Нечаяный сюрприз для графа

По правую руку от него сидела Сибилла, обеспокоенно поглядывая то на мужа, то на меня. Напротив нее, по левую сторону от графа, сидел мальчик, но его мне разглядеть толком не удалось из-за сводных сестер, которые расположились, как мне показалось издали, рядом с ним. Это были хорошенькие юные девушки, очень похожие на свою мать, такие же темноволосые и сероглазые. Взглянув на меня, они хмыкнули, презрительно сморщив свои носики, и уставились в тарелки. Видимо, для них я была постоянным объектом для насмешек. Похоже, все уже завтракали, потому что тарелки у них были наполнены.

– Доброе утро! – обратилась я ко всем и учтиво улыбнулась. – Прошу прощение за опоздание.

– Что застыла, Оливия? Проходи и садись за стол! Ты опять опоздала на завтрак! – вместо приветствия проговорила мачеха возмущенным тоном. – Мы все понимаем, что с твоей внешностью тебе требуется намного больше времени, чтобы привести себя в порядок, но я уже говорила, что не следует лениться, а стоит просыпаться пораньше, чтобы успевать все делать вовремя, и не опаздывать к столу! И боюсь, что извинения тебе больше не помогут. В следующий раз, если не придешь вовремя, двери зала для тебя будут закрыты!

После такой отповеди улыбка моя растаяла, вспомнилась фраза: утро добрым не бывает! Нахмурившись, я пристально смотрела на Сибиллу, пытаясь понять, что ею движет: ненависть ко мне или собственная глупость. Она с видом оскорбленной добродетели указала рукой на пустую тарелку, которая стояла через, как я посчитала, девять! стульев от нее. Это походило на, пусть частичную, но все-таки изоляцию. Я удивленно взглянула на отца, который не вмешивался, лишь рассеянно наблюдал за происходящим. Встретившись со мной взглядом, он немного смутился, устало вздохнул и занялся содержимым своей тарелки, из чего я сделала вывод, что такие сцены – рядовое явление. И, если двери обеденного зала будут для меня закрыты, никто не будет возражать, потому что исчезнет причина конфликтов, и никого не смутит моя, по сути, полная изоляция. Это, что, мачеха так мстит мне за вчерашнее?

Я села на указанное место, и только после этого мне удалось разглядеть мальчика, сидевшего рядом с отцом. Судя по всему, это и был мой брат Кайл, которому, как говорил лекарь, уже исполнилось девять лет, но выглядел он младше своего возраста года на два, худенький, болезненного вида и ко всему - с красноватыми прыщами на бледном лице. Для меня это было полной неожиданностью, и я непроизвольно задержала на нем взгляд, он поднял голову и сердито посмотрел на меня. Даже ребенок был настроен против своей сестры, хотя, мы ведь, вроде как товарищи по несчастью. Я отметила, что лишь один стул отделял Сеону и Каприну от Кайла. И тут меня неожиданно пронзила мысль: а не считают ли они меня виновной в том, как выглядит Кайл? Неужели все до такой степени запущено? Я очнулась от неприятных подозрений и обнаружила, что по-прежнему сижу перед пустой тарелкой, удивленно посмотрела на дворецкого – разве не он дает распоряжения слугам? – тот бесстрастно смотрел в никуда поверх наших голов, повернулась к мачехе, та увлеченно поглощала пищу, но ядовитую усмешку в уголках губ ей от меня скрыть не удалось.

– Хотелось бы узнать, почему меня не обслуживают? – не сводя глаз с мачехи, холодно поинтересовалась я.

– Ты опоздала! – с готовностью отозвалась мачеха и радостным голосом добавила: – Поэтому теперь обслуживай себя сама!

– Пожалуй ты права, Сибилла! – произнесла я, поднимаясь: - Мне, действительно, незачем больше присутствовать на подобных трапезах. Своей очередной выходкой ты еще раз продемонстрировала, насколько низко пали нравы в этом доме, потому что, оскорблять меня в доме моего отца стало обычным делом. Обидно, что мой родной отец потворствует твоим недостойным поступкам, тем самым подчеркивая, что к неродным дочерям относится гораздо лучше, чем ко мне, своей кровной дочери.

Я вышла из-за стола и направилась к двери, но успела сделать только пару шагов, когда услышала вслед:

– Потому что они, в отличие от тебя, не позорят семью! Даже, когда ты выйдешь замуж за виконта Литла, и они, наконец, смогут появляться в свете, им трудно будет найти хорошую партию, и все из-за твоего уродства!

Я развернулась и, усмехнувшись, ответила:

– Ты уверена, что сейчас говоришь обо мне, а не о моем брате? Ведь, любому ясно, что у нас с ним общая беда. Но ты настолько погрязла в своем бессмысленном озлоблении, что даже не замечаешь, как оскорбляешь собственного сына!

– Нет! – в испуге воскликнула мачеха. – Я говорила только о твоем уродстве!

– Сибилла! – соизволил, наконец, рявкнуть папенька.

Та тут же умолкла, а он разгневанно продолжил, обращаясь уже ко мне:

– Оливия! Через полчаса жду тебя в своем кабинете!

– Всенепременно! – ответила я, усмехнувшись, даже не пытаясь изобразить покорность и послушание, и, поймав взгляд карих рассерженных глаз, четко проговорила:

– Через час. Мне необходимо позавтракать.

– Хорошо, через час, - уже спокойнее сказал отец после небольшой заминки, задумчиво разглядывая меня.

– И еще, могу ли я от твоего имени заявить, что игнорирование прислугой моих, то есть, твоей дочери, распоряжений будет рассматриваться как невыполнение твоих, то есть хозяина и моего отца, приказов, начиная с этой минуты?

Лицо отца немного вытянулось от удивления, теперь он, подавшись вперед, впился в меня взглядом, будто не узнавая, я же, изогнув бровь, насмешливо смотрела на него, ожидая ответа. Мачеха с сестрами, приоткрыв рты, бессмысленно переводили взгляды с него на меня и обратно, то ли не веря в услышанное, то ли не понимая.

– Так каков будет твой положительный ответ, отец? – через минуту спросила я, продолжая улыбаться.

Для окружающих его реакция была ошеломительной: сначала засверкали его глаза, а губы растянулись в улыбке, потом он все же не выдержал и, запрокинув назад голову, захохотал громко, от души. Слуги замерли, Сибилла, прижав руки к груди, в ужасе смотрела на мужа, а мои сводные сестры встревоженно таращились на мать. Любопытна была реакция Кайла: он восторженно взирал на отца, можно было спокойно биться об заклад, что таким родителя он видел впервые.

Наконец, отец замолчал, взгляд его потеплел и он, обратившись ко мне, негромко спросил:

– Надеюсь, ты не будешь злоупотреблять этим?

– Ни в коем случае, - твердо ответила ему.

– В таком случае, вся прислуга обязана выполнять распоряжения Оливии, как мои, - громко заявил отец и поглядел сначала на дворецкого, потом на жену, затем, видимо, не удержавшись, улыбнулся мне: - Таков мой положительный ответ.

Дворецкий молча склонил голову, Сибилла не сводила с мужа глаз, видимо, мало что поняв, но опасаясь, переспросить.

– Благодарю, - твердо сказала я и вышла из зала.

Я радовалась своей первой победе, сделав ставку на то, что граф Стелтон – неглупый человек, и еще способен испытывать к своей дочери отцовские чувства, и не ошиблась.

– Леди Оливия! Позвольте сопровождать Вас! – услышала за спиной чей-то голос, и не удивилась, увидев дворецкого.

– Мне нужно на кухню, - сообщила ему, он кивнул и стал спускаться по лестнице.

Я, следуя за ним, не упустила возможности кое-что уточнить: