам упомянул об этом.

– Скажите, господин Клейт, прыщи на моем теле были с самого рождения?

– Нет, - покраснев и смущенно опустив голову, ответил он: - Они появились, когда Вам исполнилось девять лет, это произошло вскоре после женитьбы Вашего отца на леди Сибилле.

Любопытная информация! Навевает на определенные мысли, но необходимо проверить.

– А чем вызвана моя столь поспешная помолвка с виконтом?

Клейт совсем смутился, даже покраснел, но все же ответил:

– Видите ли, Оливия, вряд ли в Вашем возрасте помолвку можно назвать поспешной. Леди обычно выходят замуж до двадцати лет, а Вам уже двадцать один.

Ничего себе! Жестко! Бедные девчонки! Цель жизни определена буквально для каждой – из кожи вылезти, но выйти замуж до двадцати лет. Иначе автоматически переходишь в разряд второсортного товара, и твои ставки резко падают. А мне уже о, ужас! двадцать один год, да и вид нетоварный! Веские причины, чтобы сбагрить из семьи! Ладно, пусть старому, но почему непременно развратнику?